Лю Чжэньюнь - Меня зовут Лю Юэцзинь
– Брат Цуй, наши разборки подождут, у меня сейчас куда более срочное дело.
С этими словами он вытащил из-за пояса нож, который холодно сверкнул в свете фонарей. Лысого Цуя нож нисколечко не смутил, он тут же его перехватил и провел рукой по его лезвию. А вот Лю Юэцзинь, который все это время прятался за туалетом, сдрейфил. Какая удача, что в его планы вмешались эти двое. Иначе, накинься он на Ян Чжи, у которого при себе был нож, кто знает, чем бы закончилась их потасовка. Итак, поглаживая лезвие ножа, лысый Цуй спросил Ян Чжи:
– А кого ты ищешь?
Ян Чжи, конечно, мог вывалить ему всю правду про то, как у него украли добычу, и ладно бы только это, так его еще сделали импотентом. Но, во-первых, говорить про это было неудобно, во-вторых, какой прок что-то рассказывать, если проблему этим не решить, ну а в-третьих, Ян Чжи опасался, что его мужское бессилие станет поводом для анекдотов. Поэтому, воздержавшись от объяснений, он сказал:
– Не твоя забота. Кого найду, того в могилу сведу.
Но лысый Цуй не давал ему ходу:
– Личное оставишь на потом, поговорим о наших делах. Срок расчета по долгам вообще-то давно вышел.
Тут Синемордый струхнул и стал оправдываться:
– Брат Цуй, я ведь не дурак, понимаю, что расплачиваться по долгам – дело чести, я ни от кого не прячусь.
Лысый Цуй не отступал:
– Как говорит брат Цао, деньги – не главное, главное – оставаться человеком.
– Эту великую истину я тоже разумею.
Лысый Цуй хотел сказать что-то еще, но тут в их разговор вклинился его напарник в униформе официанта:
– Брат Цуй, раз уж наш коллега разумеет великие истины, то, может, мы перестанем уже тянуть и обсудим более важное дело. – С этими словами он вытащил из кармана какой-то листок и обратился к Ян Чжи: – Хотелось бы сегодня ночью вас поднапрячь. – Развернув лист бумаги с какой-то схемой, он ткнул в нее пальцем. – Это элитный комплекс «Бетховен», а вот в этом особняке каждый вечер собираются поиграть в мацзян и заказывают ужин с доставкой.
Лысый Цуй, тыча пальцем в бумажку, объяснил:
– Брат Цао дает тебе шанс искупить вину, ведь кражи в домах – это твой конек. – С этими словами он зажег сигарету. – Он считает тебя своим человеком, так что действовать нужно будет на его территории. – Помолчав, он добавил: – Да и для тебя так будет лучше. К богачам достаточно сунуться один раз, после чего можно рассчитаться по всем долгам.
Синемордый так и застыл на месте. Лю Юэцзинь, стоявший в укрытии достаточно далеко, плохо слышал, о чем именно они говорили, он лишь видел, как они изучают какую-то бумагу, тыча в нее пальцами, и, ничего не понимая, разволновался.
Глава 15. Синемордый Ян Чжи
Дождавшись, когда Ян Чжи переоденется в униформу официанта и сядет на велосипед со специальным багажником, Лю Юэцзинь взял свой велик и снова последовал за ним. Тактика его слежки изменилась. До этого он следил за вором с единственной целью – вернуть свою сумку, поэтому он мог припереть его к стенке в любой удобный момент. Сейчас же, попав в переделку, вор отправился на дело и в своих действиях стал непредсказуем. Соответственно, Лю Юэцзиню следовало ехать за ним по адресу, не имеющему никакого отношения к его сумке. Напасть на Синемордого Лю Юэцзинь теперь не осмеливался, ведь лысый Цуй вернул тому нож, и Синемордый снова заткнул его себе за пояс. Вместе с тем совсем прекратить слежку Лю Юэцзинь тоже не мог, ведь ему стольких трудов стоило отыскать вора. В общем, оставалось только одно – не спускать с него глаз, то есть ждать, пока он выполнит свое задание. Когда же все успокоится или, может, когда вор уже вернется в свое логово, Лю Юэцзинь придумает, как его поймать. Синемордый, облачившись в униформу официанта, сразу стал неузнаваем. Лю Юэцзиня, с одной стороны, мучили сомнения, куда и зачем он направился в таком виде, но, с другой стороны, он чувствовал, что при такой маскировке тут, наверняка, замышляется что-то серьезное. Неужели обычные воровские делишки требовали такого маскарада? Синемордый ехал не торопясь, поэтому пристроившийся за ним Лю Юэцзинь, которому сегодня доводилось догонять автобус, сейчас мог расслабиться. Когда вор поравнялся с мостом «Хунлинцзинь дунцяо», что в восточной части Пекина, он бросил взгляд на свои часы, после чего слез с велосипеда, хорошенько укрепил на нем термоящик с едой, а сам уселся на бордюр и закурил. Лю Юэцзиню пришлось подождать его, но на другой стороне моста. Затягиваясь сигаретой, Синемордый с каменным лицом смотрел на мимо идущих пешеходов и проезжающий транспорт. Время близилось к ночи, количество людей и машин заметно уменьшилось. Вдруг Синемордый, глядя на широкий проспект, тяжело вздохнул, потом что-то буркнул себе под нос и снова, опустив голову, затянулся. Как все это было знакомо и понятно Лю Юэцзиню: и этот вздох, и это бурчание под нос. Когда у него случались неприятности, он делал точно также: вздыхал, глядя куда-то вдаль, и разговаривал сам с собой. Как многое, оказывается, его объединяло с этим вором. Лю Юэцзинь вздохнул. И все-таки перед ним был вор, и Лю Юэцзиню срочно требовалось придумать, как его поймать и вернуть свою сумку. Выкурив сигарету, Синемордый снова тронулся в путь. Лю Юэцзинь последовал за ним. Они проехали семь светофоров вдоль проспекта, после чего повернули налево, потом, проехав еще три светофора, свернули в какой-то переулок. Миновав этот переулок, свернули в следующий. После узких улочек перед ними открылось обширное пространство – то был комплекс особняков. На улице уже совсем стемнело, вход в этот микрорайон украшал фонтан с двумя каменными львами, из пастей которых вырывались струи воды. Арка светилась разноцветными огнями, а под ней на каменном изваянии красовалась надпись: «Элитный комплекс «Бетховен»». Тут же у входа стояли два охранника в беретах и в псевдовоенной форме. Синемордый, который всю дорогу казался совершенно удрученным, увидав это яркое место, тотчас оживился. Лю Юэцзинь тоже внутренне собрался. Синемордый без всякой суеты подъехал к самым воротам. Лю Юэцзинь, спрятавшись за угол, остался наблюдать из переулка. Тем временем Синемордый вынул из кармана бумажку и стал показывать ее охраннику, что-то объясняя. Тот поднес к губам рацию, что-то сказал, после чего жестом разрешил Синемордому пройти на территорию. На входе Синемордый протолкнул велосипед вперед, потом снова его оседлал и поехал дальше. Сначала его силуэт еще можно было разглядеть, но постепенно он совсем пропал из виду. Лю Юэцзинь несколько заволновался, ведь он не знал, куда вор направится дальше. Намучившись, Лю Юэцзинь не мог так просто дать ему уйти. Разумеется, ему хотелось последовать за ним, однако он не мог придумать подходящего повода, чтобы тоже проникнуть в район особняков. Да и боялся он, что его раскусят и примут за вора. Поразмыслив, он все-таки решил, что какое бы дело вор не задумал, он его рано или поздно завершит и тогда наверняка выйдет через эти же ворота. Поэтому, пристегнув велосипед, Лю Юэцзинь присел на корточки покурить, терпеливо поджидая Синемордого. Затянувшись, он, в точности как Синемордый, сначала вздохнул, а потом сказал про себя: «Твою мать, черт-те что».
Синемордый не знал, что за ним следят. На душе у него скребли кошки, но не оттого, что его послали совершить кражу, а из-за личного несчастья, которое преследовало его последние несколько дней. Он никак не мог выловить ограбившую его банду из Ганьсу. Чем больше он копил свою злость внутри себя, тем сильнее давало о себе знать его мужское бессилие. Позавчера наедине с собой Синемордый еще мог привести в чувство свое орудие, но с женщинами у него уже ничего не получалось. А со вчерашнего дня Синемордый уже и сам оказался бессилен оживить своего друга. Для него это означало начало конца. Он переживал, что если прямо сейчас не найдет Чжан Дуаньдуань, то упустит драгоценное время, и тогда убивай кого-то или не убивай, пользы от этого уже не будет. И именно в это время брат Цао попросил обчистить особняк в элитном районе «Бетховен». Погрязнув в личных проблемах, Синемордый не мог думать ни о чем другом, кроме своего несчастья, тем более о кражах. Однако обстоятельства сложились таким образом, что ослушаться он не мог. Как бы то ни было, Ян Чжи был профессиональным вором, а быть профессиональным вором – то же самое, что быть профессиональным футболистом. Находясь вне игры, он мог переживать о чем угодно, но, ступив на футбольное поле, он тут же обо всем забывает и концентрируется на игре. Поэтому, едва Ян Чжи увидел перед собой целую застройку роскошных особняков с садами и парками, он, словно футболист, вышедший на сияющее в прожекторах поле, полностью собрался и телом, и духом. Это то, что отличает профессионалов от дилетантов. Именно максимальная концентрация позволяет отодвинуть на задний план все остальные проблемы, и на душе сразу становится легче. Поэтому стоило даже благодарить брата Цао за возможность хотя бы на время забыть о череде своих неудач. Для чего вообще становятся ворами? Для того чтобы забывать о своем горе. Как только Ян Чжи настроился на дело, желание своровать становилось все сильнее. Проезжая на велосипеде мимо особняков, он внимательно изучал их номера. Повернув раз семь или восемь, он, наконец, подъехал к местному клубу. Было уже совсем поздно, поэтому свет в окнах не горел. Миновав клуб, Ян Чжи слез с велосипеда и стал смотреть на номер следующего особняка. Он снова вытащил бумажку с планом и, удостоверившись, что на месте, подошел к дверям и нажал на звонок. Звонок прозвенел дважды, после чего дверь ему открыли. С порога до Ян Чжи донесся звон перемешиваемых костяшек от мацзяна, а также звук спорящих мужских и женских голосов. К нему вышел длинноволосый мужик в пижаме. Переступив за порог, он задрал голову и широко зевнул. Он зевал минуту с лишним, успев выжать слезы и сопли, прежде чем закрыл свою пасть. После этого он принялся разрабатывать шейные позвонки, издавая жуткие потрескивания; похоже, предыдущая партия мацзяна была долгой. Покончив со всем этим, человек, наконец, посмотрел на Ян Чжи. Тот уже успел войти в роль доставщика еды из ресторана. Простодушно взглянув на хозяина, он отрапортовал:
