Елизавета Александрова-Зорина - Маленький человек
А вечером, не разбирая дороги, женщина бросилась через весь город к лесу, и горожане, оглядываясь ей вслед, оживлённо перешёптываясь.
— Куда это она? Бежит, как будто не в себе!
— Может, Лютого нашли?
Последние дома расступились перед ней, и Лютая оказалась в лесу, который проглотил её, сомкнув деревья за спиной. Рыдая в голос, женщина бежала куда глаза глядят, крича что есть мочи:
— Лю-ю-ю-юты-ы-ый! Лю-ю-ю-юты-ы-ый! Они забрали нашу дочь! Они убьют её! Лю-ю-ю-юты-ы-ый!
Она только сейчас поняла, как идёт мужу его фамилия, над которой она всю жизнь смеялась.
— Лю-ю-ю-юты-ы-ый! Лютый, чёрт тебя подери!
Упав в сырой мох, она завыла, как заводская сирена, царапая от горя лицо, а когда пришла в себя, оглядевшись, поняла, что потерялась в лесу и не знает, в какую сторону ей идти. Деревья толпой окружили её, выставив ветки, словно ружья, и она испуганно озиралась вокруг. От болот несло сыростью, она промёрзла насквозь и тряслась от холода, стоя в одной туфле, и не помнила, где потеряла вторую. В руке она сжимала ключи от квартиры, которые казались теперь бесполезными железками, а обляпанное грязью платье было изорвано в клочья. Лютая испугалась, что ей придётся плутать здесь дни, недели, месяцы, и она бросилась наугад, зовя на помощь. Она вдруг представила, как столкнётся с Лютым, и воображение рисовало ей картины их нечаянной встречи, которые были одна страшнее другой.
За деревьями раздался собачий лай, и навстречу ей вышли охотники, возвращающиеся из тайги. Напоив бившуюся в истерике женщину спиртом из фляги, они намотали ей на ноги грубые тряпки, перевязав бечёвкой, и довели до города, рассказывая, как искали в тайге знаменитого убийцу Савелия Лютого, который как в воду канул.
— Долго он в лесу не протянет, — качали головой охотники. — В конце августа такие холода начнутся, что либо сдохнет, либо сдастся.
Попрощавшись с женщиной у гаражей, они повернули к собачьим вольерам, так и не узнав, чью жену спасли сегодня в лесу.
Лютая брела домой, прикрывая изорванное платье, и прохожие, открыв рот, разглядывали её исцарапанные ноги, обутые в обмотки. Из волос, словно перья из рваной подушки, торчали листья и еловые ветки, а лицо было как перезрелая ягода.
Недалеко от дома к ней подошёл бандит со скошенным лбом, который, не говоря ни слова, повёл её к припаркованным на тротуаре «Жигулям». Опустившись на заднее сидение, Лютая разрыдалась: в машине сидела Василиса. Девушка потирала изрезанные верёвкой запястья, и её лицо было опухшим от бессонной ночи.
— Только без истерик! — с переднего сидения нагнулся к ним Саам. Он промокнул платком лоб, устало сощурившись. — Не нашла его?
Лютая замотала головой, всхлипывая в кулак. На месте шофёра сидел тот же белокурый парнишка, которого она видела у дома бандитов, и Лютая уже точно была уверена, что где-то встречала его раньше, но не могла вспомнить — где.
— Отправляйся домой, приведи себя в порядок, — перегнувшись через сидение, Саам открыл дверь. — И не держи зла, — подмигнув, бандит взял Лютую за руку и поцеловал в запястье.
Лютая выбралась из машины, и Василиса, прижимаясь к матери, испуганно озиралась по сторонам.
— А это подарок за примерное поведение, — сказал шофёр, поставив на крышу авто набитую сумку.
Парень смотрел зло и насмешливо, перекатывая во рту конфету, и, разминаясь, хрустел пальцами.
— Как тебя зовут? — спросила женщина, взяв в руки сумку.
— Лёня, — ухмыльнулся шофёр.
Но имя ничего ей не напомнило. Открыв сумку, Лютая увидела платья, безделушки и две пачки купюр, перевязанные лентой.
— Папа вернётся? — спросила Василиса, когда бандиты, посигналив на прощание, скрылись за поворотом.
— Надеюсь, что нет.
— Его посадят?
Лютая не ответила, перебирая в голове, где же могла видеть этого белокурого парнишку.
А у подъезда их уже караулил Пичугин. Он оторопело разглядывал жену Лютого, которая в тряпичных обмотках была похожа на нищенку, но женщина, прикрывая рукой грудь, выглядывающую из дыры в платье, вела себя как ни в чём не бывало. Подойдя ближе, Пичугин осторожно принюхался, но Лютая, заметив это, расхохоталась:
— Мальчик, я не пью средь бела дня, — подмигнула она следователю, кокетливо поправив причёску, и, вытащив из волос сухую ветку, игриво надула губы.
Василиса пряталась за спину матери, держа руки за спиной, грязные волосы сосульками свисали на лицо, и вид у неё был такой, как будто она несколько дней не ночевала дома.
— Мне нужно поговорить с вами о том вечере, — растерялся Пичугин. — Вы готовы повторить свои показания?
— Я хочу рассказать, как всё было на самом деле, — буркнула девушка, пряча глаза.
Они вошли в квартиру, и Пичугин представил, как из года в год в эту дверь входил Савелий Лютый, которого теперь ищет весь город, и нет квартиры, где бы ни обсуждали этого человека, соседи которого никак не могли вспомнить его лица.
Извинившись, жена Лютого скрылась в спальне, а Василиса расставляла на столе чашки, смущаясь под пристальным взглядом следователя. Натянув рукава кофты, она прятала следы от верёвок на руках, и Пичугин почувствовал от неё затхлый запах, какой бывает от малолеток, ночующих в подвале.
Жена Лютого вышла в красном коротком халате, в тон пунцовым щекам. Она наспех привела себя в порядок, умыв лицо и причесав волосы, и Пичугин, смущаясь, не мог отвести глаз от её исцарапанных ног.
— Да вы присаживайтесь, — натянуто улыбнулась Лютая.
Дрожь её рук передалась чашке, зазвеневшей на блюдце, так что, прервавшись, она вышла на кухню за чайником и, откупорив водочную бутылку, отхлебнула из неё вместо успокоительного.
— Я вам всё расскажу, всё, что произошло, — затараторила она, как по писаному, вернувшись с подносом в руках. — Савелий в тот вечер возвращался с работы. Как обычно, шёл через площадь. Такой уж человек: всегда оказывается в ненужном месте в ненужное время!..
— Вы сказали, что ваш отец. — оборвал её Пичугин, обращаясь к Василисе.
— Её запугали! — не дала ему договорить Лютая, одёрнув халат. — Девочке угрожали, обещали изуродовать, покалечить. А где искать от них защиты? Вы же знаете, что никто не поможет! — Пичугин кривился от того, как фальшиво звучал её голос. — Она даже от меня это скрывала, и я была уверена, что мой муж. — Лютая смолкла, словно у неё язык не поворачивался повторить то, в чём обвиняли мужа. — Хотя сейчас мне самой смешно, нужно знать Савелия, чтобы понимать, какой это абсурд, — и женщина, чтобы подтвердить свои слова, истерично расхохоталась.
— Но почему вы говорите это сейчас? Почему вы так долго молчали? — неловко поведя рукой, Пичугин опрокинул чашку, залив скатерть.
— Нас запугали, — упрямо твердила Лютая, превращая губы в ниточку.
— А сейчас вы вдруг осмелели? — передразнил её Пичугин, вытирая салфетками мокрый стол. — Что случилось, что вы все вдруг осмелели? Все вы?! — повторил Пичугин, разведя руками, словно обращаясь к стенам.
Поддев ножом крышку, Лютая открыла банку крыжовенного варенья, облизнув пальцы.
— Кто застрелил Могилу? — обречённо спросил Пичугин.
— Каримов, — прошептала Василиса.
— Я расскажу вам, как это случилось, — опустившись в кресло, Лютая скрестила ноги.
Её вкрадчивый голос связывал по рукам и ногам, и следователь, вынимая ложкой чаинки, слушал новую версию убийства Могилы, которую слово в слово повторяли его свидетели.
Пичугин бухнул начальнику на стол увесистую папку.
— Чёрт-те что!
— Все как один? — вскинул бровь прокурор, сделав вид, что удивился.
— Как один. И так гладко, не подкопаешься. Охрана, бандиты, прохожие, даже дочь Лютого. От старых показаний открещиваются, говорят как по писаному, друг другу не противоречат. Новые свидетели объявились.
— Отправляй дело обратно.
— А Лютый?
— Тебе мало свидетелей?
Пичугин растерялся.
— Но ведь они сами говорили.
— Не знаешь, как свидетелей обрабатывают?
— А Антонов? Требенько?
— Ты ведь не думаешь, что это Лютый.
Пичугин проглотил язык. Прокурор потёр руки, словно мыл их под умывальником, и вопросительно посмотрел на следователя.
— Но кровь на теле Антонова? — растерянно пробормотал Пичугин. — Ружьё Требенько, из которого он стрелял у бани?
— Мы знаем только то, что ничего не знаем. Кровь и ружьё подбросить могли.
— Опера?!
Прокурор многозначительно промолчал, глядя на Пичугина поверх очков.
— А Кротов?
— А кто сказал, что Лютый вообще там был? Каримов? Шлюхи? Неизвестно, что Кротов в бане пил-ел, может, Каримов и ему помог.
— А зачем его бандиты искали? Вознаграждение обещали? И зачем Каримову все эти убийства?!
— Вот и выясни, — прокурор уткнулся в бумаги, давая знать, что разговор окончен.
