Бернар Вербер - Смех Циклопа
– Все случилось в тот вечер, когда мы отправились на маяк-призрак. Мы напали на них. Они бросились бежать. Мы их преследовали. Павел нашел сокровище. Я это заметил и пошел за ним.
– Так это вы его оглушили? – спрашивает Лукреция.
– Нет, когда я подошел, он уже лежал без сознания.
– Вы невнимательно слушаете, Лукреция. Мари-Анж сказала, что видела, как кто-то ударил Павла. Мари-Анж и Феликс договорились, и он взял себе «Шутку, Которая Убивает».
Лукреция снова чувствует раздражение из-за того, что Исидор отвечает вместо другого человека. Она не выпускает инициативу из рук.
– То есть вы – последний, кто держал в руках «Шутку, Которая Убивает».
– Да. Но я знал, что умру, если прочитаю ее.
– Вы верите в эти сказки? – удивляется Исидор.
– И вы положили ее в шкатулку и отослали Дарию? – спрашивает Лукреция.
– Я уже понял, какую ответственность накладывает на меня обладание этой вещью.
– И что вы с ней сделали? Да говорите же наконец! Где «Шутка, Которая Убивает»?
– Дайте ему ответить, Лукреция. Если вы все время будете перебивать, то это будет тянуться бесконечно.
– И это вы мне говорите, Исидор? Да вы сами никому не даете ни слова сказать, пытаясь доказать, что вам все известно!
– Перестаньте спорить… Игра окончена, я открою вам карты.
Лукрецию охватывает нетерпение.
– Что произошло после того, как вы завладели «Шуткой, Которая Убивает»?
Исидор смотрит на Феликса и говорит:
– Я скажу вам, Лукреция, что произошло. Феликс был благодарен Циклопу, и в то же время терпеть не мог своего благодетеля. Он был влюблен в Мари-Анж, и бесился, оттого что его невеста спит с его учителем.
Феликс застывает. А Исидор рассказывает дальше.
– Дарий становился невыносимым для окружающих. Припадки беспричинной ярости учащались, зависимость от сильнодействующих наркотиков возрастала. Он уже не годился на роль руководителя предприятия, тем более на роль главы империи.
– Переодевшись клоуном из вашей коллекции, вы отдали ему «Шутку, Которая Убивает», – продолжает Лукреция. – Ну, вот и все. Загадка решена. Убийца – Феликс. Остается отдать его полиции и написать статью.
Исидор удерживает Лукрецию, которая достала телефон.
– Нет.
– Что – нет?
– Он не принял бы нас, если бы был виновен. Не так ли, Феликс?
Комик кивает головой и затягивается. Он предлагает сигарету Лукреции, которая отказывается, несмотря на то что пребывает в крайнем раздражении.
Не хватает только, чтобы я опять закурила из-за этого дурака.
— Я закончил экономический факультет. Я – управленец, здравомыслящий человек. Я спрятал «Шутку, Которая Убивает» в надежное место. Мне требовалось время, чтобы поразмыслить.
– И куда же вы ее спрятали?
– В сейф последнего поколения. Он находится в Театре Дария, в голове двухметровой статуи Циклопа. Там есть такое изваяние, которое сидит по-турецки и курит сигару.
Копия статуи Граучо Маркса. Даже это он скопировал.
— Как правая рука Дария и его доверенное лицо, я знаю код сейфа. Туда я и положил шкатулку.
– Умно. Если бы Дарий ее нашел, вы могли бы сказать, что собирались ее ему отдать.
– Вы хотите сказать, что Дарий искал «Шутку, Которая Убивает», а она лежала в его собственной статуе? В ее голове? – удивляется Лукреция.
– Я завернул шкатулку в газетную бумагу. В сейфе лежало много разных предметов, тоже завернутых в газетную бумагу. Шкатулка не привлекала к себе внимания.
– Дарий понимал, как трудно найти «Шутку», – дополняет Исидор. – Поэтому, беря из сейфа деньги или наркотики, он, конечно, не мог и предположить, что «Шутка» у него под носом.
Феликс не реагирует на комплимент.
– Но кто-то забрал ее прямо из этого сейфа.
– Кто? – тут же спрашивает Лукреция.
– Я не знаю, кто, но знаю, когда. Ровно за четыре дня до смерти Дария. Точнее, во время турнира «ПЗС». Все следили за поединком, и кабинет Дария остался без присмотра.
Они все водят нас за нос. Мне кажется, что я бегу по замкнутому кругу. А ведь мы никогда еще не подходили так близко к цели, я в этом уверена. В моем расследовании этот тип появился третьим. Если бы я задала ему тогда правильные вопросы, мы бы избежали многих неприятностей. Вот будет потеха, если «Шутка, Которая Убивает» окажется у пожарного – у самого первого моего подозреваемого. Тогда я сначала задушу его, а потом умру от смеха. И так докажу всем, что «Шутка, Которая Убивает» действительно убивает.
Исидор вопросительно смотрит на Лукрецию.
Он думает о том же, о чем и я. Если мы и дальше будем работать вместе, скоро мы начнем общаться телепатически. Сейчас он меня спрашивает: «Ну, и что вы обо всем этом думаете, моя дорогая Лукреция?»
Отвечу ему взглядом.
«Я считаю, дорогой Исидор, что сейчас было бы очень неплохо заехать ему в рожу и заставить сказать, что он сделал с этой проклятой шкатулкой, в которой лежит кусок бумаги».
Исидор приподнимает правую бровь.
Он говорит: «Насилие – последний аргумент дурака».
Исидор морщится, и Лукреция понимает это так:
«Вряд ли ему еще что-то известно. Мне кажется, он искренен».
Лукреция смотрит на свой кулак.
«В любом случае, даже если он и не врет, мне этот тип не нравится, и я с удовольствием дам ему в морду, просто чтобы снять стресс. Честно говоря, я испытываю невыносимый сексуальный голод, и мне надо как-то выплеснуть энергию».
Исидор выражает неодобрение, приподняв на этот раз и левую бровь. Исидор и Лукреция встают и собираются уходить.
– Вы разгадали мою загадку? – спрашивает Феликс, провожая их к двери.
– Напомните ее, пожалуйста.
– Человек ищет сокровище и оказывается на распутье. Одна дорога ведет к сокровищу, а другая – к дракону, то есть к смерти. У начала каждой дороги стоит рыцарь. Они могут помочь человеку, но правду говорит только один из них, второй всегда лжет. Человек может задать только один вопрос. Которого из рыцарей и о чем он должен спросить?
– Конечно, я ее разгадала, – говорит Лукреция. – Человеку нужно сказать: «Попроси другого рыцаря показать мне дорогу к смерти». В любом случае, он узнает дорогу к сокровищу.
– Неплохо, – отвечает Феликс. – Почему же вы не позвонили мне?
Лукреция улыбается.
– Честно говоря, я разгадала ее только сейчас, когда услышала, как вы лжете.
162
Директор «Банка Франции» с удивлением замечает, что одна старая дама постоянно кладет на свой счет крупные суммы. Однажды он не выдерживает и спрашивает:
– Не могу удержаться от вопроса: откуда вы берете деньги? Как вы зарабатываете?
– Очень просто. Я выигрываю пари.
– Пари? И они приносят вам такой доход? Что же это за пари?
– Ну, например… Держу пари на десять тысяч евро, что у вас квадратные яйца.
– Вы шутите?
– Вовсе нет. Если вы согласны, я приду завтра с адвокатом, и мы вместе проверим, права ли я.
Директор размышляет и приходит к выводу, что может легко заработать большие деньги.
– Отлично, я согласен. До завтра.
На следующий день старая дама приходит с адвокатом. Она входит в кабинет, расстегивает директору штаны, берет в руки его член и рассматривает в лупу его яйца.
– Делать нечего, сударь. Я проиграла. Завтра принесу десять тысяч евро.
Директору стыдно брать у старушки такую сумму, он говорит:
– Мне даже как-то неудобно, сударыня. Давайте забудем об этом нелепом пари.
– Не переживайте за меня, сударь. Я поспорила со своим адвокатом на сто тысяч евро, что войду в кабинет директора «Банка Франции», расстегну ему ширинку и возьму в руки его член. А он не только не будет протестовать, но и придет в полный восторг.
Отрывок из скетча Дария Возняка «Вся моя жизнь – кораблекрушение»
163
Кладбище Монмартра. Исидор и Лукреция идут среди могил.
– Знаете, что я думаю, Лукреция? Мы зайдем в тупик и ничего не найдем. Ни убийцу, ни «Шутку, Которая Убивает». В своем романе я опишу расследование, которое заканчивается неудачей двух журналистов.
– Это будет обидно. И нам, и читателям. Но, поскольку такого никогда еще не бывало, получится… современно.
Они идут молча. Небо темнеет.
– Я шучу, Лукреция. Я не опущу руки. Это не в моем стиле.
– У вас есть план «Б»?
Собираются тучи. Ветер шумит в деревьях.
– Знаете, как я поступал в молодости? Если я не мог решить уравнение, то пытался зайти с другого конца.
– А как можно подойти с другого конца к нашему расследованию?
Они медленно идут по участку, где похоронены аристократы. Вокруг них, каркая, летают черные вороны.
– Я считаю, что Феликс не врет. Он сказал правду, но мы оказались в дураках. С самого начала мы ищем «Шутку, Которая Убивает». Мы нашли последний тайник, в котором она находилась, но это нас не продвинуло вперед. След оборвался. Мы должны отказаться от метода, который привел нас в тупик. Нужно зайти с другой стороны. Не надо смотреть на дело не глазами жертвы, не надо искать орудие преступления. Встанем на место убийцы.
