Финеас Финн - Энтони Троллоп
– Куда же я пойду?
– О! К какому-нибудь важному человеку – местному покровителю. Или в клуб. Или, быть может, в большую коммерческую компанию. Домохозяйства ничего не будут знать, пока им не расскажут. Разве не так?
– Правда в том, мадам Макс, что я вовсе не знаю, куда мне идти. Я как ребенок, потерявшийся в лесу. Скажу вам вот что: если до конца января я не нанесу вам визит на Парк-лейн, значит, в том лесу я и сгинул.
– Тогда я отправлюсь искать вас – с целым отрядом местных домохозяев. Вы непременно придете. Вам все удастся. Я верю, что гибели предшествуют знаки, а вы полны жизни, – говоря это, она взяла его за руку.
Рядом не было никого: они находились в небольшой комнате для чтения внутри библиотеки Матчинга, и дверь, хоть и не была заперта, оставалась почти затворенной. Финеас льстил себе надеждой, что мадам Гослер уединилась там, чтобы проститься с ним без помех.
– Мистер Финн, не знаю, могу ли я сказать вам одну вещь, – продолжала она.
– Вы можете сказать мне все что угодно.
– Нет, не в этой стране, не в Англии. Есть вещи, о которых здесь говорить нельзя, словно бы все согласились считать их табу, без всякой на то причины.
Она вновь умолкла. Финеас не мог представить, о чем может пойти речь. Возможно ли, чтобы она?.. Нет, едва ли она вознамерилась броситься ему на шею. Наш герой отличался редким достоинством – он был лишен самонадеянности, хотя мир, казалось, старался вселить в него это чувство, и, когда мысль о благосклонности мадам Гослер мелькнула у него в голове, он тут же сурово себя одернул.
– Мне вы можете рассказать что угодно, мадам Гослер, – заверил он. – Так же откровенно, как если бы мы были в Вене.
– Но я не могу произнести этого по-английски, – промолвила она.
Затем, на французском, зардевшись, хихикая, едва не заикаясь вопреки своей обычной уверенности в себе, она поведала ему, что по воле случая богата, очень богата. Деньги для нее обуза. Она знает, что средства нужны всем, даже избирателям в округах. Неужели наш герой не поймет ее и не согласится испытать, каким верным союзником может быть женщина?
Они все еще держались за руки, и теперь он поднес ее ладонь к губам и поцеловал.
– Ваше предложение, – сказал он, – столь же благородно, щедро и искренно, сколь малодушно, подло и низко было бы с моей стороны принять его. Но что бы ни случилось, добьюсь я успеха или потерплю фиаско, я непременно навещу вас до конца зимы.
Глава 50
Новый успех
Прежде чем покинуть Матчинг, Финеас также простился с Вайолет, но ни он, ни она не сказали ничего особенного. «Разумеется, мы увидимся в Лондоне. Не говорите, будто не попадете в палату общин. Непременно попадете». Финеас покачал головой и улыбнулся. Где ему найти необходимое количество домохозяйств, готовых его поддержать?.. Между тем, отправляясь в Лондон, он понимал, что привык дышать воздухом палаты общин и не мыслит для себя жизни вне ее. Теперь, когда блага, которые сулила политическая карьера, оказались в пределах досягаемости, когда он ступил на дорогу, ведущую к успеху, и стал всеобщим любимцем, которому прочили большое будущее, – теперь вдруг опуститься до жалкой банальности частной жизни, ежедневно слоняться по судам в поисках дела, подчиняться тем, кого привык считать куда ниже себя по званию и положению, ютиться в жалких комнатушках на третьем этаже на Линкольнс-Инн вместо великолепного кабинета на Даунинг-стрит с окнами, выходящими в парк, довольствоваться услугами наполовину клерка, наполовину мальчика на побегушках за семнадцать шиллингов и шесть пенсов в неделю вместо личного секретаря, сына графской сестры и любимца бесчисленных графских дочерей… Все это наверняка разобьет ему сердце. Он мог бы жить той, скромной жизнью, говорил себе наш герой, и даже гордиться ею, если бы перед ним в свое время не открылись иные возможности. Но они открылись. Он решил рискнуть – и бросил жребий. А теперь, когда он так близок к победе, неужели ему суждено все потерять?
Финеас знал, что ничего не добьется, сидя с унылым видом в клубе или тоскуя у себя в кабинете. Лондон уже опустел, хотя предстоящие выборы задержали в городе некоторых, кто в ином случае уже наслаждался бы началом охоты на фазанов. Баррингтон Эрл никуда не уезжал и не преминул поинтересоваться у Финеаса, каковы его перспективы.
– А! Трудно сказать. Ратлер обещал мне, что наведет справки.
– Ратлер очень полезен в палате общин, – заметил Баррингтон, – но за ее пределами от него толку мало. Полагаю, вы не учились в Лондонском университете?
– О нет.
Финеас вспомнил славные деньки в Тринити-колледже.
– Там был бы шанс. Что скажете о Стратфорде, новом округе Эссекса?
– Там уже баллотируется Бродбери, пивовар!
– Да, и он готов потратить любые деньги. Давайте поглядим. Лафтон слили со Смотеремом, а там слишком поддерживают Уокера, чтобы пытаться провести кого-то еще. Едва ли мы осмелимся предложить свою кандидатуру. Есть деревушки Челси, но там потребуется куча денег.
– Кучи денег у меня нет, – рассмеялся Финеас.
– В том-то и загвоздка. На вашем месте я попытал бы счастья где-нибудь в Ирландии. Вы не сможете уговорить Лоренса уступить вам место?
– Фицгиббона?
– Да. У него нет ни малейшего шанса снова получить должность. Он ни разу не взглянул на бумаги за все недели в министерстве по делам колоний, а когда Кантрип сказал ему об этом, ответил только: «Еще чего!» Заверяю вас, Кантрипу это не понравилось.
– Но это не заставит его отказаться от места.
– Конечно, вам придется договариваться.
Стало ясно: Баррингтон Эрл подразумевает, что Финеас должен предложить Лоренсу Фицгиббону некое возмещение.
– Боюсь, это невозможно. Даже если он уйдет, мне тамошнее место не достанется.
– А в Лофшейне у вас не будет шанса?
– Я как раз об этом думал.
– Вы, разумеется, знаете, что Моррис очень болен. – Мистер Моррис был братом лорда Туллы и действующим членом парламента от Лофшейна. – Честно говоря, на вашем месте я попробовал бы выдвинуться там. Не вижу, как найти вам округ в Англии, правда не вижу.
Наш герой, слушая это, не мог не размышлять о том, что Баррингтон Эрл, хоть и выражает всяческую озабоченность, уже не такой верный друг ему, как раньше. Быть может, Финеас возвысился слишком быстро, и Баррингтон Эрл начал подумывать, что от него лучше бы избавиться?
Финеас написал отцу, расспрашивая, как обстоят дела в округе и как здоровье мистера Морриса. В письме он очень просто и даже трогательно
