Юрий Любопытнов - Мурманский сундук
— Ну как знаешь, — проговорил уныло «труп». — Настаивать не буду. Ты ведь в Заозерье едешь?
— Откуда знаешь? — ехидно спросил Сергей.
— А чего не знать. Из этого города только одна дорога, и ведёт она в Заозерье.
Мужчина привёл себя в более или менее относительный порядок и уже не походил на труп. Он больше был похож на человека, которого хотели покрасить и пробовали, какой краской лучше. Глядя на лицо в разводах, Сергей от души расхохотался:
— Ну и видок у тебя!
— Да, — удивился мужчина и отвел голову в сторону, чтобы посмотреться в зеркало, прикреплённое над лобовым стеклом.
— Вид не совсем удачный, — рассмеялся и он. — Как же я с таким дрянным лицом на люди покажусь? — Он сдвинул брови и изобразил на лице гримасу отчаяния.
— Чёрт с тобой, — огрызнулся Сергей и, обернувшись, захлопнул незапертую дверцу. — Довезу тебя до ближайшей колонки, чтобы мог умыться.
— Премного буду благодарен за столь чуткое отношение к персоне бедного артиста.
— А ты в самом деле артист? Погорелого театра?
— Что-то в этом роде. Сейчас мы все артисты, и все из погорелого театра.
— А как же ты умудрился нож себе в грудь воткнуть? — спросил Сергей. На смену недовольству пришло любопытство. — Ведь и кровь там была.
— Да это не кровь, а краска. А нож бутафорский. Одна рукоятка всамделишная. На липучках. Я её, куда хочешь, пристрою. Вот смотри! — Он взял лежавшую на сиденье рукоятку с пластмассовым лезвием и вонзил себе в грудь. Лезвие ушло в рукоять. Было похоже, что торчит настоящий нож.
Сергей медленно поехал по окраине города, выискивая колонку, наблюдая за «трупом» и дорогой сзади — не покажется ли «Мерседес».
— Я люблю дурачить людей, — сказал «труп». — Жизнь пошла тягостная, а с шуткой веселее жить…
— Выбирал бы шутки полегче, — криво усмехнулся Сергей. — То, что ты сделал, даже проделкой назвать нельзя. От таких шуток и кондрашка может хватить.
— По теперешней жизни надо закалять своё сердце мужеством, — с пафосом ответил «труп».
— Кому нужно, тот пусть и закаляет, — отпарировал Сергей.
— Вон впереди колонка, — заметил «труп» и указал рукой на правую обочину. — Там остановись. Я выйду, а ты поедешь дальше спокойно и уверенно…
— Теперь вряд ли выйдет, — пробормотал Сергей.
Сзади он заметил «Мерседес». Его появление было таким неожиданным, что Сергей вместо акселератора нажал педаль тормоза. «Жигули» резко сбавили ход, но в следующую секунду Сергей исправил ошибку, и машина помчалась по шоссе.
«Труп» заметил нервозное состояние Сергея. Он сдвинулся на сиденье поближе к нему и спросил:
— Что случилось?
— Да так, — нехотя проговорил Сергей.
— А отчего нервы сдали? — Мужчина оглянулся. — Сзади гаишников нет. Только «Мерседес»…
— Он за мной идёт по пятам от самой Москвы.
— А ты из Москвы едешь?
— Из Москвы.
— И он прямо оттуда?
— Я его заметил, когда выехал на автостраду.
— Может, ему с тобой по пути…
— Странное совпадение.
— Бывает же так.
— Не знаю. Может, и бывает, но он ведёт себя так, будто выслеживает меня… Позабавиться кому-то хочется?.. Если бы он по делам ехал, неужели стал бы тратить время, чтобы досадить владельцу обшарпанных «Жигулей»? Наверное, это дети «новых русских». Сейчас тянут баночное пиво и ржут — когда же у водителя дряхлых «Жигулей» сдадут нервы. Вот будет смешно.
— А если это не так? — спросил «труп». — Не думаю, что этот «Мерседес» следует за тобой ради праздного удовольствия его пассажиров. У него могут быть иные цели. — «Труп» испытующе посмотрел на Сергея.
— И какие же? — Сергей резко обернулся.
— Откуда я могу знать.
Сергея ошарашила новая мысль: что если этот «труп» и «Мерседес» взаимно связаны? Перемену в его настроении «труп» заметил и предвосхитил вопрос Сергея:
— Только не подумай, что я из того «Мерседеса», — сказал он. — Рожей не вышел…
Сергей отметил, что пассажир прочитал его мысли.
— А как ты докажешь, что не имеешь никакого отношения к «Мерседесу»? — спросил он.
— Давай остановимся и спросим.
— Пытался.
— И что же?
— Они тоже останавливаются…
— И смотрят на тебя?
— Наверное. Когда я хотел подъехать, они дали задний ход.
— Останови! — попросил «труп».
— Дело хозяйское, — пожал плечами Сергей и остановил машину.
Пассажир оглянулся и увидел, что «Мерседес» тоже остановился. Из-за облаков выглянуло солнце. И сквозь дорожную пыль «Мерседес» играл полированными боками. Что происходит в салоне, нельзя было разобрать — настолько темны были тонированные стёкла.
— Может, подойти и всё высказать им, — сказал Сергей. — Послать этих юнцов к чёртовой матери.
— А ты видел — кто-нибудь выходил из машины?
— Не видал.
— А говоришь — юнцов. Там, может, такие дяди сидят…
— Нет, я сейчас пойду и выясню, — решительно открыл дверцу Сергей.
«Труп» положил руку ему на плечо.
— Не горячись. Ничего не произошло. Ну что из того, что машина остановилась?
— А вот посмотри. — Сергей стал пятиться задом. «Мерседес» тоже поехал назад. — Видишь, — вскричал Сергей. — Что я говорил!
— Вижу, — проговорил «труп», внимательно глядя на машину.
— Сейчас возьму монтировку и…
— Да что им твоя монтировка, — рассмеялся «труп». — В таких машинах есть более весомые средства от непрошенных гостей, чем монтировка.
— Что же делать?
— Ехать надо. Ехать!
Они замолчали. Пассажир рассматривал «Мерседес», застывший на обочине метрах в трёхстах от них. Сергей тронулся с места. Его примеру последовал и водитель «Мерседеса».
— Тебе куда надо? — спросил Сергей бомжа.
— А ты куда едешь?
— В Верхнеужский район.
— Далековато. По автостраде поедешь?
— Конечно. Доеду до Васенёва, а там сверну направо.
— До Васенёва я доеду с тобой, если возьмёшь.
Сергей, не колеблясь, ответил:
— Ну что за разговор. Конечно, возьму.
— Тогда вперёд. Я собирался ехать автобусом, — продолжал разговор пассажир, — но у меня денег на билет не хватило. Сейчас ведь такие цены!.. Вот я и решил сыграть с тобой шутку…
У Сергея отлегло от сердца, когда незнакомец согласился поехать с ним. Тоже не подарок и чёрт-те что у него на уме, у этого «артиста», но ехать вдвоём поваднее, когда на хвосте сидит этот чудной «Мерседес», назойливо преследующий тебя. Настроение у него улучшилось, и он спросил бомжа:
— А бит не бывал?
— Я шучу только с одинокими водителями. Один раз, правда, нарвался. Думал, что один, а оказались в салоне трое. Хотели меня отделать…
— И отделали?
— Обошлось. Так возьмёшь до Васенёва?
— Мы уж едем.
Сергею настолько опостылел этот «Летучий «Мерседес», как он его окрестил, что он взял бы чёрта в попутчики. Не так одиноко и грустно. А этот бомж ему импонировал, несмотря на убогий и неряшливый вид.
«Мерседес» упорно следовал за ними. Сергей хмурил лицо.
— Не обращай на него внимания, — обратился к нему пассажир. — Езжай своим путём… Давай лучше познакомимся, а то час едем, а не знаем, как друг друга величать. Меня зовут Афанасием Петровичем. — Он протянул руку: — А тебя?
— Меня Сергеем.
— Вот и ладненько. — Удовлетворённый знакомством, мужчина отвалился на спинку сиденья, смяв свое бутафорское одеяло. — Можешь называть меня просто Афанасием. Афанасием Крестовым.
Афанасий оказался словоохотливым попутчиком, и вскоре Сергей не жалел, что встретил его при таких, мягко выражаясь, горячих обстоятельствах и взял его с собой. Афанасий без умолку болтал, почти не останавливаясь, рассказывал анекдоты и сам смеялся над рассказываемым. Сергей тоже хохотал над шутками и прибаутками попутчика. Они отхлебнули по глотку кофе из термоса Сергея, и дорога стала казаться не такой утомительной. «Летучий «Мерседес» продолжал следовать за ними, но это перестало смущать Сергея.
— Афанасий, ты часто отмачиваешь такие штучки, — осведомился Сергей после непродолжительного молчания. Ему, как можно больше, хотелось узнать о своём попутчике и за разговором скоротать дорогу.
— Да нет. Просто, когда на меня находит.
— А что «находит»?
— Я сам толком не знаю. Иногда хочется напиться от этой собачьей жизни.
— Ну и напился бы.
— Я уж как год завязал с этим. А когда «находит», вместо того, чтобы пить, я становлюсь «трупом».
Сергей обернулся и внимательно взглянул на Афанасия.
— Ты пил?
— Пил! — передразнил Афанасий. — Если бы ты видел. Ещё как! Каждый день в лоскут, в стельку, в дым…
— У тебя семья, дети?
— Всё было, потом кончилось… — Афанасий задумался на недолго, потом продолжал: — Ты не подумай, что я законченный бомж. Нет. Босяк — это правда. Но не бомж. Это какой-то воришка из театралов мне одежду поменял, когда я купался. Моя была намного приличней. В его одежде я и обнаружил театральные принадлежности: грим, вот этот нож. Одеяло… О, смотри, «Мерседес» нас догоняет!
