К востоку от Эдема - Джон Эрнст Стейнбек

2

Постоянные клиенты нанесли визит и разошлись по домам, потом заглянули два заезжих коммивояжера, а «Дровосеки» так и не появились. Девицы просидели в гостиной до двух ночи в праздном ожидании, время от времени лениво позевывая.

Между тем «Дровосекам» помешало посетить заведение Фей печальное событие. Во время заключительной церемонии, пред самым ужином, с Кларенсом Монтитом случился сердечный приступ. До прибытия врача его положили на ковер и стали прикладывать ко лбу смоченные холодной водой салфетки. Охота ужинать у всех пропала. Вскоре приехал доктор Уайлд и осмотрел Кларенса, после чего «Дровосеки» соорудили носилки из двух пальто, в рукава которых вставили древки флагов. По дороге домой Кларенс скончался, и пришлось снова посылать за доктором Уайлдом. «Дровосеки» обсудили грядущие похороны и написали некролог в «Салинас джорнал», после чего ни у кого не возникло желания посетить бордель.

На следующий день, узнав о печальном событии, девушки вспомнили, как Этель без десяти два сказала: «Господи! Никогда у нас не было так тоскливо. Ни музыки, ни разговоров. Кейт словно язык проглотила. Будто в доме покойник».

Впоследствии Этель удивлялась своим пророческим словам.

– Что это случилось с нашей Кейт? – поддержала Грейс. – Молчит, как воды в рот набрала. Может, тебе нездоровится? Эй, слышишь, Кейт?

Кейт вздрогнула, отвлекаясь от своих мыслей.

– Ох, я просто задумалась.

– А вот мне думать не о чем, – зевнула Грейс. – Спать-то как хочется. Что толку здесь сидеть? Давайте сходим к Фей. Может, уже можно закрывать? Похоже, сегодня сюда не заглянет даже паршивый китаец. Все, я пошла к Фей.

– Оставь Фей в покое, – остановила девушку Кейт. – Ей нездоровится. Закроемся в два часа.

– Эти часы врут, – заметила Этель. – А что случилось с Фей?

– Вот об этом я и думала, – призналась Кейт. – Фей в последнее время плохо себя чувствует, и я страшно беспокоюсь о ее здоровье. Правда, она держится, как может, делает вид, что все хорошо.

– Да вроде со здоровьем у нее все в порядке, – усомнилась Грейс.

И тут с очередным пророчеством вмешалась вещунья Этель:

– А по-моему, она неважно выглядит. И румянец какой-то нездоровый. Я давно заметила.

– Только не вздумайте, девочки, передать Фей мои слова, – тихим голосом предупредила Кейт. – Она не хочет вас тревожить. Какая же она заботливая и славная!

– Да, здесь лучший бордель из всех, где мне доводилось трахаться, – поддержала Грейс.

– Не дай боже, Фей услышит твои слова, – возмутилась Элис.

– Ха, она и не такое слыхала! Думаешь ей это в диковинку?

– Фей не выносит сквернословия. Во всяком случае, от нас подобных слов не потерпит.

– Хочу рассказать о том, что случилось сегодня ближе к вечеру, – словно не замечая словесной перепалки подруг, продолжила Кейт. – Мы пили чай, и вдруг Фей упала в обморок. Ей непременно нужно показаться врачу.

– Вот-вот, и я говорю, нездоровый у нее румянец, – снова провещала Этель. – Эти часы точно врут, только забыла, в какую сторону.

– Ложитесь спать, девочки, а я запру дверь, – сказала Кейт.

Девушки разошлись, а Кейт заглянула к себе в комнату и переоделась в прелестное новое ситцевое платье, в котором сразу стала похожа на школьницу. Она расчесала волосы, заплела в косу, забросила ее за спину и завязала маленький белый бантик, а потом смочила щеки туалетной водой «Флорида». Мгновение поколебавшись, Кейт достала из верхнего ящика комода изящные золотые часики на булавке в виде лилии, завернула их в батистовый носовой платок собственной работы и вышла из комнаты.

В коридоре было темно, но из-под двери Фей виднелась полоска света. Кейт тихо постучала.

– Кто там? – послышался голос хозяйки.

– Это я, Кейт.

– Подожди немного в коридоре. Я скажу, когда можно зайти. – Из комнаты доносились шорохи, а потом Фей позвала: – Заходи, все готово.

Фей украсила свою спальню. По углам на бамбуковых жердочках висели японские фонарики со свечами, а красная гофрированная бумага, натянутая от центра потолка, придавала комнате сходство с шатром. На столе в окружении подсвечников красовался большой белый торт. Рядом стояла коробка с шоколадными конфетами, а чуть в стороне ведерко с колотым льдом, из которого выглядывала бутыль шампанского на полтора литра. Фей надела парадное кружевное платье, а ее глаза светились от избытка чувств.

– Что здесь происходит?! – изумилась Кейт. – Похоже на настоящий праздник!

– Угадала. Праздник в честь моей любимой дочери.

– Но у меня не день рождения, – возразила Кейт.

– А я думаю, в некотором смысле именно сегодня твой день рождения.

– Не пойму, куда ты клонишь, но я принесла тебе маленький подарок. – Кейт положила свернутый в узелок платочек на колени Фей. – Разверни, только аккуратно, – попросила она.

Фей взяла в руки часики:

– Милая моя девочка, да ты с ума сошла! Нет, я не могу принять такой подарок! – Фей посмотрела на циферблат, а потом поддела ногтем заднюю крышечку и прочла выгравированную надпись: «От всего сердца К. от А».

– Часы принадлежали маме, – призналась Кейт. – А теперь мне хочется подарить их моей вновь обретенной матери.

– Милая моя девочка! Дорогое дитя!

– Мама была бы довольна.

– Однако праздник устраиваю я, и у меня имеется подарок для любимой дочери. Я даже придумала, как его преподнести. Открой шампанское, Кейт, и налей два бокала, а я пока нарежу торт. Хочу, чтобы все выглядело красиво и торжественно.

Фей села за стол и подняла свой бокал:

– Выпьем за мою дочь. И да будет твоя