К востоку от Эдема - Джон Эрнст Стейнбек
– А что, если произойдет несчастный случай, или ты вдруг заболеешь? – предположил Адам.
– Ну и что? Это дела не меняет. – Кейт наклонилась к нему совсем близко: – Поделюсь с тобой тайной, о которой никто больше не знает. Через несколько лет я отсюда уеду, и вот тогда все письма, так или иначе, дойдут до адресатов. – Она рассмеялась, откинувшись на спинку кресла.
Адама передернуло. Он всматривался в Кейт: лицо и смех оставались по-детски невинными. Встал и налил себе в рюмку немного рома. Бутылка уже почти опустела.
– Я знаю, что вызывает твою ненависть. Ты ненавидишь в этих людях недоступное для твоего понимания, не зло, которое они творят, а то доброе, что живет в них и чего тебе не дано понять. Интересно, чего же ты в конце концов добиваешься?
– Получу нужную сумму денег и уеду в Нью-Йорк. К тому времени я не успею состариться. Нет, я вовсе не старая. Куплю дом в престижном районе, найму хороших слуг. Но прежде всего отыщу одного человечка, если он еще жив, и очень медленно буду пить из него кровь, чтобы дольше помучился. При должном прилежании с моей стороны он сойдет с ума, прежде чем отправится на тот свет.
– Чепуха. – Адам нетерпеливо топнул ногой. – Неправда. Какое-то безумие. Не верю ни единому слову.
– Помнишь, какая я была, когда впервые меня увидел? – спросила Кейт.
– Господи! Еще бы!
– Помнишь сломанную челюсть, разбитые губы и выбитые зубы?
– Помню. Нет, не хочу вспоминать.
– Так вот, самым большим удовольствием будет найти человека, который все это сотворил, а уж потом появятся и иные радости.
– Мне пора, – сказал Адам.
– Нет, милый, не уходи. Останься со мной, любимый. Хочу, чтобы ты ощутил кожей нежный шелк моих простыней.
– Шутишь?
– Любимый, какие шутки? Ты не слишком искусен в любви, но ничего, я научу. С радостью научу.
Она встала с кресла и, пошатываясь, взяла Адама за руку. Лицо Кейт казалось свежим и юным, но его взгляд упал на морщинистую руку, похожую на обезьянью лапку, и Адам, не в силах сдержать отвращения, отстранился.
Кейт заметила этот жест и, поняв, что он означает, стиснула зубы.
– Не понимаю, – сознался Адам. – Знаю, что правда, а поверить не могу. И утром не поверю. Какой-то кошмарный сон. Ан нет, не сон. Ведь я помню: ты – мать моих сыновей, а о них даже не спросила. А ты – мать моих мальчиков.
Кейт поставила локти на колени, подперев ладонями подбородок, так что пальцы закрыли заостренные ушки. Глаза горели торжеством, а голос сделался насмешливо-ласковым:
– Дурак всегда в чем-нибудь даст маху. Я это еще в детстве поняла. Значит, я – мать твоих сыновей? Я-то, конечно, мать, а вот с чего ты вообразил себя отцом?
Адам от удивления открыл рот:
– Кэти, ты о чем?
– Меня зовут Кейт, – оборвала она. – Слушай, милый, и вспоминай. Сколько раз я подпустила тебя и между нами случилось то, от чего родятся дети?
– Но ты была больна, – возразил Адам. – Страшно изувечена.
– Один-единственный раз, – не обращая внимания на его слова, продолжила Кейт.
– Ты плохо переносила беременность. Тебе было тяжело.
– Ну, для твоего брата я была вполне здорова, – сладко улыбнулась Кейт.
– Моего брата?
– Забыл, что у тебя есть брат Чарльз?
Адам недоверчиво рассмеялся:
– Да ты настоящий дьявол. Неужели думаешь, я поверю в историю с братом?
– Мне плевать, чему ты поверишь.
– Нет, ни за что не поверю.
– Поверишь. Начнешь думать, потом возникнут сомнения, вспомнишь Чарльза, все до мельчайших подробностей. Вот Чарльза я бы могла полюбить. Мы с ним – одного поля ягоды.
– Неправда.
– Постепенно все вспомнишь. Может быть, даже в один прекрасный день вспомнишь чай с горьковатым привкусом. Выпил по ошибке мое лекарство. Помнишь? А потом заснул как убитый и встал поздно с головной болью. Ну?
– Нет, ты была слишком тяжело больна, чтобы замыслить такой план.
– Я все могу, – заверила Кейт. – А теперь, любимый, раздевайся, и я покажу, на что еще способна.
Адам закрыл глаза, голова кружилась от выпитого рома. Собравшись с силами, он снова открыл глаза и тряхнул головой.
– Не имеет значения, даже если это правда, – сказал он. – Абсолютно никакого значения.
И вдруг рассмеялся, поняв, что это действительно не важно. Он слишком резко поднялся с места и ухватился за спинку кресла, чтобы удержать равновесие.
Кейт тоже вскочила и схватила его под руку:
– Я помогу тебе снять пиджак.
Адам высвободился из ее рук, как будто отцепил колючую проволоку, и нетвердой походкой направился к двери.
Глаза Кейт зажглись дикой ненавистью, и в следующее мгновение она издала хриплый, протяжный звериный вопль. Адам, остановившись, оглянулся. Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился Ральф. Сделав три шага, он принял бойцовскую стойку, развернулся и нанес мощный удар в челюсть, от которого Адам рухнул на пол.
– Ногами! Бей ногами! – заходилась в злобном визге Кейт.
Ральф подошел к лежащему на полу человеку и примерился, но тут заметил, что Адам открыл глаза и смотрит на него. Вышибала с беспокойством глянул на хозяйку.
– Я же сказала: бей ногами. Разбей ему физиономию. – В голосе слышался холод.
