Секс и судьба - Хавьер Шико
Он, которому мы обязаны стольким счастьем, просил у нас братской поддержки, чтобы он смог получить место сына в семье Жильберто, как только Марина восстановит материнское лоно после рождения Мариты. Он мечтал встретиться с Марсией в нежности внука… Он будет для неё спутником в бесплодные моменты телесной старости, он принесёт ей свою чистую любовь, они будут страдать вместе, он даст ей своё сердце. Он не может быть равнодушным, убеждённый, что Бесконечная Доброта Божья сможет даровать вдове Клаудио бесценное оставшееся время в физическом существовании… Если бы Господь даровал ему милость, о которой он молил, он попросил бы нас помочь ему оставаться верным своим обязанностям с самого раннего своего возраста. Он просил нас поддержать его в дни соблазнов и слабости, простить его возмущения и ошибки, и что, во имя любви к доверию, которая собрала нас здесь, мы никогда не позволим ему пойти по вредоносным лёгким путям, во имя нашей дружбы…
Строгий и мягкий, он обратился, в частности, к брату Режи, проинформировав его, что обе сестры Присцила и Сара, уже находятся в подготовительном этапе к возвращению на Землю, что они уйдут раньше него, он же рассчитывает на возможность отойти от руководства Институтом через шесть месяцев, чтобы подготовиться, и не желает на своём месте никого другого, кроме Режи, что станет радостью для организации.
Никто из нас не имел сил прервать тишину. Врачи попросили замену для обеспечения отдыха Беатрисы; Режи молча ушёл помогать руководителю Архивов; Невес подошёл к своей неподвижно лежащей дочери, словно желая спрятаться, чтобы поразмыслить над уроком. Я оказался один перед наставником. Подняв глаза на него, словно в первый раз, когда я разглядывал его у Немезио, я постарался прийти в себя, увидев его невозмутимое лицо. Это был тот же человек, которого я любил как отца или брата. Он заметил моё состояние души и сжал меня в своих объятиях. По его твёрдому и проницательному взгляду я понял, что он не хотел бы видеть меня охваченным чувствительностью, и я постарался собраться с силами. Несмотря на это, будучи не в состоянии полностью себя контролировать, я склонил свою расстроенную голову к плечу человека, которого я привык чтить, но прежде. Чем я расплакался, я ощутил, как его правая рука слегка коснулась моих волос, и он попросил у меня информации по уроку флюидной терапии, на котором я не должен был отсутствовать.
Мы вышли вместе.
На улице, видя, как он шагает прямо и спокойно, у меня сложилось впечатление, что Солнце, сверкающее на небе, является предупреждением Божественной Мудрости о поддержании верности в постоянном движении к Свету.
14
Добившись продления срока для практики более обширных исследований в «Душах-Сёстрах», я сопровождал брата Феликса, пока он не отошёл от руководства, чтобы заняться подготовкой к новым задачам.
Наставник избрал «Дом Провидения» для прощания с сообществом.
К давно уже запланированной дате двери здания были широко открыты для всех, кто хотел прийти попрощаться с любимым ориентером, которого все обитатели Института считали героем. Министры города, поклонники ближайших зон, комиссии от различных организаций труда, всё руководство организации, друзья, ученики, бенефицианты и другие компаньоны издалека объединились здесь в единой вибрации благодарения и любви.
Режи узнал, что шеф хотел бы вновь увидеться с больными во время свои последних часов административной деятельности, но уверенный, что не сможет удовлетворить его просьбу из-за нехватки времени, он посоветовал нам отобрать в секторах госпитализированных братьев тех, кто в состоянии предстать при передаче полномочий, без ущерба для их будущей деятельности.
Мы быстро выстроили две сотни человек, которые не создадут проблем, и, желая подчеркнуть постоянную преданность Феликса наименее счастливым, Режи решил, что они рассядутся в первых рядах аудитории, как молчаливый знак уважения тому, кто их так любил… Огромное большинство их были в ослабленном и дрожащем состоянии, символизируя ностальгический авангард страдания в ассамблее, и все держали в руках букеты цветов… Я растроганно смотрел на них, когда прибыл Феликс, выказывая решимость и спокойствие, характерные для его поведения. Он спокойно устроился между Министром обновления, представителем Правителя, и братом Режи, который скоро заменит Феликса. Но когда он обвёл взглядом тысячи присутствующих, которые заполнили входы, гостиные, лестницы и галереи, вместе с увечными в первых рядах, невыразимые эмоции проявились у него на лице.
Пятьсот детских голосов, отрепетированных заранее с помощью признательных сестёр, хором спели два гимна, вознесших нас к вершинам чувств. Первый из этих гимнов назывался «Да благословит тебя Бог», спетый как дар, самыми пожилыми из спутников, а второй соответствовал прекрасной легенде «Возвращайся быстрей, друг любимый!», в знак почтения к наставнику от самых молодых. И когда умолкли последние аккорды оркестра, который придал неведомой красоты мелодиям, все две сотни больных прошли перед Феликсом от имени «Душ-Сестёр», которые делегировали этим наименее удачливым спутникам радость пожать ему руку и передать цветы.
Передача полномочий была простой, с изложением и чтением акта, имеющего отношение к изменениям. Когда были выполнены все обязательства, Министр Обновления обнял уходящего брата от имени Правителя и назначил на его место остающегося Режи.
С голосом человека, сдерживающего слёзы, новым директор выступил коротко, умоляя Господа благословить своего спутника, который возвращается к перевоплощению, в тоже время формулируя его обеты триумфа в сражениях, которые ему предстоят. Скромный и смущенный, он закончил просьбой к Феликсу не только взять слово, но и продолжить исполнение руководства этим Центром по праву, которое он, Режи, считал незыблемым.
Сильно взволнованный, наставник встал и, поскольку ему не надо было ничего диктовать организации, которая приютила его на полвека его труда, он возвысил голос в молитве:
— Господи Иисусе, что я мог бы попросить у Тебя, когда Ты мне дал всё в нежности друзей, окружающих меня, в свете любви, которого я не достоин? Поэтому, Учитель, становясь под Твоё благословение, я хотел бы с верой просить Тебя ещё об одном!… Теперь, когда новые реализации призывают меня на Землю, помоги мне, сжалься, чтобы я был достоин преданности и веры этого центра, где в течение пятидесяти лет я получал великодушие и терпимость всех!… Перед альтернативой обрести новое тело на физическом плане, чтобы искупить обретённые долги и старые внутренние рубцы, которые я ношу как мучительный итог своих проступков, дай, во имя милосердия, друзьям, слушающим меня, возможность помогать мне с благожелательностью, которой они всегда окружали меня, чтобы я не скатился к новым падениям!!… Господи, благослови нас и славься во веки веков!…
Феликс произнёс эти последние слова, с великим трудом сдерживая эмоции, выдававшие его состояние, но поскольку небосвод сразу же отвечал на его призыв, друзья высшей сферы, присутствовавшие здесь, хоть и невидимые для наших глаз, материализовали обильный дождь из световых лепестков, которые опускались с потолка, чтобы рассеяться при первом же прикосновении к нашим головам волнами незабываемого аромата, используя духовные силы всей аудитории, положительно ориентированные в одном направлении.
Ожидание продлилось несколько мгновений в ликующем молчании, когда у двери переполненного форума остановилась машина. Немногим позже на территорию здания ступила женщина, облачённая в свет.
В миг единый все присутствовавшие встали, включая Министра Обновления, который сразу же охватил её взглядом глубокого почтения.
Я колебался лишь мгновение перед тем, как, счастливым, узнать её. Это была Сестра Дамиана, которая в «Носсо Ларе» являлась частью круга чемпионов по милосердию в областях мрака, чей портрет хранил Феликс, к которой он был привязан странными узами чувств… Благодетельница, проявившая необычайную скромность, была одета в сияние — то сияние, которое, конечно же, стоило ей многих самопожертвований — чтобы лишь показать радость, с какой она пришла получить и подготовить того, которого любила как сына, дорогого её душе!…
