Вэй У Вэй - Открытая тайна

Я сомневаюсь, что есть что-то еще, что требуется понять, поскольку любой другой элемент учения ос­нован на этом, значит, такое понимание будет окон­чательным.

Но сделать это невозможно, поскольку это требует отсутствия того, кто это сделает, или воздержания от делания.

Здесь нет ни делания, ни воздержания от делания, а лишь отсутствие воздержания от делания—как го­ворят учителя, «полное отсутствие какой-либо отож­дествленности, чтобы делать или воздерживаться от делания чего бы то ни было».

Это стрела просветленного лучника, поскольку как бы много стрел он ни выпустил, каждая долж­на расщепить предыдущую, попав в яблочко, где «яблочко» — сам полет стрелы.Замечание: Поскольку отождествленность — концепция некоей вещи, которая не может существовать сама по себе, это отсутствие изначально существует как отсутствие, и поскольку оно существует как отсутствие, этого от­сутствия нельзя достичь, поскольку оно тут же начнет присутствовать как отсутствие. Это также причина не­достижимости «просветления», указываемая великими учителями. Они учили, что любая попытка «делания» от­клоняет предполагаемого «деятеля» от того, что он есть. Причина этого теперь также ясна.Отождествленность «пуста», а «пустота» предполагает «не-есть-ность». Как и любая концепция, которая когда-ли­бо была или когда-либо будет, она не есть и не не-есть, или она есть тотальное отсутствие «не-есть-ности».Несуществование или отсутствие — также концепции, и они тоже не есть и не не-есть, и их единственное бы­тие лежит в полном отсутствии несуществования и не- отсутствия.Так что единственное бытие отождествленности лежит в отсутствии как отождествленности, так и не- отождествленности, или в полном отсутствии нtотодествленности.Это вечный и единственный ответ на любой вопрос, касающийся концепций — а что ими не является? — и единственно возможное определение Естьности.                                                                                                                               КОЛОФОН (послесловие)

То, что я есть, — вечно свободное. В том, что я есть, нет ничего, что может быть несвободным.

Несвобода и вытекающее из нее страдание — то есть все страдание — полностью зависит от идеи объективного я, то есть «какого-то меня». Но такогопротиворечия в терминах никогда не существовало, не существует и никогда не будет существовать.

Более т ого, никакой объект не может существо­вать вообще. Так как я могу существовать в виде объекта?

Объект, все, что объективировано, — это види­мость. Это и есть то, что представляет собой объект, все, чем объект может быть, и все, что был призван описать этот термин.

Быть объектом — значит просто быть восприни­маемым, то есть являться.

Являться кому? Восприниматься чем?

Только я могу воспринимать. Что еще может вос­принимать? Что есть, что могло бы воспринимать? И что бы я ни воспринимал, должно быть моим объ­ектом.

Мой объект — это объективизация того, что я есть. Чем еще он мог бы быть?

Значит, каждый объект является мной. Не может быть ничего, что не является мной. Я — не что иное, как мои объекты, и мои объекты—не что иное, как я.

В чем польза от писания, говорения, лекций о чем-то столь простом и очевидном?

Больше просто нечего говорить, больше ничто не может быть сказано! Никогда не было и никогда не будет.

Нужно ли добавлять очевидное? Каждое чувству­ющее существо может сказать это.

Замечание: Даже махая хвостом.

Часть пятая

Диалоги эго и альтерэго

Что такое необъектные отношения?

Где есть другие, есть и я,

Где нет других, не может быть и меня, Где нет меня, нет и других,

Потому что

В отсутствие себя я есть все остальные.

Это необъёктные отношения.

72. Диалоги

I. ЧИСТАЯ ЗЕМЛЯ

Возможно ли избавиться от концепции «других», не избавившись при этом от концепции «я»? Или из­бавиться от концепции «я», не избавившись при этом от концепции «других»?

Невозможно.

С чего следует начинать?

Ни с чего. Отождествленный субъект не может избавиться ни от одной из этих концепций.

Вот так новости! Это плохо... Я думал, именно это от нас и требуется?

Это все равно что требовать убрать луну, вы­черпывая ее отражение из лужи!

Что же тогда делать?

Пока отождествленный субъект не узнает, что

он такое, от него нельзя ожидать, что он осо­знает, чем не является.

Могу я сказать также, что пока он не узнает, чем не является, он не сможет осознать, что он есть?

Можешь. Должен. Обязан.

Кажется, выхода нет!

Поэтому не все мы Будды. Если бы это каза­лось возможным, разве не сделали бы мы это давным-давно?

Но должен же быть какой-то выход!

Нет никакого «хода» и ничего «вовне». Все здесь и сейчас.

Тогда что это?

Что это — совершенно очевидно.

Не для меня.

Если не можешь обнаружить это поиском — не ищи, если не можешь обнаружить это раз­мышлениями, не думай! Это там, где нет ни по­иска, ни мыслей.

Потому что это нельзя увидеть или помыслить?

Вовсе нет.

Тогда почему?

Не потому что это нельзя увидеть или помыс­лить, а потому что нет «того», кто смотрит или думает!

Тогда что должен делать «тот»?

«Тот» не делает ничего. «Тот» даже не перестает делать.

И что?

Лучше ты мне скажи. Не является ли твой отождествленный субъект всем, что он может знать?

Разумеется, нет.

Не является ли он всем, что он может не знать?

Что-он-естъ вряд ли может быть объектом знания.

Может ли он видеть, знать или обнаружить, что он есть или что не есть он?

Не думаю.

Почему?

Может быть, потому что то, что он ищет, пыта­ется узнать и обнаружить, и есть то, что ищет, пытается и смотрит?

Именно. Это и есть ответ.

Но разве это ответ?

Это единственный ответ. Не находя никакой «вещи», он обнаруживает, что он есть то, что он есть, что также является тем, что не есть он.

Значит, то, что не есть он, — это то, что он есть?

Насколько это вообще можно выразить слова­ми.

Но отвечает ли это на мой вопрос?

Ты спросил меня, как избавиться от взаимо­зависимых концепций «я» и «других». И они взаимно уничтожились.

И что?..

Ни «других», ни «я».

И то-что-я-есть — это также то-что-не-естъ-я, а то-что-не-естъ-я — это также то-что-я-естъ! Никакого места для «себя», никакого места для «дру­гого»! Разве не таково определение Нирваны, или Чис­той Земли?

Это также определение Царствия Небесного.

А нет ли исторического подтверждения такого под­хода?

Множество. Например, как в случае с Хуйкэ, когда «его» предполагаемый ум был успокоен Бодхидхармой, когда Хуйкэ не смог его обна­ружить, — не потому что ума не было, а пото­му что не было «того», у кого мог бы быть ум.

Не ум потерялся, а его самого нельзя найти.

Ум искал ум и не смог найти себя как объект?

И не-нахождение и стало нахождением!

 II Неопределённость

.Меня заботит вечность

Тебя тоже?

Что вы имеете в виду?

Нагарджуну [41] и его друзей она тоже заботила довольно долгое время, пока не родился Вер­нер Гейзенберг [42] и не подарил им квантовую теорию Планка [43].

Но буддизм придает огромное значение закону при­чинности.

Да, но сам Будда не одобрял физическое и ме­тафизическое теоретизирование, и великие наставники чань никогда так не делали.

Я понимаю, что новый «закон» неопределенности [44], заменяющий причинность, сейчас широко принима­ется там, где речь идет о микрокосме. Следует ли тот же «закон» применять к макрокосму?

Я не вижу, почему или как это не может быть сделано. Размер так же относителен, как все остальное.

Тогда получается, что значительный и жизненный элемент буддийского учения оказался за бортом?