Видади Бабанлы - Когда молчит совесть
Худенькая шустрая секретарша внесла на подносе чай и, кокетливо улыбнувшись Вугару, вышла.
— Вы, кажется, заскучали? — спросил Мохсумов.
— Не в скуке дело, времени у меня мало…
— А мы с утра вас ждали, здесь были члены технического совета. Только-только ушли на обед.
Вугар стал неохотно объяснять причину своего опоздания:
— Наш разговор с профессором Гамзаевым затянулся… — И, сдерживая раздражение, спросил: — Может, не будем дожидаться товарищей, начнем?
— Вы очень торопитесь?
— Мне необходимо как можно скорее вернуться в город.
— Постараемся не задержать вас, но товарищи хотели бы познакомиться с вами…
— Отложим знакомство до следующего раза!
— Вам виднее. Но… у них есть к вам некоторые предложения.
— Предложения или возражения?
— Мы выдвигаем только предложения.
— В таком случае вы сами можете изложить их.
— Я вправе излагать лишь собственные суждения.
— Слушаю вас…
Мохсумов помолчал немного.
— Мне кажется, — сказал он, — что активность полученного вами катализатора для данной цели мала.
— В чем же причина?
Мохсумов задумался, стараясь выразить свою мысль как можно яснее и четче.
— По-моему, у вашего катализатора слишком мелкие поры. Кокс, возникающий во время реакции, быстро забьет их, и таким образом понизится активность катализатора, а следовательно, нарушится нормальный ход всего процесса.
— Что вы предлагаете?
— Хорошо было бы предварительно очистить сырье от бесполезных элементов, содержащихся в его составе. Тогда и процент выхода повысится и октановое число окажется на желаемом уровне.
Дискуссию на этом можно было бы закончить, — к чему терять время на споры о проблеме, давно устаревшей? Но Вугару вдруг захотелось до конца выяснить позицию директора.
— У вас есть еще предложения? — спросил он.
— Я высказал свои пожелания, — сдержанно ответил Мохсумов. — А говорить о предложениях товарищей не уполномочен.
Вугару понравилась скромность этого безвкусно и неряшливо одетого человека, он начинал испытывать к нему невольную симпатию.
— Товарищи скоро вернутся?
Мохсумов не мог не почувствовать неожиданную мягкость, прозвучавшую в последнем вопросе молодого собеседника, не ускользнуло от его взгляда и то, что Вугар поудобнее уселся на стуле. Однако директор ничем не дал почувствовать своей победы и по-прежнему приветливо ответил:
— Скоро. — И, улыбнувшись, добавил: — Мы не собираемся заставлять вас принимать все наши предложения. Если они покажутся вам неубедительными и не удовлетворят вас, можете не соглашаться, это ваше право. Работа нам понравилась, и мы хотим, чтобы при заводских испытаниях не возникло затруднений, требующих дополнительной работы. Поверьте, иных целей у нас нет.
— Я верю вам…
Вугар произнес эти слова еще мягче. Директор переменил тему разговора:
— Чай-то у вас остыл, может, сказать, чтобы принесли свежий?
— Что ж, это было бы неплохо… Но только с одним условием… Вернее, у меня к вам просьба…
— Пожалуйста!
Вугар достал из кармана тетрадку и вместе с листком, на котором были замечания и поправки Гамзаева, положил все это перед Мохсумовым.
— Я буду пить чай, а вы, пока не пришли товарищи, ознакомьтесь с этими заметками, если, конечно, это возможно.
— Возможно! — ответил Мохсумов, хотя ему и не совсем был понятен смысл этой просьбы. — У нас все возможно.
* * *Из кабинета директора Вугар вышел воодушевленный. На огромном заводском дворе он увидел Нарын и очень обрадовался ей:
— Добрый день, Нарын-ханум! Рад видеть вас!
Нарын отвернулась.
— Вы чем-то обижены?
— А вам так важно знать, обижена я или нет?
— Ну конечно!
— Зачем? Кто я такая?
— Вы мой заботливый, благожелательный коллега, высокочтимая моя помощница.
— Нельзя ли без преувеличений?
— В моих словах нет ни малейшего преувеличения, Нарын-ханум. Я говорю от чистого сердца. Если я и достиг значительных успехов, то благодаря лишь вашему труду, вашей помощи и заботе.
— Хватит, не вгоняйте меня в краску!
— Нет, Нарын-ханум, я говорю все это не для того, чтобы смутить вас. Это чистая правда. В деревне я так часто с благодарностью вспоминал вас…
— Вот как все хорошо получается! Вы вспоминали о нас в деревне, а мы в городе вас разыскивали.
— Спасибо. Матушка Джаннат рассказала мне, что вы заходили к нам. К добру ли?
— Заходила… Нарын замялась, словно припоминая что-то. — Когда вы несколько дней не появлялись в лаборатории, мы с тетушкой Хадиджой стали беспокоиться — не случилось ли чего? Да и на ученый совет вас вызывали, чтобы заново обсудить ваш вопрос.
— Вот и надо было вам вместо меня пойти на совет, вы же все наши дела лучше меня знаете.
— А вы думаете, я не пошла?! — волнуясь и повышая голос, гордо воскликнула Нарын. — Пошла и сказала. Кое-кому кое-что сказала. Ну, посудите сами, возможно ли угробить такой огромный труд!
— Вот потому-то я и люблю вас! Без преувеличений говорю, что люблю. И никогда не забуду все то добро, что вы мне сделали.
На губах Нарын заиграла слабая улыбка. Сердце ее уже смирилось, но смирить язык было куда труднее.
— Однако ваша поездка так затянулась, что мы уж думали, вы навсегда останетесь в деревне.
— Я бы и остался, да жаль стало затраченного вами труда, — игриво ответил Вугар.
— Ишь, герой! — горько упрекнула Нарын. — Едва попали в трудное положение, сразу бежать. Вот оно, ваше хваленое мужество!
Вугар нахмурился. Не впервые слышал он подобные упреки. Нарын медленно повернулась к Вугару.
— Простите меня, — неожиданно сказала она. — Не обижайтесь. Мне очень горько, потому я так и говорю.
Вугар усмехнулся.
— У вас есть для этого основания. Язык правды всегда горек.
— Вы были у директора?
— Да, беседовали…
— Ну и какой толк от вашего разговора?
— Толк есть, технический совет высказался в нашу пользу.
— Эх, — Нарын, покачиваясь, недовольно морщила маленький носик. — Если они высказались в нашу пользу, почему так долго задерживали отзыв? Сколько дней я обиваю здесь пороги и каждый раз слышу: «Пишем, пишем…» Можно подумать, книгу пишут!
— Успокойтесь, задержка пошла нам на пользу.
— Что же это за польза? — Нарын окинула Вугара надменным взглядом.
Он взял ее под руку и повел к автобусу, ожидавшему пассажиров возле железных ворот. По дороге он рассказал ей все.
Но, вместо того, чтобы обрадоваться, Нарын огорчилась:
— Выходит, наши противники были правы и мы зря подняли такой шум-гам?
— Шум-гам был не напрасен. Ведь мы не отказываемся от своего технологического принципа, а лишь совершенствуем его.
Но Нарын по-прежнему недовольна.
— Значит, надо начинать все сначала и зачеркнуть проведенные опыты?
— Кажется, работа уже тяготит вас?
— Конечно, тяготит! Я хочу, чтобы все скорее закончилось и наша победа спицей вонзилась в зрачки некоторым подлецам.
— Надо набраться терпения, Нарын-ханум! Каждая победа дается нелегко.
— Странный вы парень! Ну, сколько может быть вариантов одной работы? До каких пор можно переделывать? Вас словно замесили на терпении…
— Это и есть наше главное достоинство, Нарын-ханум, пока что, кроме терпения, мы ничем похвастаться не можем, шуткой закончил он серьезный разговор.
* * *Автобус был почти пуст, и они сели рядом на заднее сиденье. Нарын смотрела в окно, а Вугар с той минуты, как оказался в автобусе, забыл обо всем. Всем сердцем рвался он на свидание с Арзу. Они проехали уже полпути, как вдруг Нарын нарушила молчание:
— То, что о вас говорили, правда?
— Что именно? — с трудом соображая, спросил Вугар.
— Ну, на ученом совете…
— Там много чего говорили.
— Про девушку…
— Какую девушку?
— Девушку из рабочей семьи, которую вы будто обманули, ну и еще там то да се…
— А вы как думаете, Нарын-ханум? — с горькой усмешкой спросил он. Похоже это на меня? Только правду скажите…
— Правду я хочу от вас услышать. В тот день каждый говорил, что ему вздумается.
— Но прежде я хочу звать ваше мнение…
— Я не верю ни одному сказанному слову.
— Спасибо! — от души поблагодарил Вугар. — Все это грязные измышления.
— Хотели замарать вас?
— Да. И рассорить…
— С профессром?
— И еще с одним человеком.
— Кто же он?
— Девушка, которую я люблю.
— Что?! — Нарын смотрела на Вугара с нескрываемым изумлением. — У вас есть любимая девушка?
— Да, и меня хотели с ней поссорить. Та самая девушка, девушка из рабочей семьи…
