Легенды, истории, притчи о мастерах боевых искусств - Автор Неизвестен
Выйдя из воды, он стал слишком самоуверен и вышел из сосредоточения. Его стало трясти как лист. Другие ученики стояли вокруг совершенно спокойно, без каких-либо проявлений того, что им холодно, и смеялись над этим дрожащим человеком. Я немедленно помог ему сосредоточиться в точке нижней части живота и он перестал дрожать.
Это не только упражнение способности преодолевать холод. Во-первых, это тест, помогающий осознать силу вашего тела в умении сосредоточиться на нижней части живота и распространять ваше КИ. Во-вторых, входя в реку, мы оставляем и отбрасываем все плохие мысли и неудачи и выходим «очищенные», полные КИ в «+» состоянии. В-третьих, этот вход в реку также помогает развить сильное позитивное состояние, предохраняющее нас от простуды.
Итак, все, что вам нужно уметь делать, это сосредоточиться и попытаться объединить ваше КИ с мировым КИ через расширение вашего КИ. Тогда ваши жизненные силы станут активнее.
УДАР ОДНИМ ПАЛЬЦЕМ
Удар одним пальцем является самым трудным, и лишь несколько человек во все времена достигли искусности в этом, и это является высшей точкой искусства. Пятилетняя тренировка не принесет ее. Мой учитель рассказывал мне, что в области Кэйчоу-юань, человек по фамилии Ху потратил 50 лет, совершенствуя это искусство. Он был в сопроводительной охране для нескольких контрабандистов опиумом, таким образом, мог широко путешествовать, испытывая свое искусство. Ему было больше 70 лет, когда он нанялся в стражу и был правдиво непобежденным. Однажды два десятка вооруженных хулиганов атаковали его в чайной и Ху был в состоянии отразить их оружие и полностью разгромить их, исключительно используя один палец. Мой учитель видел это происшествие и похвалил искусство Ху как превосходное.
ПРОСВЕТЛЕНИЕ МА ДЗУ
Чань буддисты приводят очень поучительную историю о том, как сам Ма-дзу достиг «просветления». Он жил в горах, в уединенной хижине и в одиночестве занимался медитацией, не обращая внимания на тех, кто приходил навестить его.
Однажды Хуай-жан подошел к хижине и, встав перед ним, стал полировать кирпич, на что Ма-дзу не обратил никакого внимания. Это продол жалось очень долго. Наконец, Ма-дзу спросил: «Что ты делаешь?» Хуайжан ответил, что полирует кирпич, чтобы сделать из него зеркало. «Разве можно сделать зеркало, полируя кирпич?» — спросил Ма-дзу. Хуай-жан ответил: «Если зеркало нельзя получить, полируя кирпич, как можно стать буддой, практикуя медитацию?». И в этот момент на Ма-дзу нашло «озарение».
ВХОДЯЩИЙ В ПОТОК
Конфуций, возвращаясь из Вэй в Лу, остановил повозку у моста и загляделся на реку: водопад ниспадал с высоты в тридцать жэней, водоворот бурлил на девяносто, ни рыбе не проплыть, ни черепахе ни кайману…
А некий человек собрался перейти его вброд. Конфуций послал к нему учеников, чтоб удержать его и сказать:
— Водопад ниспадает с высоты в тридцать жэней, водоворот бурлит на девяносто ли, ни рыбе не проплыть, ни черепахе, ни кайману…
Тому, кто вздумает через него перебраться, — придется нелегко!
Но человек их не послушался: он перешел через поток и выбрался на другой берег.
— До чего же вы ловки! — воскликнул Конфуций. — У вас, видно, есть свой секрет? Как это вам удалось войти в такой водоворот и выбраться оттуда невредимым?
И человек ответил так:
— Как только вступаю в поток — весь отдаюсь ему и вверяюсь. Так, отдавшись и вверившись, следую за ним до конца. Отдавшись и вверившись, располагаю свое тело в волнах и течениях, не смея своевольничать. Вот почему могу войти в поток и снова выйти.
Запомните это, ученики! — сказал Конфуций. — Воистину, даже с водой, отдавшись ей и вверившись, можно сродниться — а уж тем более с людьми!
ДВА МАСТЕРА
Гань Ин в старину преуспел в стрельбе из лука: натянет, бывало, тетиву и — звери сами валятся наземь, а птицы падают с неба. Ученик по прозванию Фэй Вэй учился у него стрелять и в мастерстве превзошел наставника. А некий Цзи Чан хотел научиться стрелять у Фэй Вэй.
— Сперва научитесь не моргать, — сказал Фэй Вэй, — а там можно будет потолковать и о стрельбе.
Вернувшись домой, Цзи Чан улегся под жениным ткацким станком и стал провожать взглядом каждое его движение. Через два года не моргал — даже когда ему совали шило в глаз, и доложил о том Фэй Вэю.
— Это еще не все, — сказал Фэй Вэй. — Теперь научись смотреть — а там уж можно будет и стрелять. На малое смотри как на большое, на смутное — как на ясное. Потом доложишь мне.
Цзи Чан подвесил у себя в окне вошь на конском волоске и, обратясь лицом на юг, принялся ее разглядывать. Через десяток дней вошь расплылась, разбухла, а через три года казалась уже с тележное колесо. А прочие предметы, когда он на них глядел, величиной казались с холмы и горы. Тогда он взял луч из яньского рога и бамбуковую стрелу, спустил ее и поразил вошь прямо в сердце, не оборвав волоска.
Когда он доложил о том Фэй Вэю, тот высоко подпрыгнул, ударил себя в грудь и воскликнул: — Вот теперь ты овладел мастерством!
А Цзи Чан, постигнув до конца искусство Фэй Вэя, решил, что теперь остался у него единственный соперник во всей Поднебесной. И замыслил Фэй Вэя убить.
И вот, встретившись в поле, они принялись осыпать друг друга стрелами. А те сшибались на полдороге наконечниками и падали на' земь, не поднимая пыли. У Фэй Вэя раньше кончились стрелы, а у Цзи Чана осталась еще одна. Он ее выпустил — но Фэй Вэй отразил ее стрелой из колючки терновника, так и не уступив сопернику ни в чем.
И тогда они оба, рыдая, бросили свои луки и, поклонившись один другому до земли, попросили друг у друга согласия именоваться впредь отцом и сыном. И каждый, надрезав себе руку, кровью поклялся никому больше не разглашать тайн своего искусства.
БОЙЦОВСКИЙ ПЕТУХ
Цзи Син-цзы взялся обучать для царя бойцового петуха.
Через десять дней царь спросил:
— Ну как, готов петух?
— Нет еще, — ответил Цзи Син-цзы, — чванлив, кичится попусту. Через десять дней царь спросил его о том же.
— Пока еще нет, — отвечал Цзи Мин-цзы, — откликается на каждый звук, кидается на каждую тень.
Через десять дней царь вновь спросил его о том же.
— Все еще нет, — ответил Цзи Син-цзы. — смотрит злобно, так весь и
