Джим Додж - Не сбавляй оборотов. Не гаси огней
— Ладно, не хнычь! — Вот интересно, слышит она меня или нет. — Папочка уже взялся за дело.
Я остановил машину и вышел. Можно было поменять батарейки местами, но уж больно низкий выходил звук — как бы мне под такую медленную музыку не пришлось разгонять машину вручную, к тому же я терпеть не мог тащиться на малой мощности. Мне подумалось, что имеет смысл откопать в багажнике проигрыватель Донны и подключить его к прикуривателю — до Рок-Спрингс хватит, а уж там прикуплю питания для системы Джошуа. Ну да, в теории мысль казалась неплохой, однако когда я вынул проигрыватель из багажника, то заметил, что переключатель звука вдавился в диск проигрывателя, а игла сломалась. Видать, во время езды ящик-холодильник ударился о проигрыватель. Может, как раз на подъездной аллее к дому Глэдис Дапротти. А может, когда я бросил в багажник простреленную шину. Ну да и черт с ним, сейчас-то уже без разницы, как именно это случилось. Я решил поменять иглу, но пока выяснил, что она не сменная, потерял кучу времени — мог бы уже выехать из Рок-Спрингс с новой батарейкой. Что ж, придется пока обойтись без музыки.
Минуты две я ехал в тишине. Вдруг опять появилась душа; она принялась занудно, на манер пятилетнего вредины, гундосить:
— Ну и где же музыка, а? Где?
Я не обращал на нее внимания. Нечего потакать капризам галлюцинации.
— Хочу слышать ритм! — потребовала она. — Хочу музыку, блин!
— Сейчас спою, — съязвил я.
— Ну а радио-то хоть можешь включить? — Душа указала на радиоприемник. — Удивительное изобретение человечества, знаешь ли. Волшебное. Нажимаешь на кнопочку, и на тебе — вот она, музыка.
Сказала и растворилась.
Мне стало неловко. Я уже говорил, что в моем эвакуаторе радиоприемника не было. Неплохо, конечно, послушать музыку, но болтовня всех этих диджеев да рекламные паузы ужасно отвлекают. Но факт остается фактом — о радио я даже не подумал.
Зато подумала душа, что оказалось очень даже кстати. Мы поймали «КРОМ», станцию, вещавшую из Боулдера, штат Колорадо, — в основном музыка что надо, попадалось много вещей из тех, что я слушал пару месяцев назад, когда безвылазно сидел дома и пытался не сойти с ума. После слегка старомодных блюд по рецептам Донны приятно было совершить прыжок во времени — поглядеть, что выросло на этих корнях. Душа наверняка тоже наслаждалась музыкой — за пятьдесят миль ни разу не пикнула.
Когда же она снова объявилась, то уже не с жалобами, а с собственным мнением.
— Ого! Слушай, Джордж, может, я слишком мнительная, но мы гоним на порядочной скорости, а вон та черная машина, похоже, не отстает. Какое там — села на хвост! Понимаешь, о чем я?
Двое козлов в «олдсмобиле-88». Время от времени я поглядывал в зеркала — еще полминуты назад никого не было, за это я ручался. Если только не проглядел их и у меня не глюки. Судя по тому неблагоприятному воздействию, которое они оказали на частоту моего пульса, не было никакой причины для их дальнейшего пребывания у меня на хвосте. Скатываясь с горки со скоростью девяносто миль в час, я в любой момент мог выжать газ до конца. И уже собрался вдавить педаль в пол, когда увидел сзади еще одну машину — она быстро приближалась. Если только сумерки не сыграли со мной злую шутку, на крыше машины виднелась мигалка, да и в остальном она сильно смахивала на патрульную. Так что вместо того, чтобы надавить на педаль акселератора, я дал ей спружинить — мою ногу отбросило до куда более разумных шестидесяти пяти миль.
После такого неожиданного снижения скорости «олдсмобилю», если он хотел остаться у меня на хвосте, тоже пришлось бы притормозить — тем самым он бы выдал себя, ну, или хоть как-то рассеял мой необъяснимый страх, словно по литаврам колотивший по сердцу. Если «олдс» проедет мимо — а именно этого я и добивался — хоть разгляжу тех, кто внутри, а если совсем повезет, копы прищучат этих уродов. Что называется, убью сразу двух зайцев. Экий я ловкий! Но вот досада — похоже, и «олдсмобиль» заметил полицию, сбавил скорость.
И вот «кадди», «олдс» и патрульный «додж» выстроились в чинную процессию, что меня лично дико нервировало. Диспозиция оставляла желать лучшего, я и «олдс» вяло пытались скрыть друг от друга и от копов видимые правонарушения, и все это сопровождалось язвительнейшей иронией Боба Дилана из волшебного радио «КРОМ»:
Ну и каковооо этооо:Жить по-другооооому?
— По правде говоря, Боб, очень даже дерьмово: вокруг сплошные солончаки, полынь, а я, понимаешь ли, влип между амбалами и копами, от ужаса зуб на зуб не попадает, да еще и душа под передним сиденьем прячется. Впрочем, подозреваю, что именно это и превращает наше существование в удивительное приключение.
Мы продолжали передвигаться в строгом порядке: я впереди, возмутители моего спокойствия — позади на расстоянии в сотню ярдов. Язвительный Дилан перестал завывать, и на радио объявили номерной знак, попавший в какую-то рекламную акцию, — если владелец машины дозванивался в течение десяти минут, он выигрывал два билета на «Мооn Сар» и «Саr Thieves», выступавших на первом ежегодном празднике — фестивале монстров рок-н-ролла в Зале ветеранской славы. Лучше бы я оказался там, чем здесь. А тут еще приходилось выбирать: сворачивать ли на расстилавшуюся впереди дорогу к Рок-Спрингс или не сворачивать? Не сворачивать, решил я, вдруг придется уносить ноги, а места все незнакомые.
А вот черный «олдс» свернул; на минуту я задумался: может, парочка этих «шкафчиков» просто ехала по своим делам? На дороге остались только мы с патрулем: я энергично излучал волны невиновности, отчаянно надеясь, что патрульный принимает сигнал. Но взгляда, брошенного украдкой в зеркало заднего вида, хватило, чтобы понять: патрульный сам передавал сигнал — говорил что-то в рацию. Может, решил для порядка пробить по базе «Кадиллак Эльдорадо» 59-го года с калифорнийскими номерами: Б как «ба-бах!» — О как «О, ч-черт!» — и П как «приговор»; 3 как квадратный корень из девяти — 3 как триединство — 3 как трое волхвов. В такие вот моменты веришь — было бы гораздо веселее, если бы можно было колесить по нашим дорогам без номерных знаков.
Еще несколько минут я по-прежнему ехал со скоростью в шестьдесят пять миль, а потом затаил дыхание — патрульный стал быстро нагонять меня. Но проехал мимо; поравнявшись, коп только задержал на мне взгляд.
Он увидел улыбку. Для тех, кто сходит с ума от страха, лучше, чтобы страх этот маячил впереди, а не позади. Если только он не затевает игр, а этот, видимо, решил поиграть — не успел он проехать и мили, как начал притормаживать. Ну а теперь-то что? Я издал беззвучный вопль, но… — а! вот оно что — коп сворачивал в сторону Грин-Ривер.
Я продолжал вести себя так, будто коп все еще ошивался рядом, но, проехав еще несколько миль и не увидев патруля, резко рванул вперед. По радио «Роллинги» предъявляли претензии облаку; я разделял их точку зрения, хотя к тому времени уже стемнело и облаков видно не было.
Буквально через три минуты — я как раз подумал, что неплохо бы заправиться на ближайшей станции и прикупить батареек, 7 — мимо меня просвистел еще один патрульный: его тормозные фонари светились мрачным, апокалиптическим светом, отражавшимся в моем зеркале заднего вида; патрульный медленно пересек разделительную полосу. Я тут же потерял его из виду — когда дорога на мост через Грин-Ривер резко свернула.
Щелчком выключив фары, я начал смотреть, каким еще путем можно поехать — вдоль реки почти всегда пролегает дорога, параллельная автостраде, я еще надеялся разглядеть ее в быстро сгущающихся сумерках. Так оно и оказалось, я обнаружил дорогу на противоположной стороне моста: теперь не было нужды сигналить или плестись черепашьим шагом. Следующим делом было высмотреть признаки какого-никакого жилья: палаточный лагерь, подъездную дорогу, в общем, что-нибудь, сулившее пристанище. Я ехал слишком быстро и потому сбавил скорость, чтобы хоть что-то разглядеть — мне показалось разумнее замедлить ход, нежели включать фары. Наконец я углядел резкий поворот вправо, который забирал вниз, к пойме; суди по всему, этой дорогой летом ездили машины с гравием. Я погнал вовсю, подпрыгивая на заднице и выстукивая зубами. Потом развернул «кадиллак» так, чтобы нос машины смотрел туда, откуда я спустился, и начал сдавать назад, поближе к росшим неподалеку ивам. Остановившись, заглушил мотор и принялся собирать по салону пивные банки и прочие изобличавшие меня улики. Нужно было сложить весь этот мусор во что-то — я приспособил пакет, вывалив покупки из магазина приколов на переднее сиденье. Открыв дверцу машины, первым делом я услышал реку. Уже самый звук бегущей воды был свеж и пропитан зеленью. Я подумал, что, может быть, именно поэтому ее назвали Грин-Ривер,[40] но тут же отбросил мысль как чересчур романтичную. Может, все дело в цвете воды, хотя в густых сумерках виделся только подрагивавший блеск во всю ширину русла.
