Воспоминания старого шамана. Путь волка - Александр Хамархан
Приглашение на охоту
Бывало, Милхая приглашали на охоту. Он уваживал других, – не отказывался. Брал сына с собой, иногда. «Был фарт в Шамане», – говорили деревенские. Охотники с ним с дичью возвращались. Хотя Шаман и не участвовал в охоте: ни в номерах, и ни в загоне, но результатами с ним делились по справедливости. Свою долю он получал.
Одни говорили: Милхай притягивает живность колдовством. Другие, что у него способности такие. На самом деле, все было немножко не так. Шаман брызгал на святых местах, задабривал Духов местных, просил их не препятствовать в охоте. Просил прощения у животного, говорил: что их охота не для прихоти, для развлечения, – а по вынужденной необходимости, чтобы семьи накормить и детей своих. После такого обращения, дичь сама шла в руки. Душа животного перерождалась, и снова возвращалась в стадо. Торжествовал Закон единства Природы и человека.
Понимали люди природные закономерности, циклы понимали, соблюдали приметы негласные. Когда на зверя шли – изюбря или лося, Шаман не позволял бить матку. Он так говорил:
– У нее есть телята, которые без матери погибнут и приплода не дадут. Оскудеют стада, уйдет зверь из наших мест. Вы поступайте верно, делайте так, как старики наши завещали.
– Дядя Милхай, скажи, почему ты помогаешь одним на охоте, а другим, противишься? – спрашивали молодые охотники на привале, у костра.
– Есть одна…, причина. Когда ты к природе с уважением относишься, охотой живешь, потребность у тебя в мясе и в шкурах есть, – я тебе помогу, дороги открою. Хозяину тайги покапаю, разрешения у него спрошу. Сама Природа будет способствовать и зверя выгонять. Духи не будут препятствовать. Но, прежде, нужно подготовиться, правильно всё сделать.
Вот вы меня фартовым кличете, – но это же не так. – Милхай посмотрел своим добродушным прищуром. – Фартовый – это охотник, который в охоте участвует, места знает, следы, повадки звериные. А я-то так, только вприглядку, даже в загоны не хожу. Ружье, правда, у меня, поэтому я вроде, как на охоте! – засмеялся он.
– Да ну, не прибедняйся дядя Милхай! Видали мы, как ты стреляешь, любому фору дашь. А не участвуешь в охоте, – так нам достаточно, что ты рядом с нами. И дичь всегда с тобой и охота проходит гладко, без случайностей!
– Вот ты нам помогаешь, а почему с другими не идешь? – спросил другой охотник.
– Бывает, люди, едут на охоту. Зверя бьют много, не по потребности, а про запас, – на всякий случай. Таким я не помощник, сам ни за что не поеду. Душа у животного уходит из местности, и стадо не восполняет. Влияет сильно на жизнь нашу – отношение наше.
– И как оно с жизнью связано, – отношение?
– А связано вот как: если Природу не жалеть, потребительски относиться, тогда она обидится. Леса со временем оскудеют. Живность исчезнет, – убежит от опасности, а за ней хищники перекочуют. В голодный год, в поселения повадятся, скотину в стайках станут резать. Вот так, оно, взаимосвязано в природе.
– А как на нас это влияет?
– Влияет. Плохо будет тогда, Природа заболеет, люди с ней связь утратят. В наказание засуха появится, ветром поля станет выдувать, почва оскудеет. Земля рожать перестанет, а на бестравье, скотина падать начнет. Уже и человеку от этого худо. Баланс нарушится, – Духи гневаться начнут, по-своему на стихии повлияют. А дальше, после жары, без влаги, когда растения теплом должны набираться, – дожди польют, да так, что урожай весь на корню сгниет. – вглядывался Милхай, куда-то далеко…
– И что, все совсем плохо? – попытались возразить товарищи.
– Опасно законы нарушать, природные. Страшно ведь не столько действие, – но безнаказанность. Человек как зверь, – только силу понимает. Не остановить его – всем худо будет. Нарушит один раз – постоянно станет нарушать. А дети видят и на примерах своего родителей учатся. Что такой родитель сыну сможет передать, – чему научит?
– Ну, дядя Милхай, зря вы так драматизируете. Не все так плохо в жизни.
Милхай ответил так охотнику, – в своей шаманской манере:
– Пойми ты, сила Рода – заложена в растениях, в Природе нашей и в Земле. Пока жива деревня Родовая – жив Род! В ней вся история хранится и наши корни.
А если связь нарушить, молодежь уезжать начнет, от корней отрываться. Без молодежи старики помрут и деревни опустеют. Постепенно и Род весь развеется. И ни истории, ни языка, ни нашего народа.
Деревня только город кормит! А не станет ее? – Некому землю будет обрабатывать, садить растения, скотину содержать. Поля сорняками зарастут. – Продукты, где брать? – Закупать на стороне...? – Можно и закупать, конечно, – но зачем? Когда мы сами можем все производить, и качество наше будет получше. Ни ядов мы не применяем, ни химикатов. И животных кормами правильными кормим, натуральными. – Сколько деревень сейчас, брошенных. Был леспромхоз, лес рубили, живицу заготавливали, масло пихтовое производили. Планировали правильно, – на годы вперед: не только вырубали, лесхоз еще посадки делал. Жила деревня и работа для людей была, и школа, и магазин, и пилорама с мастерскими.
Но времена поменялись, планировать перестали, лес кругляком скупать начали. Предприятия позакрывались, работы не стало совсем. Вот и конторы появились – «воруй лес». Молодежь туда работать нанимается, хоть какой-то заработок получить. Закрылся леспромхоз, и деревня опустела. Повырубили в округе, еще и полосы защитные «повыкосили». Поля без снега остаются, – выдувает его ветром. А по весне – они стоят без влаги. Ветры почву выдувают, овраги образуются. Земля скудеет, – урожаи с каждым годом все меньше.
Нечего было ответить собеседникам, и возразить Милхаю, тоже нечем.
– Как деревья уничтожили, так речка обмелела. И море наше, который год на низком уровне. Рыба вся на глубину ушла. Вода в море нагреваться стала, берега водорослью зарастают.
– Дядя Милхай, а причем здесь лес и обмеление рек, и море? – не поняли связи молодые.
– А притом, ребятки: – деревья влагу своими корнями в русле держат, растекаться не дают. А как их повырубили, так речка сразу обмелела, и берега позаболотились. Да не одна река, а по всем притокам, что в море стекаются. Оно и наполняться хуже стало, – заболело наше озеро.
– Да, климат сильно поменялся, – поддержал Милхая старший охотник. – И ведь не только у нас, и на востоке, да и по всей стране.
– Природа не прощает ошибок. Испытания насылает на людей, пожары, насекомых. Болезни новые появляются, неизлечимые. Не ведает человек, не понимает, что причиной он сам является. За фантиками и благами не замечает сути. – Там красота скрыта, природная! Её помыть, очистить, от налета отскоблить! Традиции восстановить народные, хозяйство лесное восстановить, перестать химией, да ядами поля травить.
– Вот ты, дядя Милхай, о высоком говоришь, а мы-то, что можем сделать, с чего начать?
– С простого можно начинать, – с огорода своего, со двора, с избы. Своим примером другим показывать: как трудиться надо, как отдыхать. Двор содержать в порядке: и снаружи и внутри, постройки, хату подновлять. – Деревня – наша, – мы сами в ней хозяева. Перед домом прибрать, забор покрасить, – особого труда ведь не составит. Если каждый приберет, – уже другое дело! Самим приятно будет по улице пройти. Порядок в голове, он и в жизни порядок.
– Ну да, ну да. Все правильно вы говорите, – отозвался старший.
– Детям надо любовь прививать: к деревне нашей, к краю родному. В лес их водить, про растения рассказывать, а не только по картинкам и по книжкам. – Вот у нас ферма рядом, а там животных держат. – Хорошо бы детям побывать, – пускай посмотрят, как родители их трудятся.
Про стариков не забывайте. Как вы к родителям своим относитесь и к старикам, – так дети к вам будут относиться. Пока вы молодые – об этом не задумываетесь. Но молодость когда-то переходит в зрелость. Вот тут-то и потребуется внимание от детей. Чего заложите в своих чадах, пока они маленькие, то и получите, когда вырастут большими!
