Воспоминания старого шамана. Путь волка - Александр Хамархан
– Все мы когда-нибудь уйдем, Бог каждого к ответу призовет. Подумай, что ты ему скажешь, как жизнь свою прожил? – нахмурил лоб Милхай.
– Да я над этим и не думал. Как-то рановато: дети у меня, семья, делов куча неоконченных. - Нет, не хочу туда! – добродушно улыбнулся Антон.
– Понимаешь, ведь только от тебя зависит, кем в будущем ты станешь, какую память оставишь о себе. Ну, а пока есть время что-то поменять – меняй! Очисти душу помогай другим. Детям своим открой дорогу, а через них и внукам. Цени свой каждый день: - ни ты, ни я не знаем, сколько времени у нас осталось. – Шаман поглядывал на молодых.
– Дядя Милхай, вот мы рождаемся, растем, умираем, а что потом, - ради чего живем?
– Тут так скажу: когда приходим в этот мир, – мы голенькие, рубахи даже нет на теле. Когда уходим – тоже оставляем все. Все то, что накопили: работу, дом, друзей своих и близких. Ничего с собой не заберем. Воспоминания только, эмоции да опыт. Одна часть, наша, предстанет пред Богом, очищение потом пройдет, переродится снова. Другая будет в памяти останется. Сам будешь приходить к родным, когда на помощь позовут.
Антон выслушивал Шамана.
– Ладно, дядя Милхай, мы пойдем. Задержали вас разговорами, – поблагодарила Лена, и они с Антоном стали собираться.
– Вы в город, сразу, или где заночевать решили? А то смотрите: места у нас много, – бабушка постелет, а завтра домой поедите, – побеспокоился Милхай.
– Спасибо, вам, за заботу! Нам бы к тетке еще заглянуть. У нее и заночуем, а завтра, на первом автобусе назад, – собрался уходить Антон. – А ты, Коля, тренируйся. - Он быстро оделся и вышел вслед за женой.
Милхай со Степаном попрощались с гостями и проводили за ворота. Потом накормили собаку и прибрались во дворе.
Милхаевские заботы
Милхаю приходилось совмещать работу и практики шаманские. Детям его, и внукам, тоже помощь требовалась. Сыну – по хозяйству, в основном, физическая. Дочери – продуктами с огорода – в город отправлять. Внукам - временем своим, советом и поддержкой. Дед сплачивал своих. По праздникам и по выходным дома у себя собирал. Топили баню, как обычно, парились и отдыхали. Женщины по кухне суетились. Милхай садился во главу стола, и домочадцы приступали к ужину. Мясо кушали с лапшой, чай пили с пирожками. Песни пели, рассказывали новости, решали повседневные проблемы. Детям, Милхай, подкидывал деньжат: – к осени для внуков, в школу, – к зиме одежду, обувь прикупить. Бывало, мебель покупали; техника, когда ломалась – сами починяли. А если сами не могли, тогда в поселок увозили, на ремонт.
Степан с Оюной огородничали, держали живность: бычка, корову, и баранов. Баранов стригли – шерсть сдавали государству, а молоко и мясо – на рынке, в поселке продавали. Иногда в деревню приезжали перекупщики из города, скупали молоко и мясо. Такой она была – домашняя работа у Оюны со Степаном, приработок, который помогал семейному бюджету. На зиму Милхай со Степаном заготавливали сено, в лес за дровами ездили.
В деревне все друг другу помогали. У кого бензопилу попросят – не откажут инструментом, дадут на время пользоваться. Сосед на тракторе работает, – может делом подсобить: дрова из леса привезти, вспахать на поле землю, проборонить её, окучить. А у кого-то, кроме навыка и рук своих, нет больше ничего. На этот случай тоже применение находилось. Один на ферме слесарит, другой сварщиком работает, третий в кузне мастерит. Умельцы к случаю – всякие нужны.
Плотник трудится в деревне с младшим подмастерьем. Помощников со стороны возьмут, оклады рубят, избу ставят из круглого бревна или из бруса. Фундамент предварительно зальют, или столбы поставят лиственничные. Сруб с крышей сделают и с полом. Год после этого выстаивается, дает усадку сруб. Потом хозяин, изнутри вчистую, начинает делать. Хорошо в нем находиться, приятно как в лесу и дышится в таком легко, и спится крепко – безо всяких снов плохих. Древесина негатив весь забирает, энергию у человека чистит. Смола – живица из нее выходит, масла эфирные, полезные для организма. Изба из дерева – для человека хорошо, – силы восстанавливает, лечит. Спокойствие и благодать в такой. Душа у человека расслабляется, энергию природы набирает.
Детство и юность внучки
Когда Катя родилась, больше всех радовался Степан. Носился с ней по дому, нянчился, Оюне помогал. Катя часто плакала ночами – супруге приходилось подниматься, пеленать её в сухое, кормить и снова усыплять. Она сама не высыпалась, подстраивалась под режим ребёнка. Ночью, иногда, Степан сам поднимался. Он пеленал Катюшку, из бутылочки кормил, брал на руки, носил по дому, пел ей песни колыбельные. Когда он уставал, садился в кресло, клал Катю на живот себе и укрывался одеялом. В тепле, на животе у папы, ребенок быстро засыпал. Степану, небольшое время, удавалось подремать. Однако, спустя какие-то минуты, он в полудреме просыпался. То струйки теплые, стекали вниз по его телу. Так маленькая Катя напоминала о себе. Потом все начиналось заново.
Катюша подрастала и видела окружающий ее мир на уровне подвешенной деревянной колыбели. Оюна успокаивала дочку, когда та капризничала, раскачивала колыбель и напевала песенки. Со временем в колыбели стало тесно, и Степан сделал деревянный «вольер», который крепко прикрутил к столу. Положил матрас, сверху одеяло, и на него посадил маленькую Катю. Получив такую свободу, развитие дочки пошло гораздо быстрее! Она начала ползать и даже привставать, держась за тонкие деревянные перекладины. Обзору стало больше: теперь можно было увидеть телевизор, маму на кухне, улицу в окошке и спешащих на работу прохожих. Погремушками стало удобнее играть, а особенно проказничать. Кате нравилось кидаться ими в старую кошку, дремавшую на ковре, посередине комнаты. Когда пластиковый мишка-погремушка или зайчик попадали в цель, кошка подпрыгивала и с испугу издавала истошное «Мяяууу!», а Катя заливалась детским смехом!
Девочка еще немного подросла. Вольер стал для нее коротким, и она начала перелазить, балансируя на краю стола. Так, однажды, Оюна едва поймала свою маленькую «скалолазку». Та задумала свершить свой первый, высокий полет: со стола на деревянный пол! Оюна успела поймать дочь за распашонку. Перепугалась сильно, и до самого Степанова прихода не выпускала ее из рук. После, было решено перенести вольер на пол.
Наступило лето, полы уже достаточно прогрелись. Можно было отпускать ребенка поиграть в вольере, на ковре. Однако, для любопытной Кати, вольер не стал большой преградой. Она спокойно перелазила и ползала по ковру. Забавы с кошкой только начинались…
Животное грелось на солнышке, падавшем на ковер из окна. Кошка лежала с прикрытыми глазами и урчала от удовольствия. И тут появлялся «маленький» - с неё ростом, и любопытный «зверь». Катюша подползала ближе и старалась ухватить животное за хвост. Но кошка выгибала спину, фыркала и не давалась в руки. Открывала маленькую пасть, пыталась напугать. Однако Катю такое не пугало! Она, вооружалась пластиковым мишкой, и начинала хитрую охоту: сидела рядом, выжидала, игрушки подносила ближе. И в самый подходящий, для этого, момент кидала ими в дремлющую кошку! Кошка прыгала от Кати и убегала в дальний угол, а Катя заливалась раскатистым и громким смехом.
Со временем они, конечно, подружились. Катя перестала «трогать» кошку: пулять в нее, таскать за хвост. За это - кошка позволяла гладить, и, даже иногда, класть голову. Тогда под мелодичное урчание, Катя быстро засыпала. Они дремали вместе на ковре и сильно умиляли взрослых.
Деревенская идиллия: ребенок и животное!
Так проходило детство внучки. Катюшка плакала, бывало, без причины. Оюна старалась Катю успокоить: кормить пыталась, животик гладила руками – вдруг, если пучит, - на горшок ее садила. Но все равно никак. Однажды, почти случайно, Оюна поняла причину. Ребенок просто пить хотел. Катюшка не любила сок, и молоко, и чай не нравились. Другое дело - чистую водичку. Попьет немножко и сразу успокоится. Так поначалу, требовала часто, Оюна от нее не отходила. Свои заботы и дела стояли. Некому заняться этими делами. Потом ей в голову пришло решение: чтобы напоить ребенка, Оюна наполняла бутылочку водой, на горлышко натягивала соску и привязывала к ручке, на двери у комнаты. Катюшка пить захочет, - подползет к двери, возьмет бутылочку и пьёт. С тех самых пор ребенок стал самостоятельным.
