Саньютта Никая - Сиддхартха Гаутама

И тогда, утром, Достопочтенный Махакассапа, одевшись, взяв чашу и одеяние, отправился к жилищам монахинь в сопровождении Достопочтенного Ананды. По прибытии он сел на подготовленное сиденье. И тогда группа монахинь подошла к Достопочтенному Махакассапе, они поклонились ему и сели рядом. По мере того, как они сидели там, Достопочтенный Махакассапа наставлял, воодушевлял, вдохновлял и радовал монахинь беседой о Дхамме, после чего встал со своего сиденья и ушёл.

И затем монахиня Тхуллатисса, будучи недовольной, объявила о своём недовольстве так: «Как может Учитель Кассапа помышлять о том, чтобы давать лекции по Дхамме в присутствии Учителя Ананды, мудреца из Видехи. Это ведь всё равно, что торговец иголками помышлял бы о том, чтобы продать иглу изготовителю иголок!»

Достопочтенный Махакассапа случайно услышал, как монахиня Тхуллатисса объявила об этом, и сказал Достопочтенному Ананде: «То есть как это так, друг Ананда? Это я торговец иголками, а ты изготовитель иголок; или, [быть может], я изготовитель иголок, а ты торговец иголками?»

«Проявите терпение, Достопочтенный Кассапа, женщины глупы»{506}.

«Спокойно, друг Ананда! Не давай Сангхе повода для будущего вопрошания тебя{507}. Как ты думаешь, друг Ананда, тебя ли выделял Благословенный в присутствии Сангхи монахов, говоря: «Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], я вхожу и пребываю в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и счастьем, которые возникли из-за [этой] отстранённости. Ананда тоже, до той степени, до которой он пожелает, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], входит и пребывает в первой джхане»?

«Нет, Достопочтенный».

«Меня, друг, выделял Благословенный в присутствии Сангхи монахов, говоря: «Монахи, до той степени, до которой я пожелаю... Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], входит и пребывает в первой джхане».

Тебя ли выделял Благословенный в присутствии Сангхи монахов, говоря: «Монахи, до той степени, до которой я пожелаю… я вхожу и пребываю во второй джхане… третьей… четвёртой… сфере безграничного пространства… безграничного сознания… отсутствия всего… ни-восприятия ни не-восприятия… прекращении восприятия и чувствования… овладеваю различными видами сверхъестественных сил… слышу за счёт элемента божественного уха… знаю умы других существ… вспоминаю многочисленные прошлые обители… вижу за счёт божественного глаза… за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни я вхожу и пребываю в незапятнанном освобождении ума…»?{508}

«Нет, Достопочтенный».

«Меня, друг, выделял Благословенный в присутствии Сангхи монахов, говоря: «Монахи, за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни я вхожу и пребываю в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно. Кассапа тоже, за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно».

Друг, подобно тому, как кто-либо полагал бы, что огромного слона высотой в семь или в семь с половиной локтей можно было бы скрыть за пальмовым листом, точно также он мог бы полагать, что мои шесть прямых знаний могут быть сокрыты»{509}.

Но монахиня Тхуллатисса отпала от святой жизни{510}.

СН 16.11

Чивара сутта: Одеяние

Перевод с английского: SV

источник: "Samyutta Nikaya by Bodhi, p. 676"

Однажды Достопочтенный Махакассапа пребывал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И в то время Достопочтенный Ананда странствовал по Даккхинагири{511} вместе с большой Сангхой монахов. И в то время тридцать монахов, учеников Достопочтенного Ананды, по большей части ещё юные, оставили [монашескую] тренировку и вернулись к низшей жизни [домохозяев].

Когда Достопочтенный Ананда постранствовал по Даккхинагири столько, сколько счёл нужным, он вернулся в Раджагаху в Бамбуковую Рощу в Беличье Святилище. Он отправился к Достопочтенному Махакассапе, поклонился ему, сел рядом и Достопочтенный Махакассапа сказал ему: «Друг Ананда, по скольким причинам Благословенный установил правило, чтобы монахи группой более чем трое не обедали среди семей?»{512}

«Благословенный установил это правило по трём причинам, Достопочтенный Кассапа: Ради сдерживания плохо себя ведущих монахов, ради благополучия хорошо себя ведущих монахов [с намерением]: «Пусть те, у кого порочные желания, группируясь, не создадут раскола в Сангхе!»; и из сочувствия к семьям. По этим трём причинам, Достопочтенный Кассапа, Благословенный установил это правило».

«В таком случае, почему, друг Ананда, ты странствуешь с этими молодыми монахами, которые несдержанны в своих органах чувств, неумеренны в еде, не предаются бодрствованию? Кто-нибудь может посчитать, что ты странствуешь, чтобы потоптать урожай. Кто-нибудь может посчитать, что ты странствуешь, чтобы разрушить семьи. Твоя свита распадается, друг Ананда, твои юные последователи уходят. Но, несмотря на это, этот юнец не знает своей меры!»

«У меня растут седые волосы на голове, Достопочтенный Кассапа. Неужто нам не избежать того, чтобы Достопочтенный Махакассапа не называл бы нас юнцом?»{513}

«Друг Ананда, это потому, что ты странствуешь с этими молодыми монахами, которые несдержанны в своих органах чувств, неумеренны в еде, не предаются бодрствованию. Кто-нибудь может посчитать, что ты странствуешь, чтобы потоптать урожай. Кто-нибудь может посчитать, что ты странствуешь, чтобы разрушить семьи. Твоя свита распадается, друг Ананда, твои юные последователи уходят. Но, несмотря на это, этот юнец не знает своей меры!»{514}.

Монахиня Тхуллананда услышала: «Учитель Махакассапа унизил Учителя Ананду, мудреца Видехи, обозвав его юнцом». И тогда, будучи недовольной этим, она выразила своё недовольство так: «Как мог Учитель Махакассапа, который прежде был приверженцем другого учения{515}, помыслить о том, чтобы унизить Учителя Ананду, мудреца Видехи, обозвав его юнцом!?»

Достопочтенный Махакассапа случайно услышал, как монахиня Тхуллананда объявила об этом, и сказал Достопочтенному Ананде: «Вне сомнений, друг Ананда, монахиня Тхуллананда сделала такое заявление поспешно, необдуманно. Ведь я обрил волосы и бороду, надел жёлтые одеяния [монаха] и покинул мирскую жизнь, уйдя в жизнь бездомною, но я не припоминаю, чтобы я признавал какого-либо другого учителя, кроме Благословенного, Араханта, Полностью Просветлённого.

В прошлом, друг, когда я всё ещё был домохозяином, мысль пришла ко мне: «Домохозяйская жизнь ограниченна, это пыльный путь. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. Непросто, проживая дома, вести святую жизнь, в идеальном совершенстве, всецело