Геннадий Авраменко - Уходили из дома
На Большой Морской, на глазах у прохожих и военных патрулей лазили по решеткам и ели виноград. Теперь в списке фруктов, которые я не могу есть, присутствует и виноград.
Вечером у Костика наварили из тыквы каши с сахаром и сожрали. Гадость невероятная, но желудок заполнили.
И это главное.
31 августа, понедельник
Еще с вечера решили, что встанем в шесть. Я проснулся где-то без четверти шесть по внутреннему будильнику и понял, что не встану ни я, ни кто-либо еще.
Встали только в половине десятого. Доели вчерашнюю кашу, запили чифиром и ломанулись на вокзал.
В электричке решили разделиться. Я забрал все вещи и поехал на Мангуп, а ребята пошли в Танковое — собирать яблоки, чтобы потом отвезти их в Симф и сдать.
Я тут же поймал попутку и доехал до Танкового, потом до Красного Мака. Шел не спеша, кушал яблоки. Встретил спустившегося Командира и симферопольцев.
Часам к шести неторопливо поднялся по Мужской тропе. В Мустанговой обнаружил вильнюсскую Гиту с каким-то человечком. Поздравил с прибытием, рассказал о правилах и новостях, да и отправился к себе.
Дома, как и всегда в мое отсутствие, бедлам. Хотя это я наговариваю — когда уезжали, было не грязнее и не чище, просто никому, кроме меня, и в голову не приходит убираться. Завтра приберусь.
Сварил чан пшенной каши. Тут же, мистически уловив возможность поживиться, нарисовался Скрипа. С удовольствием вкусив каши с аджикой, Скрипа сообщил, что нас ждут люди в храме Кибелы. Что мы сейчас принесем им травы и забодяжим «каши». Я не очень понял сбивчивых Скрипиных объяснений, но пакет травы взял.
В храме Кибелы сидела толпа народу, в том числе Дима Кришнаит, Шершун, Коля, Оля и даже Ромчик. Подъехал все-таки. Оказывается, у него 29 августа день рождения был. Ромчик праздник изящно зажал, отболтался. Про Танюху Львенка разговаривать с ним не стал, но за нее так обидно стало! Блин, вот она обломается, когда приедет в Харьков, а его там нет. Расстроится ведь, влюбленная душа.
А я вот хожу, как дурак, невлюбленный. Да и не в кого тут влюбляться. И не хочется.
Нажарили «каши», отведали. Невкусная какая-то получилась, но вперла как полагается. На приходе рванули в Акустическую. Поиграли-попели, но я что-то обломался, настроения не было. А может, просто устал с дороги.
Вернулся в грот, понял, что пробило на хавчик, и, перекусив пшенкой, завалился спать.
1 сентября, вторник
Вот и осень.
А я тут, в Крыму, и уезжать даже не планирую. Что же со мной происходит? Это надо ж так измениться всего за пару лет!
На Дырявом нашел куртку. Висела на суку около покинутой пещеры, той, что с дымоходом в потолке. Осмотрел. Болоньевая, синяя с красными вставками на рукавах. Красивая, хоть и немного мажорская. Без дырок, не драная. Странно, кто мог ее оставить? Наверное, забыли. Но мне сгодится — скоро будет холодно, в городе в куче тряпья долго не проходишь, а куртка в самый раз. Походил, покричал хозяина — никого.
Спустился к татарам. Поинтересовался, не надо ли кому чего. В одном дворе попросили принести дров. А мне что, мне работа в радость. Натаскал бревен со склона, сушняка. Попилил, порубил, часа за три управился. Татары радушно накормили мантами и пловом, дали с собой овощей, хлеба и крупы. И для души не забыли — коробок хорошей травки и поллитрушку самогона.
2 сентября, среда
Из Симферополя вернулись Доброволец с Костиком. Привезли молочной смеси и кой-чего пожрать. Молодцы! — А что в большом рюкзаке? — спрашиваю.
— Да так, заехали на дербан в село Пионерское.
И высыпали на полиэтилен гору травы. Приплюсовавшись к тому, что уже на нем лежало, трава образовала копну, источающую прекрасный запах свежескошенной конопли.
Еще напряг случился — Колю Садовника кинули на бэг. Вернулся в пещеру, а там пусто. А в рюкзаке были пленки отснятые, куртка, часы... Обежали весь Мангуп, но тщетно. Что ж за крыса завелась такая?
Предложил Коле взять куртку, найденную вчера. Коля насторожился, попросил показать. Но, удостоверившись, что куртка не его, снова расстроился. Взять отказался.
В собственном гроте был зверски искусан осой. Пытавшаяся поесть из котелка оса была, естественно, мной изгнана уверенным движением руки, но сдаваться не пожелала. Сделав круг, полосатая сволочь атаковала меня и вцепилась в прогнавшую ее руку. Уже вскоре моя правая конечность напоминала карикатурную клешню морячка Папая. Кисть до пределов раздуло, она перестала двигаться и не чувствовала боли. Левой рукой я не мог делать практически ничего, поэтому наслаждался всеобщей заботой. И самокруточку мне свернут, и чаю поднесут...
3 сентября, четверг
На горе появился всамделишный иностранец.
Растерянные мангупцы привели его ко мне.
— Вот, — говорят, — Ринго, немца праздношатающегося нашли.
Немец веселый такой, по-русски говорит прекрасно. С хайром небольшим, в очках. Зовут Илья, сам из Берлина. Мама, говорит, русская, вот и назвали так нетипично для немецкого уха.
Пригласил к костру, налил чаю. Он присел, а потом прищурился близоруко, посмотрел вглубь грота и говорит:
— Ой, а что это у вас за стог сена?
Когда немец понял, что вовсе это и не сено, а самая что ни на есть распрекрасная конопля, поведение его радикально изменилось. Илья принялся суетливо скакать вокруг стога и что-то бормотать самому себе по-немецки. Даже с размаху один раз нырнул в него, чтоб друзьям потом рассказать, наверное. Смотрим — а он хоп, и себе в кармашек макушечку спрятал. Нехорошо, конечно, надо было спросить, ну да бог с ним, дали пакет, набирай сколько надо. Он обалдел, несчастный, набрал пакет доверху, сидит улыбается.
— Я, — говорит, — такого даже в кино никогда не видел. Можно сфотографировать? А то мне не поверит никто.
Мы добрые, разрешили.
Испросив у меня дозволения, Илья остался в Рингушнике. И слава богу. Когда немец принялся распаковывать свои рюкзаки, нас обуяло нездоровое возбуждение.
У него с собой куча музыкальных инструментов: три флейты, бубен, волынка, варган и еще множество различных дуделок и звенелок.
Давно на Мангупе не было таких концертов. Да я думаю, никогда их не было! Мой грот доверху наполнен плотным музыкальным шумом, все разобрали по инструменту и стараются, кто во что горазд. Останавливается кто-нибудь на перекур — его место тут же занимает следующий, раздувая бока-меха волынки или терзая гитару. Доброволец намертво прилип к варгану, и вырвать у него эту диковинную чукотскую вещь не представляется возможным.
Я сегодня повар и варю такие харчевые смеси, что слюной заходятся абсолютно все, даже скептические Ромчики. Несовместимые вроде бы продукты, вместе соединенные, дали великолепный результат не только по запаху, но и по вкусу — народ смел всю еду в мгновение ока. У Ильи ведь, кроме музыки, была еще куча продуктов. Мы и думать не могли, что на планете существуют вещи главнее тушенки и сахара. В смысле доставления нам радости, конечно. Оказалось — существуют! У немца была целая банка кофе «Нескафе»! Счастье было всем, но недолго. Банка приказала долго жить уже через полчаса. Скрипа, которому не досталось кипятка, не стал ждать, когда закипит следующий котелок, и сожрал свою дозу кофе всухую. Счастливее глаз я не видел давно.
Вечером, упоив себя и немца «молоком», пошли — ну куда же еще?! — в Акустическую. Сейшенили долго и мощно. Постепенно инструментов участвовало в джеме все меньше и меньше. Сначала перестали в них шуметь те, кто дурачился, потом просто устал кто-то... В итоге остались Илья с варганом, Скрипа с гитарой и я с ритм-секцией. Прочие, тихонечко рассредоточившись по периметру пещеры, потрескивали огоньками самокруток.
4 сентября, пятница
Утром пришел расстроенный Глеб и сообщил, что ночью, пока мы все были в Акустике, у него из пещеры увели телогрейку и одеяло.
Мы в шоке. Кто эта сволочь? Кому это нужно? Как жить дальше, как оставлять вещи? У меня керамика в погребе, куртка и чистые, цивильные вещи там же. Рюкзак вряд ли сопрут — драный; повседневные вещи тем более никому не нужны.
Долго сидели, рассуждали, анализировали. Кто мог, кому нужна такая куча барахла? Надо провести полномасштабные обыски по всем нычкам и дальним гротам. Не исключено, что там поселились какие-нибудь пришлые панки, они и творят эти беззакония.
Немца Илью наши разговоры перепугали страшно. И его можно понять — у него что ни вещь, то восторг. Инструменты, спальник импортный, фотоаппарат явно дорогущий, рюкзак... В общем, от греха подальше отправили мы немца к нашим заклятым друзьям археологам. У них спокойнее будет.
5 сентября, суббота
Утром приехал Фитиль. Вообще-то он приехал еще вчера вечером, просто мы его не видели. По слухам, он привез дринча, сигарет и еды. Выпьем, значит, ура! А то всё трава да ее производные...
