Семен Чухлебов - Я сын батрака. Книга 1
Миша помолчал, а затем спокойно говорит: «Ну, а что на меня надеяться, вы же знаете, что у меня полная неопределённость, хату в Бурукшуне ещё не купил и когда куплю не знаю, так что мне их брать некуда». Вот так, вот и весь совет в Филях, там, правда, был результат, а у нас его не было. Все вышли из за стола, и начали расходиться, даже не поев. Григорий позвал Андрея и Ивана ехать назад в Ипатово, они вышли на улицу, сели в кузов машины и уехали. Михаил тоже ушёл домой.
Во дворе остались родители и мы с Наташей, за ней завтра приедет муж Михаил. Я подошёл к родителям, они оба сидели на кровати, сел с ними рядом, к нам подошла Наташа, стоит и говорит: «Ну что вы все расстроились, что вы Гришку не знаете, он всегда был хапугой и хамом, считал, что он умнее всех. Ничего и без него проживём, вот Михаил завтра приедет, поговорим с ним, может, к нам поедете. Так что нечего расстраиваться, а сейчас давайте поедим, а то уж больно кушать хочется». «И правда, батько, — сказала мама, — пишлы за стол, винца выпьем, поедим и жить станет веселей».
Так и сделали. Утром приехал Наташин муж, Михаил Ливинский, посидели за столом, поговорили, затем, он спросил у меня какие планы. «Да какие планы, Михаил, не знаю, что делать, хоть разводись дома с женой и приезжай к родителям в хутор. Жена-то сюда не поедет и родителей одних не оставишь, а детей у родителей хоть и много, а жить к себе никто не берёт, вот такие дела, Михаил». После моих слов, он опустил голову, задумался, я тоже сидел, молчал, к нам подошла Наташа, села рядом с нами. Видит, что у нас плохое настроение, тоже молчала.
Я, чтобы немного разрядить обстановку и ввести Михаила и Наташу в курс своих дел, говорю: «Понимаешь, Михаил, — он поднял голову, я продолжил, — у меня только наметилась перспектива роста по службе, а тут выходит надо всё бросать и ехать сюда, а что я здесь буду делать. В который раз всё придётся начинать снова, а я хоть еще и не старый, но уже и не мальчик». Михаил, снова помолчал, затем говорит: «Сеня, знаешь, что я тебе по этому поводу скажу и работу не надо оставлять, а тем более с семьёй разводиться. Мы сейчас поговорим с вашими родителями.
— Михаил говорит, а сам смотрит то на меня, то на Наташу, — и если они будут согласны, то мы с Наташей заберём их к себе в Джалгу. Это практически одно и тоже, что хутор Северный, что село Джалга, я думаю, это будет лучший вариант». Мы, с Наташей дружно с ним согласились. Вскоре, тато с мамой переехали жить в Джалгу к Михаилу и Наташе. Позже, я был у них в гостях и видел хозяйство Михаила, а теперь и Наташи. Если описать коротко, то это был двор богатого хозяина, дом большой из кирпича, все остальные постройки тоже из кирпича, а ещё, вся площадь двора выложена тоже кирпичом. Такое в тех местах редко увидишь, чтобы двор мостили кирпичом, а у него так было. Всем этим богатым хозяйством заведовала моя сестра Наташа. К сожалению, Михаил уже в то время болел сахарным диабетом, а с возрастом болезнь начала прогрессировать, и где-то в середине восьмидесятых Михаила Ливийского не стало. Морально, сестра была готова к этому, и все-равно потеря дорогого человека далась ей нелегко. Но, что делать, как говорят в таких случаях французы, «се-ля-ви», такова жизнь.
ПРАВДА О ТОМ, КАК СЫН С НЕВЕСТКОЙ ДВАЖДЫ ОГРАБИЛИ СТАРУЮ ЖЕНЩИНУ — СВОЮ МАТЬ, А ЗАТЕМ ДОВЕЛИ ЕЁ ДО МОГИЛЫ
«Ну что же, — думала Наташа, — умер дорогой мне человек, конечно, очень жаль, но отчаиваться не надо, у меня есть сын, он уже взрослый и обо мне позаботится. Он женат и живёт в селе Ипатово». Она все заботы обратила на помощь сыну и его семье. А как же, когда она станет старой и работать уже не сможет, её дети и внуки будут заботиться о ней. Так думала и надеялась моя сестра, но на деле, получилось всё не так, а пока она этого не знала и продолжала выполнять заказы, поступающие от невестки из села Ипатово.
А заказы были такие: «Вы нам, мама, к субботе приготовьте гуся, общипите и выпотрошите, затем зажарьте в печи. Да ещё двух курочек также, а ещё напеките нам пирожков и всяких булочек. И так продолжалось не один день и не два, а годы. Их матери, уже под семьдесят, у неё уже и здоровья нет, и пальцы, от постоянной работы, перо гуся не могут выдернуть из гусиной кожи, а заказы всё идут и идут. А если, по причине болезни заказ не выполнен, сын с невесткой проявляют недовольство, и оправдания матери, что она уже стара, и здоровье её не то, во внимание не бралось.
Так продолжалось довольно долго. В один из дней, сын с невесткой заговорили о переезде матери к ним, на постоянное место жительство. «А что, — думала Наталья Кондратьевна, — я старею, с хозяйством мне уже не справиться, поеду к ним, там и дети помогут, да и внуки рядом будут, как что, так помогут». Надо принимать решение, но решение никак не принималось, что-то её сдерживало, как говорится, червь сомнения точил. «Нет, — думает Наташа, — такое судьбоносное решение в спешке принимать нельзя, надо посоветоваться с родными, братьями и сёстрами». Посоветовалась. Братья, Михаил и Григорий советуют не переезжать, мотивируя тем, что ты здесь, в своём доме, хозяйка, как захочешь, так и сделаешь, а там кто ты будешь? Сестра Рая тоже была на их стороне, говорила Наташе: «Не надо тебе к ним ехать, живи в своём доме, пока живётся, а там видно будет, так что пока повремени».
А сын с невесткой, настаивают: «Давай, мама, переезжай. Продавай дом и переезжай к нам. У нас в Ипатово тебе будет лучше, в случае чего, там рядом больница, врачи хорошие, не то, что у вас в Джалге». В общем, думала, думала, на дворе уже пошли двухтысячные годы, а она никак решиться не может. Наконец принимает решение: ПЕРЕЕЗЖАЮ.
Дом продала, хотела деньги положить себе на сберкнижку, но дети сказали, что деньги нужны им, достраивать дом, который строится, да ещё надо строить дом для сына Саши, а то женится, где он будет жить, со своей семьёй. Так что денег им надо много, сказали сын и невестка. Пришлось матери отдать денежки, жалко было, а что сделаешь: «Теперь я у них живу, значить надо их и слушаться». Поселили её в летнюю кухню, кто не знает, объясню. Это такое строение, в виде сарая, с низким потолком, строение средних размеров, но внутри, чистенько, побелено. В ней находится печь, кухонная мебель, хотя кухонная мебель это громко сказано, обычно там ставят колченогий стол и лавку, и ещё можно поставить кровать, места хватит. Вот в эти кухни, молодые заселяют стариков, и находятся они там до скончания своего века, там, на Северном Кавказе так делается повсеместно. Когда старики ещё ходячие, то это ещё ничего, но когда они уже ходить не могут, то эта кухня для них превращается в склеп, то есть в могилу. Вот так получилось и с Натальей Кондратьевной. Сначала сын с невесткой у неё отобрали деньги, которые она выручила за дом, а затем они у неё отобрали и пенсию, и она осталась в этом склепе, больная, ходить не может, без еды и без гроша. Наташу долго в этом склепе мучили, а потом её заживо там и похоронили. Вот после такого обращения подумаешь, рожать детей или, может, не надо? Конечно, если бы её сын Алексей был бы хозяин в доме, то такого, может, и не случилось бы, но он по характеру тряпка и поэтому подручный у своей жены, вот поэтому такой и плачевный результат для его матери, а для моей сестры Наташи.
Всё что я написал в этом разделе, я узнал от сестры Наташи. Последнее её время я с ней каждый день, а то и по два-три раза на день разговаривал по телефону, и она мне всё рассказывала о своих страданиях. Я хотел позвонить её сыну Алексею и наставить его на путь истинный, но Наташа мне запретила звонить, сказала, что от этого разговора ей будет ещё хуже. Не смотря на то, что Наташи нет в живых, мы с ней пока прощаться не будем, в своих записях я ещё буду о ней вспоминать.
В заключение хочу сказать, что те, кто её загнали в гроб, не стоят и её пальца. Как-то Алексей звонил мне и хвастался, что они с женой в Ставрополе купили квартиру для своей дочери, а это в то время, когда его мать голодная лежала в этом склепе. Наташа мне жаловалась, что очень болит нога, я ей посоветовал вызвать скорую помощь, на что она мне ответила: «Я просила Лёшку вызвать скорую помощь, а он мне ответил, что к таким старым, как ты, скорая не ездит. Сказал и ушёл, захлопнул дверь». Мне очень было жалко Наташу, но я не знал, как ей помочь, хотел поехать к ней в Ипатово, но в 2011 году, я был в таком плохом состоянии, что, как говорится, по стеночке ходил. Наталье Кондратьевне в то время было 84 года, а мне 76 лет, оба в том возрасте, когда уже требуется помощь. Вот такие дела, дорогие мои читатели. Как я уже писал, с моей сестрой Наташей мы не прощаемся, в дальнейшем я о ней буду упоминать.
СЫН, ИВАН КОНДРАТЬЕВИЧ
Следующий сын моих родителей — Иван, 1929 года рождения.
Ростом Иван был выше среднего, кожа на лице смуглая, даже очень, волосы чёрные прямые, зачёсанные назад, глаза чёрные, плечи широкие, кисти рук большие и кулаки, естественно, большие. Физически был сильный, но драку сам никогда не затевал, а если на него кто нарвётся, то мало не будет. По своему поведению был какой-то странный. Все Чухлебы любили поговорить и даже поспорить, Иван же был в стороне от этого, он почти всегда молчал, говорил только тогда, когда его спросят. В армию его не взяли, говорят из-за плоскостопия. Работал он в колхозе, пас табун лошадей. Несмотря на свой молчаливый характер, он сумел четыре раза жениться. Но, о женитьбе потом, а сейчас я хочу написать о том, как к нам на машинах привезли лошадей, родом из Монголии, которых Иван затем пас в табуне.
