Гарольд Роббинс - Пират
— Имеются заводы — производители воды, но, увы, они тоже требуют воду для запуска в эксплуатацию.
Бейдр позволил себе изобразить наивность:
— Да что вы говорите!
— Это — ядерные опреснители морской воды. Они дороги, но они вырабатывают воду. К несчастью, ваша страна лишена морского побережья.
— Это верно, но мы имеем соглашения с нашими соседями — Сирией, Ираком, Иорданией, Саудовской Аравией — развивать производство пресной воды для наших общих потребностей.
— Вы представляете эти страны тоже? — лукаво спросил француз.
— Впервые арабский мир проявил единство в этой области. Сообща мы будем развивать наш промышленный и сельскохозяйственный потенциал. Мы, например, заключили соглашение с итальянским «Фиатом» на производство модификации автомобиля этой марки. Заводы будут построены в нескольких наших странах, с тем чтобы создать дополнительные рабочие места.
— Весьма похвально, — сухо сказал француз.
— Разумеется, производство этих машин обойдется нам несколько дороже, чем если бы мы их импортировали. Но поскольку идея самостоятельности прельщает нас больше, чем прибыли, мы считаем, что игра стоит свеч. Мы также ведем переговоры в других областях, таких, как производство бытовой техники и телевизоров. Приходится только удивляться тому, сколько может сделать человек, имея желание трудиться.
— По-вашему, насколько вам обойдется дороже производить эти вещи, чем если бы вы их покупали? — спросил Дюшамп.
Бейдр пожал плечами.
— На пятьдесят процентов, на сто… Какое это имеет значение? У нас есть деньги. Мы можем себе это позволить.
Француз молча задумался. Когда заговорил, в нем уже не было той самоуверенности, с какой он начинал разговор:
— Мы тоже заинтересованы в содействии вашей индустриализации. Я уверен, мы сможем найти много разных взаимовыгодных проектов. Наше промышленное производство самое высокоразвитое в мире.
— Рад слышать. Меня весьма интересуют ваши планы и части ядерного опреснения морской воды. Эта область, безусловно, заслуживает интенсивного изучения, и она одна из тех, в которых мы наверняка смогли бы работать имеете.
— Это, пожалуй, самый дорогостоящий проект из всех, — быстро заметил Дюшамп.
— Как я уже сказал, о деньгах вопрос не стоит. В моем маленьком государстве ежедневный доход, приносимый нефтью, превышает миллион долларов. Если вы помножите его на остальные государства арабского мира, сумма вырастет до астрономических размеров.
— Франция не из бедных. У нас есть столько долларов, сколько нам требуется. И даже более того.
— Мне это известно, но существуют разные источники информации, и поскольку я не связан с политическими сферами, мои рекомендации могут быть восприняты благоприятно при выработке окончательных решений.
Француз пристально посмотрел на него. Они оба понимали, о чем говорил Бейдр. В этой торговле главным аргументом была нефть, а не деньги, когда речь шла о сотрудничестве.
— Месье Аль Фей, — сказал француз. — Не могу вам выразить, как я рад, что мы с вами нашли область, в которой сможем сотрудничать. Можете быть уверены, что в самом скором времени я к вам вернусь с несколькими очень конкретными предложениями.
Бейдр поднялся.
— Буду ожидать вашего возвращения с огромным нетерпением и надеждой. — Француз тоже встал. Бейдр церемонно поклонился, сделав традиционный для араба прощальный жест: — Ступайте с миром!
Как только французы удалились, тут же вошел Кэридж.
— Они тут все на подхвате, — сказал он. — Малый вариант ООН — немцы, итальянцы, румыны, норвежцы.
— Быстро молва разнеслась, а?
Кэридж покачал головой.
— Они все приехали накануне. Сбежались, как кобели вокруг суки на течке.
Бейдр засмеялся.
— Лучше позвони в банк и узнай, не могут ли они нам выделить взаимообразно пару секретарей. Затем составь распорядок приема. Мы должны будем повидаться с ними со всеми.
— Зачем? Среди них очень мало таких, у кого есть что-то для нас.
— Я знаю, но это не имеет значения. Сейчас они все в шоке по поводу эмбарго. Они до сих пор не могут в это поверить. Когда до них дойдет, они будут в панике и в ярости. Одна из наших обязанностей — сохранить среди них как можно больше друзей.
— Вы правы, шеф. — Кэридж направился к двери.
Бейдр остановил его:
— Дик, вызови к телефону миссис Аль Фей. Она в Бейруте, в доме моего отца.
— Слушаюсь. — Дверь за ним закрылась, а чуть погодя раздался телефонный звонок. Швейцарская телефонная служба гордилась своей оперативностью. Джордана была на проводе.
— Как дети? — спросил он.
Голос у Джорданы был скучный.
— Прекрасно.
— Школа им нравится?
— Не знаю, нравится или нет, но ходят.
— Ты очень занята?
Короткое молчание.
— Смеешься что ли? Я в Бейруте. Мне здесь абсолютно нечем заняться.
— Тогда, может быть, согласишься приехать сюда и помочь мне? Я решил купить дом в Женеве и виллу в Гштаде; но я буду слишком занят, чтобы всем этим заниматься.
— Бейдр, ты это серьезно?
— А что? Дела идут так, что в недалеком будущем мы будем проводить здесь большую часть времени. Приедешь?
Она рассмеялась.
— Прилечу ближайшим самолетом!
— Отлично! — Он улыбнулся в телефон. — Дай нам знать, каким рейсом, и я пришлю за тобой в аэропорт Джабира.
Как только он положил трубку, в комнату вошел Кэридж. Выражение его лица было странное.
— Там пришла девушка, хочет вас видеть.
Внезапно Бейдр почувствовал раздражение.
— Тебе следует знать, Дик, — сказал он резко. — У меня слишком много дел, чтобы меня сегодня отрывали от них девчонки! Отправь ее.
— Один раз я уже так сделал, — сообщил Дик. — Но она через несколько минут вернулась с Джабиром. Тот сказал, что вы захотели бы ее видеть.
Бейдру это показалось любопытным. Как правило, Джабир не проявлял участия к женщинам.
— Кто она?
— Не знаю, сэр. Ни она сама, ни Джабир не назвали ее имени. Сказали, что хотят сделать вам сюрприз.
Бейдр на миг задумался. Должно быть, что-то важное. Джабиру играть в такие игры не полагалось.
— О’кей, приму ее, — заключил он. — Но только на минуту. И передай Джабиру, что я делаю это лишь из уважения к нему, и не желаю, чтобы подобные шутки повторялись.
— Слушаюсь, сэр.
Бейдр подошел к буфету и налил себе чашку кофе. Понес ее на письменный стол. Услышал позади себя открывающуюся дверь и обернулся.
Юная женщина с почти застенчивым видом стояла в дверях. Бейдр посмотрел на нее. Что-то в ней показалось ему знакомым. Она была красива, ее лицо своей формой напоминало сердце, темно-синие глаза, блестящие черные полосы закрывали ее плечи. На ней была рубашка и синие джинсы — так в большинстве своем одевалась в те дни вся молодежь; если судить по тому, что было видно, фигурка у нее была хорошая. Он заметил легкий страх в ее взгляде и неуверенность. И вдруг все сфокусировалось в одной точке.
— Лейла! — воскликнул он.
Сквозь испуг проглянула неуверенная улыбка.
— Хэлло, отец, — сказала она негромко.
Он подошел и обнял дочь.
Глава 2
— Мне почти девятнадцать, отец, а в школе я этого совсем не чувствую, — сказала она. — Столько всего важного происходит на свете, и я хочу быть частью этого.
Он улыбнулся. В ней было так много того, что ему напоминало о себе самом. То же нетерпение. То же любопытство и желание соучастия.
— Скажи точнее — что именно ты хочешь делать?
— Сама не знаю. Знаю только то, чего делать не хочу. Не хочу быть, как моя сестра. Не хочу, чтобы брак и семья стали единственной целью моей жизни. Я уверена, что можно найти дело мне по силам.
— Ты с матерью говорила?
— Ты же знаешь мать. Она не понимает. Она считает, что я должна делать именно то, что я назвала и чего делать не желаю. Дед даже подыскал мне кого-то в женихи.
Бейдра это приятно забавляло.
— Твой дед не меняется. Я полагаю, жених богатый человек из очень хорошей семьи?
— Конечно, — засмеялась она. — Дедушка Риад всегда был большой мастер выбирать.
Бейдра это тоже рассмешило.
— Я должен бы и сам помнить… но если серьезно, то, конечно, есть много дел, занятие которыми тебе по плечу. Например, учительство. Нам требуется как можно больше учителей.
— Ты имеешь в виду общепринятые дамские профессии… — ей не удавалось затушевать нотки презрения в голосе. — Этого я тоже не хочу. Я не хочу делать то, что женщинам разрешалось делать на протяжении многих поколений. Я хочу участвовать в чем-то, что реально продвигает нас вперед. В моем случае, я хочу делать то, что делаешь ты, помогая нам войти в мир и заставить этот мир принять нас не на его, а на наших условиях.
