Энни Пру - Корабельные новости
Билли Притти присвистнул и поднял брови. Белые волосы мужчины прилипли к голове. Капли свисали с краев шапок Билли и Куойла, как бахрома из лунного камня. Куойл пытался писать в блокноте, согнувшись над ним, чтобы защитить его от дождя. Безрезультатно.
— Обшивка из отборного элитного дуба, два и три шестнадцатых дюйма толщиной, с двойным слоем внизу. Зачем? Затем, что там, где она была построена, воды были мелкими, дно песчаным, с отмелями, переносимыми течениями с места на место. Невероятно. Это залив Зейдер-Зи, отвратительные, ненадежные воды. На мель садишься постоянно. Палуба здесь тоже тонкая. Верите или нет, но вы стоите на тиковых панелях толщиной в дюйм и три четверти, привезенных из Бирмы еще до Второй мировой! Сегодня вы не купите такое дерево, как на этом судне, ни за какие деньги. Его просто больше нет. — Он продолжал свой рассказ. Куойл заметил, как Билли спрятал руки в карманы.
— Ты, урод несчастный, с кем это ты разговариваешь? — раздался резкий высокий голос. Промокший до нитки мужчина продолжал говорить, будто ничего не слышал.
— Так, на лодке находится экипаж из четырех человек. У нее острый рангоут, три тысячи двести метров квадратных поверхность паруса. Чтобы управиться с ним, нужны три очень сильных мужчины, и они постоянно то получают переломы, то страдают грыжей. Они все время сбегают с корабля. Он весит около полутонны. Я имею в виду парус. И судно тихоходное. Потому что тяжелое. Но очень, очень устойчивое. — Без всякой паузы он вдруг закричал: — Я разговариваю с местной прессой о нашей яхте! — Нос у него покрылся поперечными складками, как у рычащей собаки.
— Расскажи им, что случилось во время урагана «Боб»! — эти слова пролились на них как дождь.
Куойл отложил в сторону свой насквозь промокший блокнот и стоял, прикрыв рукой подбородок. Сквозь мокрый шелк рубашки мужчины с белыми волосами серыми пучками проступала растительность на его груди. Казалось, что он не замечал дождя. Куойл заметил красные рубцы на его руках. В кольце он носил рубин размером с небольшой помидор. От него пахло ликером.
— Здесь везде потрясающая резьба, по всему судну. Самые лучшие резчики работали на корабле в течение девяти лет. Среди узоров все известные человечеству животные: зебры, лоси, динозавры, зубры, игуаны, волки. Мы приглашали сюда известных всему миру биологов, чтобы определить изображенные здесь виды. И птицы! Просто удивительно! Яхта была построена для Гитлера, но об этом, я полагаю, вы знаете. Но сам он ни разу на ней не появился. Он все время откладывал свой приезд. У него была удивительная неприязнь к судам. — Слова вылетали вместе с брызгами. Капли отскакивали от палубы.
— Расскажи им, что случилось во время урагана «Боб».
— Мне кажется, что моя дорогая жена пытается привлечь наше внимание, — сказал мокрый человек. — Зайдите в каюту и взгляните на интерьер. Вам он понравится. Он так же причудлив, как наружная резьба. Там они действительно дали волю фантазии.
Он раскрыл дверь и втянул в себя живот, чтобы они могли пройти. Куойл споткнулся о пушистый ковер. В кирпичном камине горел огонь. В каюте обшивка из атласного дерева была инкрустирована орхидеями из перламутра, опалов и яшмы. Куойл не мог насмотреться на эту красоту. Медная люстра была покрыта патиной. Все здесь выглядело исключительным и неповторимым. В красоте этой комнаты было что-то отталкивающее, но он никак не мог определить, что именно. Может быть, сказывалось тлетворное влияние морской сырости и соли? На диване сидела женщина в грязном банном халате и с волосами цвета пены на сточных водах. Ее руки были все увешаны кольцами и браслетами. Она вытянула ноги. Стали видны красные отекшие лодыжки. Она держала бокал с гравировкой «М. Селлос» и всхлипывала, добавляя атмосфере драматический оттенок. Куойл заметил на столе чехол от лазерных дисков. «Завтрак на атласных простынях». Женщина поставила свой бокал. Влажные желтые губы.
— Байонет, расскажи им, что случилось во время урагана «Боб», — приказала она мужчине, не глядя на Куойла и Билла.
— Ширина яхты пятьсот пятнадцать сантиметров, — сказал беловолосый, беря с полки бокал с инициалом «Джей». Кубики льда в нем почти растаяли, но он все равно стал из него пить.
— Яхты бывают разных типов, — сказала женщина. — И вздор тоже. Если ты не расскажешь им, что было во время урагана «Боб», я расскажу сама.
Мужчина допил из бокала. С его штанин капало. Билли решил разговорить женщину, чтобы избежать кровопролития.
— Ну же, дорогая, расскажите нам, что же произошло во время урагана. Нам это очень интересно.
Рот женщины открылся, но не послышалось ни звука. Она впилась взглядом в мужчину, он вздохнул и с неохотой заговорил.
— Хорошо. Ладно. Сохраним тепло гребаных семейных отношений. Мы пришвартовались в порту Белого Ворона, к северу от порта Бар. Это в штате Мэн, США. Выше по побережью от Портленда. Вообще-то, существует два Портленда, но второй находится на Западном побережье. В штате Орегон, под Британской Колумбией. Так вот, у «Крепкой Крошки» в разгар шторма, похоже, отвязались швартовы. Океан сошел с ума. Вы же видели, как построена «Крепкая Крошка». Очень массивная, очень тяжелая. Совершенное орудие казни. Так вот. Она раздавила семнадцать бортов на спички. Семнадцать!
Женщина откинула голову назад и издала каркающий звук.
— Но на этом дело не закончилось. Вы видели, какое у нее плоское днище. Она сделана так, чтобы выходить на землю. Когда она закончила с истреблением судоходной элиты Белого Ворона, волны стали гнать ее на берег. Она и обрушилась на него, как огромный таран. Бах!
— Бах! — сказала женщина. У нее распахнулся халат, и Куойл заметил синяки у нее над коленями.
— Она вышла на берег и прошлась по домам на пляже. И это были не ваши домишки мясников да пекарей, а одни из самых красивых строений на побережье, спроектированных известными всему миру архитекторами.
— Правильно! Правильно! — Она подбадривала его, как собаку, готовящуюся к прыжку через горящий обруч.
— Снесла двенадцать домов, причалы и доки. Превратила их в труху. Она выскочила на берег. Бах!
— Бах!
— И спустилась обратно. Измельчила обломки. Уилки Фриц-Чендж тогда пытался уснуть в гостевой комнате одного из этих домов. Он был послом в какой-то маленькой европейской стране и теперь восстанавливался после нервного срыва в пляжном доме Джека и Дафны Джершом. Так вот, он едва успел унести ноги. Позже он рассказывал, что ему показалось, что по нему ведется прицельный артиллерийский огонь. А самое удивительное, что сама лодка не получила решительно никаких повреждений. Небольшая трещина в корпусе. Ни выбоины, ни царапины.
Женщина с полным ртом закрыла глаза и закивала головой. Теперь ей стало скучно. Она устала от этих людей.
Куойл представил себе, как тяжелое судно неслось на другие корабли, крушило дома и доки. Он откашлялся.
— А что привело вас в Якорную Лапу? Отпускной вояж?
Беловолосый с готовностью отозвался.
— Отпуск? Здесь? На самом заброшенном и отвратительном побережье мира? Да я бы сюда ни ногой. Я бы лучше поплыл в Тиерру дель Фуэго на шаланде для перевозки мусора. Нет, у нас идет реконструкция интерьера. Да, дорогая? — Сарказм в его голосе резал острее ножа. — Сильвер, моя дорогая женушка, настаивает на услугах одного конкретного мастера по обивке яхт. Из тысяч известных. Когда-то этот мастер жил на Лонг-Айленде, в каких-нибудь десяти километрах от нашего летнего дома. Теперь мы должны были прибыть за ним сюда, на этот богом забытый каменный берег. Сюда с Багам, для того чтобы перетянуть обеденный салон. Как здесь вообще можно жить? Боже мой, да мы были даже вынуждены везти с собой кожу.
Судя по тому, как он произнес металлическое имя женщины, Куойл решил, что оно произошло от более тяжелого «Алисы» или «Бернис».
— Мастер по интерьерам яхт? Я не знал, что такие существуют.
— Разумеется. Вы только подумайте. На яхтах полно всяких удивительных, странных уголков. Абсолютно необычные и странные скамейки и треугольные столы. Тысячи и тысячи долларов уйдут на то, чтобы переделать интерьер обеденного салона на такой яхте, как эта. Все делается в соответствии с желаниями клиента. И, разумеется, каждое судно индивидуально. У некоторых избранных кожаные стены и потолок. Я видел даже кожаные полы. Помнишь, Сильвер? Яхта «Идеальный Бисквит», да? Напольная плитка из кордовской цветной дубленой кожи. Просто невероятно. Конечно, на нее можно не бояться падать.
— А как его имя? — спросил Куойл. — Нашим читателям будет интересно узнать, что среди них есть известный мастер по интерьерам яхт.
— О, это женщина, — сказала Сильвер. — Ее зовут Агнис. Агнис Хамм. «Интерьеры яхт и перетяжка мебели на заказ». Скучная женщина, но настоящая богиня с иглой. — Она засмеялась.
