Сергей Арутюнов - Запах напалма по утрам (сборник)
Объяснитесь
Только вы и я тчк Стандартные снаряды зпт строгая очередность тчк Война скучна зпт но мы можем развеять скуку приятной беседой
Ковач протер ладони.
Согласен зпт ваш выстрел
– А не закусить ли нам, милейший Франц, вон там, в зарослях?
– Охотно, полковник! – Мальчишка откозырял.
– Зовите меня Станиславом. Тащите провизию, я сам разведу огонь.
…Разрыв полыхнул в роще через полчаса, несколько сосен взлетели в вечереющий воздух, одурело мотая корнями.
– Берегись! – заорал Ковач. Хвойная крона обрушилась, застя свет. Белая кисть дернулась из-под завесы, и, скользя червяком, Франц выбрался из-под завала, сбивая иголки с бриджей.
Вы снова точны зпт полковник Халид зпт однако у меня пока имеется ряд некоторых поправок тчк Искренне надеюсь зпт следующий выстрел принесет вам удачу тчк Ковач
– Франц, сорок-сорок, стопорите. – Малая рукоятка закрутилась, колеса задрали шею Берты почти к небу. – Сто двенадцать к югу. Стоп. – Ковач помедлил. – Огонь!
Грохот зажал уши и вышел через нос, раскаленная гильза напомнила ему гигантский безглазый выкидыш. За горизонтом разорвались заревом дождевые облака.
Полковник зпт еще чуть-чуть зпт и я бы не говорил с вами тчк Мне рассказывали зпт что вы по форме воронки можете локализовать стрелка с точностью до ста метров зпт слава Аллаху зпт я увидел это собственными глазами вскл Кажется зпт будет дождь тчк Халид
Лестная оценка зпт полковник тчк Всецело в вашем великодушном распоряжении ткч Ковач
Дождь налетел потоками, настоящий муссонный ливень. Зачехлив орудие под тент, Ковач представлял себе хрупкого носатого мусульманина с крохотной фигурной бородкой, оливковыми маленькими кистями в кольцах, в феске, плетеных вязью серебряных петлицах. Вот он сидит в своем купе на венском стуле, похожий на чертика из табакерки, вытянув ноги в точно таких же кожаных, по икре, ременных сапогах, и ждет. Чего?
Франц сидел в сторожке, обхватив себя за подмышки и косясь на молчащий аппарат. О штабе он не спрашивал.
– Скоро кончится. Там просвет! – обрадовался он и распахнул дверь. Ковач видел его белую спину в проеме параллельно с нараставшим шелестом. Он не смог встать, потому что стало темно. А капли все капали с притолоки.
Полковник зпт надеюсь зпт я не слишком расстроил вас впрс Вы не приветствуете меня зпт что-нибудь случилось впрс Халид
Ваш выстрел был точен тчк Я хороню моего адъютанта тчк Вернее зпт сижу и вспоминаю зпт каким он был славным тчк
Мальчик впрс Он был мальчиком впрс Полковник зпт я приношу вам свои глубокие соболезнования тчк Имеете ли вы силы продолжать впрс Халид
Я продолжу тчк Надеюсь зпт вы не увидите в моих усилиях мелкой мести тчк
Как можно зпт я преклоняюсь перед вами вскл…
Скажите зпт Халид зпт зачем мы убиваем друг друга впрс
Потому что мертвы от рождения и всю свою жизнь хотим достичь приданного нам состояния зпт чтобы не лгать перед Аллахом зпт и убиваем себя и других зпт чтобы приближаться к
Лента кончилась. Аппарат звякнул и смолк. Ковач намотал катушку другой стороной и заправил. Молчание.
Вы будете продолжать впрс
Я понимаю зпт что держать вас в напряжении непростительно с моей стороны тчк мне кажется зпт что вы понимаете меня тчк
Мне кажется то же самое тчк
В лесу засвистели малиновки. Было сонно. Ковач медленно выбрился перед осколком зеркальца и протерся незамасленным уголком тряпки. Веки подрагивали. Он пошел к Берте и навел ее на один из разъездов невидимой узкоколейки. Кряхтя, выкатил снаряд на саночки, уложил в затвор.
– Господи. Никто не скроется от тебя. Ничто. Краски мира, этот вихрь ополоумевших жизней захлестывает меня. Мы все стоим перед чем-то бо́льшим, чем мы сами, и нам страшно. Поговори со мной, Господи, – сказал он и дернул спуск.
Покосившаяся сторожка молчала.
Поговори.
Ибо я солдат, ибо я убиваю и потому только имею право хотя бы на одно твое слово!
Молчание. Облака. Ветер.
Или ты назвался Полковником Халидом и убиваешь меня? Тогда Бог ли ты милосердный и что тогда проку в моей злобе, что тогда тебе от моего отчаяния? Тогда ты такой же солдат, как и я, убийца своих детей, и тогда нам не о чем говорить.
На рысях он зарядил еще снаряд, захлопнул затвор. Так.
И услышал стрекот морзянки.
Полковник зпт я решил ехать к вам тчк Здесь нет линии фронта зпт нет законов зпт кроме наших зпт проведем же день в приятной беседе на вашей стороне тчк я переночую у вас зпт мы вместе оплачем вашего мальчика зпт а потом уеду зпт вы согласны зпт друг мой впрс
Халид зпт друг мой зпт приезжайте зпт я жду вас вскл
Старые рельсы ведут меня зпт я уже близко зпт ваша проволока мотается на мою катушку тчк Жду встречи тчк Ваш Халид
Ковач подошел к Берте и стал опускать ствол. Он вертел рукоятку, скрипел привод, шея чудовища была едва теплая и мокрая. Он потянулся обнять ее… Под ним дрогнуло и тут же сбросило его наземь. Полковник помотал головой и поднялся. Взрыв был близким. Он случайно наступил ногой на спуск.
Он сошел с насыпи и побежал отстукивать Халиду, но на полпути понял, что это бесполезно.
За лесом рвались снаряды. Один, второй, третий.
С перегона принесло горячий ветер.
Полковник потянулся за платком.
Выглянуло солнце. Грудь сдавило невыносимым одиночеством, словно налило холодной болотной водой.
Стало тихо.
И вдруг раздался шелест.
Ковач обернулся: из распахнутой двери сторожки вынесло кучу спутанной телеграфной ленты.
Волны
Эрика позвонила за полночь, когда Джей уже готовился выключить лампу.
– Спишь?
– Еще нет.
– Бросай свои чертовы справочники, ты мне нужен.
– В такой шторм? Постой, ты что, на базе?
Встать мешали раскрытые как попало томики «Общей океанологии», похожие на маленьких кашалотов: улыбчивые и тупорылые.
– Приезжай, говорю. Кажется, мне кое-что удалось.
Джей вышел к машине и, не прогревая двигатель, зажег дальний свет, зачем-то помигал и тронулся. Через полчаса вечно жующий что-то усатый охранник открыл ему сетчатые ворота.
В коридоре стояла стрекочущая тишина. Эрика с кофейной кружкой пританцовывала у кулера.
– Есть сигнал?
– Стадо идет на нас. Береговая охрана предупреждена.
– Сколько?
– Пять самцов, восемь самок.
– Детеныши с ними?
– Держатся в кругу.
– Думаешь…
– Не то слово.
Стадо виднелось на радаре, слышалось в колонках.
– Двадцать три мили. Если повернут к нам, значит, будут кидаться.
Губы Эрики шевелились над горячим краем кружки. Джей обнял ее и потерся бородой о гладкую шею.
– Ну что ты так волнуешься? Давай, успокаивайся. Ведь всегда можно повторить.
– Не всегда! Ты прекрасно понимаешь, что…
Он понимал. Либо они сейчас предотвратят выброс, либо программу прикроют. И так уже последний срок. Восемь лет убито на примерную дешифрацию, сбор сигнального словника, однообразные, как смерть, тесты, загромоздившие нумерованные маркерами дискеты… Канут ли эти годы в еще одну штормовую ночь или выведут их к ослепительным статьям в «Нэшнл Байолоджикал Сайнс», где Эрика и он (первым номером – именно она, он настоял заранее) объявят, что контакт состоялся, решалось в эти минуты.
«Мне кажется, звери – инсультные больные, у них отказала речь, но речь исключительно наша, и потому мы выволакиваем их к своему языку. Мы как будто реаниматоры – их и всей живой природы вообще, но пока исключительно для себя. Интересно, когда мы познакомим зверей, птиц, рыб и насекомых друг с другом, не окажется ли, что единственными неизлечимыми больными в природе были мы?» – часто говорила Эрика.
Так она говорила, с волосами, стянутыми резинкой, потом с распущенными, на краю его холостяцкой кровати. За восемь лет они так и не выяснили отношений.
– Зона приема.
– Готовность. – Джей спешно выстраивал консоль. Вожак шел впереди. Кашалот-наводчик. Отведя его от рифов, можно было торжествовать: остальные пойдут следом.
– Фиксирую поток.
Кит уже был на головном экране, полощущий двадцатифутовым раздвоением хвоста, мозг его отображался радужным сиянием и разбегался по нейроводам вдоль черной массы, отбрасывавшей длиннющий бурунный след. Хриплый крик слышался то тише, то громче.
«Дальше», «Земля», – поплыли по экрану слова.
Эрика вытерла кисти салфеткой и уронила ее на пол.
«От (прочь)», «Земля», – медленно ввела она и посмотрела на Джея. Он кивнул и занялся копированием данных, видя на мониторе, как коротковолновый излучатель разворачивается в дожде, приоткрывает головку и начинает трансляцию.
