Николай Иванов - «Операцию «Шторм» начать раньше
Магометов, чуть чуть войдя в обстановку, занялся не общими, глобальными для сирийской армии вопросами, а… одной единственной зенитной батареей, находившейся на Голанских высотах.
— Нам нужен хоть небольшой, но успех. Надо воодушевить армию, показать, что она способна бороться с израильтянами, — доказывал Магометов офицерам сирийцам.
С секундомером, картой и курвиметром прожил на батарее несколько дней. Сделал расчеты — а математик он был прекрасный, — вычислил, что израильские самолеты тратят на взлет, подлет и бомбежку сирийской территории пятнадцать минут, зенитчики же полностью готовы к стрельбе через двадцать. «Стрельба вслед самолетному гулу», — чертыхался Магометов. Посоветовал в конце концов чуть оттянуться с прежних позиций — выиграл три минуты, лично тренировал расчет по нормативу — еще две. И вскоре первый израильский бомбардировщик получил порцию железа в свое брюхо. Этот день стал праздником для всей страны: все поверили, что бороться с захватчиками можно.
«В Афганистане, конечно, посложнее будет служить, чем в Монголии, но все равно, в любом случае — это не Сирия», — пришел к выводу Солтан Кеккезович.
— Пап, а ведь в Афганистане самые лучшие в мире борзые, — подал голос Роман.
Да, собаки — это его слабость. Что ж, если повезет заиметь чистокровную афганскую борзую — это компенсирует исчезнувший «монгольский» вариант службы.
Документ (перехват зарубежной радиоинформации):
«Голос Америки». Вашингтон.
На русском языке.
18 ноября 1979 года. 23.00.
Судя по сообщениям очевидцев, прибывших в Индию из Афганистана, сотни женщин и детей собрались в Кабуле у здания министерства иностранных дел, где был повешен список погибших в заключении после правительственного переворота в апреле прошлого года. Очевидцы говорят, что собравшиеся начали называть президента Амина убийцей. Была вызвана полиция.
Судя по спискам, многие погибшие заключенные были с образованием: учителя, профессора, студенты, правительственные служащие, муллы и купцы.
С другой стороны, судя по сообщениям Кабульского радио, тысячи политических заключенных, задержанных предыдущим правительством, теперь освобождены. Президент
Амин возложил вину за гибель политических заключенных после государственного переворота два года назад на своего предшественника Тараки.
Однако осведомленные лица, посещающие Афганистан, говорят, что афганцы настроены скептически и утверждают, что освобождены режимом Амина мелкие воры и преступники, а не политические заключенные. По их словам, аресты в Афганистане продолжаются.
Сообщается, что афганцы так же скептически относятся к сообщениям об обстоятельствах смерти бывшего президента Тараки, утверждая, что он и его жена были убиты во время стрельбы в Президентском дворце 14 сентября. Кабульское правительство признало, что во
Дворце была перестрелка за два дня до отставки президента Тараки, но что среди четырех убитых его не было».
Документ (из секретной переписки американских внешнеполитических ведомств по
Афганистану):
«Љ 5278.
Класс сообщения — секретно. Не подлежит передаче иностранцам союзникам.
Страна: Афганистан, СССР.
Тема: Увеличение советского военного присутствия в Кабуле.
Дата информации — сентябрь — октябрь 1979 года.
Источник: афганский госслужащий среднего уровня. Источник новый и непроверенный.
5. Наблюдается значительное увеличение числа молодых советских людей в микрорайоне. 27, 28, 29 и 30 октября между 16.00 и 17.00 большое количество молодых русских собралось на трех спортплощадках блока Љ 5 микрорайона, где шла игра в волейбол. Было насчитано около 300 советских. (Комментарий источника. До августа 1979 года была только одна волейбольная площадка.) Советские, многие из которых были одеты в афганскую рабочую форму, были в возрасте 21–22 лет. Все они имели очень короткие, «военные», прически. Этих русских очень легко отличить от советников. Советники старше возрастом, обычно одеты в гражданское платье, имеют более длинные волосы, ходят в сопровождении жен и детей… 29 и 30 октября наблюдалось три афганских автобуса советского производства, отвозивших советских детей в школу. Автобусы были полностью заполнены, во всех трех было приблизительно 100 детей.
(Комментарий источника. Советы не пытаются скрывать свое растущее присутствие в микрорайоне. Они словно говорят: «Мы здесь, чтобы остаться. Привыкайте к нам».)
7. Место подготовки информации: Афганистан. Кабул. 30 октября 1979 года.
8. Место исполнения: посольство и военный атташе в Кабуле. Направить в Лондон, Исламабад, Дели, Карачи, Тегеран, Джидду».
Глава 22
АФГАНИСТАН СПАСАЕТ МИР. — ЗАСЕДАНИЕ ПОЛИТБЮРО: РЕШЕНИЕ ПРИНЯТО. — ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ ПРОТИВ. — «ВЫЗОВИТЕ ЗАПЛАТИНА»
Вместо предисловия.
Зима 1979 года пришла лютая, снежная. Замело и выстудило все враз, не оставив никаких надежд на потепление.
Так же резко, даже не по месяцам, а уже по неделям, менялся климат и в международных делах.
Пик разрядки — 1975 год с его встречей в Хельсинки и подписанием Соглашения по безопасности и сотрудничеству в Европе — остался далеко позади, и теперь не то что взойти на него вновь, просто помыслить о новом восхождении к столу переговоров никто не пытался: все равно бесполезно при всеобщей подозрительности и недоверии друг к другу. Соединенные
Штаты практически начали установку своих крылатых ракет в Западной Европе и теперь могли поразить любой город Советского Союза в европейской части за 5–7 минут. Подписанный летом между Брежневым и Картером Договор по ОСВ 2 на глазах превращался в фиговый листок: конгресс США не собирался его ратифицировать. Передышка, на которою в определенной мере рассчитывали обе стороны, получилась короткой, в полглотка. И
Политбюро набросилось на Устинова: почему мы ничего не можем противопоставить крылатым ракетам? где наша армия и чем занимается военная промышленность?
Промышленность занималась СС 20 — новой межконтинентальной ракетой, а пока
Министерство обороны в срочном порядке отмобилизовывало Западную группировку войск.
Делать это приходилось с потерями: на переговорах в Вене политикам нужен был удар козырной картой, и Брежнев пообещал, что к концу года из ГДР выведет первые полторы тысячи военнослужащих с оружием и боевой техникой. Ответных уступок от НАТО не последовало, но слово приходилось сдерживать — эшелоны стали под погрузку. Ничего не ответил Запад и на предложение министров иностранных дел социалистических государств не предпринимать никаких действий, направленных на изменение обстановки в мире.
Не давали спокойно спать и восточные проблемы. Китай с его 200 миллионным населением вдоль советско китайской границы глыбой нависал над 2 миллионами дальневосточников и сибиряков, проживающих на нашей стороне в зоне первого броска. Время проведения командно штабных учений в Генеральном штабе сузилось до одного дня: что будет после нанесения противником ядерных ударов, никто не мог предположить… Ясно было только одно: европейская часть СССР лежит в развалинах, Сибирь отходит к Китаю.
Как снег на голову свалились Ангола с Эфиопией — окруженные врагами, вымолили военных советников и оружие. Но не успела эта помощь прибыть в страны, как неторопливая, привыкшая повелевать, а оттого резкая в поступках и движениях, «обидевшаяся» Америка тут же ограничила торговлю с Советским Союзом. К противостоянию военному добавилось и экономическое.
Каждому здравомыслящему политику становилось ясно, что разрядка закончилась, что впереди — неизбежный новый конфликт. Ждали только, какой, кто начнет его первым и кого потянет за собой? Но поскольку навстречу друг другу неслись сверхдержавы, остальному миру могло хватить и осколков от их столкновения. Мир могла спасти только случайность, неожиданный зигзаг истории, который бы отвел противников в разные стороны.
Таким зигзагом, спасшим мир, стал Афганистан, принятие решения на ввод советских войск.
Советский Союз «нырнул» вниз, на юг, и Америка «пролетела» мимо. Не чувствуя соприкосновения с противником, порыскав по задворкам, остыла и занялась более спокойной и долговременной программой — СОИ, стратегической оборонной инициативой. По инерции еще выпустит спортивные и экономические стрелы, бойкотируя Олимпиаду 80 в Москве и наложив новые эмбарго на торговлю. Однако это будут детские шалости по сравнению с тем, что противостояло между СССР и США вначале.
Так что кровь советских солдат на афганских склонах — это тоже плата за мир в Европе в начале восьмидесятых…
8 декабря 1979 года. Москва. Кремль.
Устинов вошел в кабинет Брежнева, когда там уже находились Андропов, Громыко и Суслов.
