Сергей Герасимов - Шаги за спиной
Но он бы меня все равно заставил. Мне там не было жизни, поэтому я сбежала. А брата у меня нет, ты перепутал меня с кем-то, ты меня совсем плохо помнишь, эх, ты!
Женя никогда не повторялась. Следующее развлечение она решила устроить в женском душе на берегу.
– Заходи, обмоемся, – сказала она.
– Но это женский!
– Ничего, я сто раз мылась в мужском. Всегда приятнее пользоваться чужим. Не бойся, если хочешь, я зайду первая и посмотрю, чтобы никого не было.
Она вошла.
Душ стоял на пляжном песочке – большой металлический павильон, весь синий, с синей крышей и синим порожком. Кто-то вывел распылителем на боковой стенке: «Гоша, прийди ко мне!»
Почерк женский. Гоша, пришел ли ты? К торцу был пристроен точно такой же павильончик, но для мужчин. Внизу, под металлическими листами, оставалось свободное пространство сантиметров в тридцать – там можно было проползти из одного отделения в другое. Очень удобно для некоторых целей – что только думали строители? Металл местами ржавел. Пол был выложен фигурной плиткой; прямо посреди душевой росло маленькое деревце, свежее от постоянного полива.
– Идем сюда, – сказала Женя и провела его в самую дальнюю кабинку (кабинки были открытыми, без дверей), – сюда никто не пойдет, потому что я включу воду и все увидят, что занято. В душах все моются так: каждый выбирает кабинку подальше от соседа, я точно знаю, на двести процентов.
– И все же, – начал Валерий.
– А ты стоя умеешь? – спросила Женя и повесила трусики на гвоздик.
– Нет.
– Тогда я научу; но для начала обопрешься спиной о стену.
В душе так удобнее всего. Стесняешься?
– Да.
– Это пройдет, было бы желание. Смотри еще одну штучку.
Она вынула шпильку из волос и поцарапала самое ржавое место в железном листе. Появилась маленькая дырочка.
– Смотри сюда; увидишь мужчин.
– Зачем мне мужчины?
– Ты глупый, это же интересно!
Валерий посмотрел и не увидел ничего, кроме льющейся воды – мужчина мылся слишком близко.
– Я ничего не вижу.
– Значит, ты неправильно смотришь, – сказала Женя, – надо смотреть не на ближнего мужчину, а на дальнего, который моется на другой стороне. Тебя еще учить и учить, я вижу. Ты его увидишь в полный рост, понятно? Во всей красе – нет, этот хиленький.
Валерий посмотрел и действительно увидел.
– Я как-то не в восторге от твоего приключения, – сказал он.
– Зато я в восторге. Слышишь, кто-то вошел. Ага, как ты испугался!
Шлепанцы прошли несколько кабинок и стали приближаться.
Женя вышла и сказала, что тут занято. Шлепанцы сказали, что им очень нужно (в кавычках) и удалились. В пустом павильончике каждое слово звучало громко – со своим маленким, частнособственным, эхом.
– Вот видишь, – сказала Женя, – я же говорила, что все будет в порядке.
Отмучившись, Валерий вылез на мужскую половину и был награжден несколькими удивленными и несколькии завистливыми взглядами. Двое или трое были настроены агрессивно – самцы всегда агрессивны в таких случаях. Почему-то мужская половина была почти полна. Валерий почувствовал, что краснеет.
– Good bye, my darling! – крикнула Женя на прощание. Самцы успокоились и Валерий вышел.
88
Второе приключение Женя устроила в лесу, на следующий день.
Тамара валялась в постели, полуубитая головной болью. Женя вызвалась сходить за лекарственными цветами, в лес.
– Я точно знаю, – сказала она. – Я на себе сто раз пробовала!
Валерия она взяла с собой.
Лес был на горе, а гора была высокой.
– Метров шестьсот, – прикинула Женя, – это класс!
– Откуда ты знаешь? – спросил Валерий.
– Я ведь грамотная. Я объездила четыре страны, защищала, так сказать, национальную честь. Правда, я нигде не занимала первых мест, но по горам я налазилась. Я вообще молодец, я нигде не пропаду, – она сорвала красивейшую ветку с цветами.
– Зачем ты сорвала? – спросил Валерий.
– Так просто, – мне нравится все дергать и рвать. И тебя дергать мне тоже нравится. Но главное, что ты молодой, красивый и страшно богатый. Когда я вырасту, ты на мне женишься. Тут каких-то два года осталось.
– Спасибо, – сказал Валерий.
На вершину горы он дополз полумертвый. Тренированная Женя все время забегала вперед и возвращалась.
– Как у тебя получается не уставать? – спросил Валерий, останавливаясь в очередной раз.
– Попробуй мою ногу! – она подставила бедро, – как?
– Как железная.
– Это означает шесть часов тренировок ежедневно и семь часов по воскресеньям.
По дороге они встретили поваленный электрический столб и Женя чуть было не схватилась за оборванный провод. Валерий едва успел ее удержать.
– Да ничего бы не было! – возмутилась Женя, – не строй из себя моего папочку!
– Нужно сначала думать, а потом дергать.
– Я никогда не буду сначала думать а потом дергать – это занудство! Я всегда хочу дергать сразу.
Но к проводу она не подошла. Валерий попробовал рассказать ей об опасности электрического тока, о шаговом напряжении, о несчастных случаях, но запутался и запыхался. Женя смотрела на него насмешливо.
– Все? Ты закончил?
– Закончил.
На вершине была небольшая полянка, густо заросшая высокими тонкими стеблями. Женя разбросла одежду на целую сотку вокруг и стала бегать, припевая:
Вот забрали меня в Гималаи и разделася тут до гола я.
Валерий лежал в траве, беспомощно следя за нею глазами.
Его не хватило на большее. Он мучительно ждал, что на тропинке появятся люди. Тропинка была хорошо вытоптана.
Кроме того, он боялся пауков, а пауков тут было просто пропасть. После каждого круга Женя останавливалась и припадала к его губам с такой жадностью, что хотелось их втянуть, на всякий случай.
Поразвлекавшись и проголодавшись, Женя нарвала букет из самых экзотических цветочков, которые росли здесь. Цветочки были похожи на желтые колокольчики, но росли гроздьями на длинных стеблях. Потом что-то укусило ее за пятку и она высосала ранку, удивительным образом дотянувшсь до нее.
– Это, чтобы не было заражения, – обьяснила она. – Как тебе нравится моя растяжка?
На обратном пути они выпили всю воду и чуть не свалились от жажды. Первый киоск был оазисом в пустыне.
Но самое интересное – чай из цветочков действительно снял головную боль. Тамара пропросила название цветов, но Женя сказала, что это ее личная тайна.
89
На следующий день был небольшой шторм и ветер срывал пенные барашки. Валерий с Женей взяли лодку «Устрица», надувную, с мотором, трехместную, миллион в час и отправились в открытое море. Тамара осталась на берегу, она не любила качку.
Они заплыли так далеко, что берег стал тонкой туманной линией («Пятнадцать километров», – профессионально оценила Женя), и любили друг друга на волнах. Валерий сжег спину на солнце. Потом попробовали продолжить упражнения в воде, в подвешенном состоянии, но не получилось – мешали волны.
Валерий плыл, глядя на свои изумительно красивые руки, облагороженные чистой водой глубокого моря. Солнце освещало руки и на фоне чистой темной зелени они казались драгоценными. Ему казалось, что он вспоминает; казалось, что он когда-то видел эту картину: свободно раскинутые руки, эту зелень, зелень, этот изумительный цвет – видел в детстве, во сне, в другой жизни. Иногда бывают моменты, когда тебе кажется, что все происходящее уже происходило раньше. А что, если это не воспоминание, а предчувствие?
– Как красиво! – сказал он вынырнувшей Жене.
– На глубине лучше, – ответила она, – там летишь как самолет и видишь собственную тень глубоко внизу. И там рыбы, рыбы!
Они развлекались часа четыре и Тамара, очевидно, заподозревала. Ее подозрения укрепились после того как Женя снишком небрежно переодела купальник, обвернувшись полотенцем, – так, что полотенце сползло. Несколько местных мальчиков оценили зрелище как незабываемое.
– Что ты о ней думаешь? – спросила Тамара.
Женя уже нашла новых знакомых и плескалась в волнах.
– Думаю… Нет, ничего не думаю. Я думаю только о тебе.
– Слишком сильно ты задумался там в море. Я уже устала ждать. Поклянись, что ничего.
– Клянусь, – сказал Валерий и его второе «Я» чуть не расплакалось. – Я клянусь, что мне нужна только ты.
– Ну-ну, – сказала Тамара, – мы еще посмотрим. Что-то ты скривился.
Но посмотреть не удалось.
После пляжа они пошли на базар, все втроем. Женя веселилась и рвала листики. Тамара шла хмуро; Валерий – растерянно.
– Да, она все-таки ребенок, – сказала Тамара, отвечая своим мыслям. Почему ей так нравится рвать листья? Дети любят разрушать?
– Она за все хватается, всегда была такой, – ответил Валерий. – Вчера она чуть не схватилась за голый электрический провод.
– Но ведь это ужасно. Ты хоть понимаешь, кого мы навязали на свою голову? Или она уже совсем замазала тебе глаза?
