Михаил Сергеев - Последняя женщина
Слушая молодого человека, полностью соглашаясь с ним внутренне, чувствуя их духовную близость, он с удивлением осознавал, что некоторые вещи, которые говорил мужчина о хорошо известных картинах, оказались для него самого чем-то новым… Именно это его и удивляло. "Неужели и вправду свежий взгляд так важен? — подумал он. — Неужели человек, уверенный и постоянный в своих ощущениях, безвозвратно что-то упускает? Стоп. Надо подождать три дня. Этот опыт, который приносят только годы, он не променял бы ни на какие слова".
Разговор длился уже более двух часов.
Неожиданно зазвонил мобильный телефон. Они замолчали.
— Да, да. Это я. Простите, — и с сожалением глядя на гостя, муж быстро вышел в соседнюю комнату.
Возникла неловкая пауза.
— Лена, нас уже ждут.
Молодой человек поднялся первым, не дожидаясь приглашения откланяться. Взяв в руки пальто, он неожиданно остановился:
— Простите, не могу не задать вам последний вопрос. Он не займет много времени.
Елена благосклонно кивнула.
— Понимаете, когда человек открыто становится на защиту добра, несет его людям и когда сила, с которой он делает это, начинает взламывать стену косности, то неизбежно возникает противодействие зла, воплощенного в реально существующей личности. И это страшное противодействие способно наносить ощутимый, иногда ужасный урон такому человеку. Я имею в виду не только его духу, но и жизни. Земной жизни. Приносить боль, страх, наконец несчастья. Причем они могут нарастать, что сложно заметить сразу, а могут выражаться в каких-то событиях. Они оставляют шрамы на всю жизнь. Понимаете, за все надо платить. Крайним же проявлением злой воли может быть… — молодой человек запнулся. — Не было ли чего-то подобного с вами? — после короткой паузы добавил он. — И если было, связывали вы это со своим творчеством или такую мысль вы услышали только от меня и сейчас?
Елена задумалась.
— Мне очень сложно ответить на этот вопрос сразу. И даже кажется, мне не следует на него отвечать, — помолчав, с сожалением сказала она.
— Понимаю. — Молодой человек застегнул пальто и, взяв в руки портфель, повернулся к ее мужу. — До свидания. Рад был познакомиться. До свидания, — уже обращаясь к Елене, повторил он.
— Всего хорошего. — Муж пожал протянутую руку.
— Постойте! — Все еще сидя, она повернула голову вслед уходящему гостю. — А как же другие силы? Добра. Ведь они тоже существуют. И, конечно же, помогают таким людям! И это противодействие должно быть сильнее того, о чем вы говорите. А, следовательно, и событий таких, о которых вы говорите, может и не быть!
Мужчина обернулся и, глядя ей прямо в глаза, уже улыбаясь, ответил:
— Не только сильнее. Если человек поверил Богу, пришел к Нему, стал соучастником Его творения, то между ними возникает такая прочная связь, что все силы мира — ничто по сравнению с этим.
А сегодня я понял главное, ради чего пришел! Вы не писали "Последнюю женщину". И вам не предлагали сделать это.
Ослепительный снег, лежавший у ее ног, заставил Леру зажмуриться. Склон вершины, на которой она стояла, уходил вниз, в бесконечность. Бездонные пропасти, покрытые льдом, возвышающиеся над ними исполинские утесы и эти бесконечные сверкающие снега вызывали забытый, радостный, детский восторг.
— Какой чудесный ветер из каких былинных сказаний принес меня к вам?! Где ты, ветер? — прокричала она. Но ответа не было.
"Как странно, мне совсем не холодно, — подумала Лера. — Наверное, это сон". Медленно поднимающиеся облака постепенно скрыли голубоватые дали.
Вдруг она увидела удивительную картину. Три женщины, стоящие спиной друг к другу, молча смотрели вдаль. Горящая свеча в руках одной из них освещала глубокие морщины на ее лице.
— Вот ты где, — неожиданно услышала она. Только сейчас Лера заметила наплывающие очертания еще одной женщины. Удивительное чувство блаженства нарастало по мере ее приближения.
Наконец мягкая дымка облаков расступилась.
— Откуда вы меня знаете? — Лера с удивлением смотрела на нее.
— С чего вы взяли?
— Я на вашей картине. Та, четвертая женщина, что вверху.
— На какой картине? — Ее улыбка показалась Лере знакомой.
— Я знаю, вы — фея. А это и вправду небесная жизнь?
— Это был мой сон. А вас я не знаю. — Женщина нежно коснулась губами ее лба. — Да ты еще совсем ребенок.
Видение медленно растаяло. Чудо родилось.
— Я, конечно, допускал, что они не оставят меня, будут приходить по ночам. Но даже в этих кошмарных снах мне не могло привидеться, что я обречен испытать. Если бы я только знал! И в этом виноваты вы. — Он впервые поднял глаза. — Вы обязаны были сказать мне о последствиях! — Его голос уже не дрожал. — Где вы были? Где вы сейчас, когда другие задумывают то же самое? Здесь. А люди — там! — Он указал рукой на выход. — Если вы не можете сказать это всем здесь, идите туда!
Он осекся. И уже устало добавил:
— Делайте, меняйте же что-нибудь.
Священник достал платок и вытер выступившие на лице капли пота.
— Все, что вы рассказали, конечно, страшно. Но это было потом. Вы хотели рассказать, как убили первого человека.
— Да, первого. — Немного помолчав, он добавил: — Так вот, отец мой, когда я забил до смерти ту собаку, я и убил первого человека. Это был я.
ГАУДИ
Сполох и звук органа повторился, и она поняла, что поднялась на одну ступень выше. Розовый свет стал заметно светлее, чем прежде. Заполненное им пространство тоже изменилось. Она заметила это не сразу. Постепенно картина, открывшаяся перед ней, приобретала зримые очертания.
"Словно Акрополь, парящий над Афинами, возвышается над миром античной мысли здание философии Платона". — Эти слова невольно пришли ей в голову, как только она внимательно огляделась.
Слева и справа от нее возвышались две гигантские колоннады. Уходя вдаль и скрываясь в тумане, они напоминали фантастическую античную галерею. Обе колоннады состояли из потоков розового тумана, уходящего ввысь. Эти струи издавали гул, который обычно должен быть слышен при падении гигантского метеорита, разрезающего воздух. Лера никогда не видела ничего подобного, но была уверена, что слышала именно этот звук.
— Как только шагнешь вперед, будь осторожна! — Голос звучал громче, чем прежде, как будто старался быть услышанным. — Берегись черных теней!
— Кто это такие? — прокричала она в ответ.
— Они меняют не только судьбу избранного тобой, но и тебя тоже! Они будут… — Эхо унесло конец фразы.
От грохота, гула и всей фантасмагории происходящего она застыла в оцепенении.
"Тебе нужно идти вперед. — Повторяя, как заклинание, эти слова, Лера пыталась осмыслить происходящее. — Иначе зачем ты пришла сюда? — пытаясь придать хотя бы какой-то оттенок логики своим поступкам, мысленно твердила она себе. — Ведь впереди не видно ничего ужасного, там вообще ничего нет, кроме необычности этой картины".
Прошло еще несколько мгновений, пока наконец она не успокоилась. Гул колонн по-прежнему создавал ровный и какой-то вибрирующий фон. И все-таки Лера не могла избавиться от ощущения, что в этом звуке присутствовал настораживающий оттенок. Вокруг никого не было, но это не вязалось с общим ощущением и тоже настораживало. И хотя само- обладание вернулось к ней, она не могла отделаться от мысли, что на нее с неумолимой неизбежностью надвигается нечто страшное. "Ну же, смелее, иди". — И она, стиснув зубы, медленно двинулась вперед.
Постепенно стало открываться пространство, прежде скрытое туманными колоссами. Внезапно черная тень чего-то бесформенного возникла в просвете между колоннами и замерла, не приближаясь к ней. Что-то угрожающее было в этом видении. Между тем в ней стремительно росла уверенность в том, что кто-то или что-то изо всех сил пытается заслонить от нее именно пространство за колоннами. Лера сделала еще один шаг и увидела, что черная масса переместилась ровно настолько же. Она оглянулась. В каждом проеме противоположной галереи стояли такие же тени. Они явно закрывали от нее что-то.
Лера сделала шаг по направлению к одной из них и неожиданно почувствовала сопротивление своему движению. Как будто она натолкнулась на шар, наполненный воздухом.
"Что это? — пронеслось в голове. — И почему молчит мой спутник?" Лера только сейчас поняла, что ее проводник был для нее не только голосом, но и некоей защитой. Она могла положиться на него, и он мог всегда прийти ей на помощь. Сейчас Лера поняла, что была уверена в этом все время, проведенное здесь. И тут она с ужасом осознала, ЧТО изменилось. Его не было рядом.
"Где же ты? Что мне делать? Куда я должна идти? — Мысль работала лихорадочно. — Они явно пытаются не пустить меня за галерею. Что же мне, идти вперед?" Но если что-то плохое не дает ей сделать то, что она хочет, то, наверное, она поступает правильно? "В конце концов, я видела и пережила столько, что хуже вряд ли будет. Но даже если это не так, что же, мне теперь стоять на месте? Нет, не для того я здесь". И она снова медленно двинулась к проему.
