Иржи Марек - Тристан, или О любви
Прекрасные слова. Прекрасные настолько, что даже в голову не придет спросить, могут ли они вообще быть правдой.
* * *Как же, собственно, произошло, что именно в сердце поместили люди то недолговечное чувство, каковым, вне всякого сомнения, является любовь? Ведь именно сердце — самый работоспособный орган: и днем и ночью батрачит оно на человека. Если бы нам пришлось перекачать столько воды, сколько крови перекачивает сердце, мы вряд ли дожили бы до старости.
А может, в сердце скорее обитают доброта и мудрость?
На Востоке убеждены, что мудрость обитает в животе, вероятно, из этих самых соображений статуэтки китайских божков всегда с брюшком. В средние века считали, что характер человека заключен в его печени. Выбор довольно обширный.
При этом любовь — чувство отнюдь не идиллическое. Греки не зря молились: о Эрос, непобедимый воин!
Значит, любовь — это борьба? Или всего лишь способ сохранить род человеческий? Впрочем, спросите у влюбленных, и многие охотно признаются, что им и в голову не приходит думать о воспроизведении себе подобных.
А что, если любовь всего лишь хищная жадность страсти, ловко маскирующаяся благородным чувством? Вовсе нет, отвечают влюбленные, ибо жадность толкает человека на подлости, тогда как любовь облагораживает. Ну хорошо, поверим им на слово, они ведь в этом деле специалисты.
А как насчет того, что сие нежное чувство, именуемое любовью, может и убивать? Иногда сразу, иногда постепенно, в чем, пожалуй, не такая уж большая разница.
Слышу возражения влюбленных: ну и что? Разве из-за этого стоит избегать любви? Ведь жизнь не может кончиться ничем иным, кроме смерти. Тогда уж пусть любовь несет нам смерть, это приятнее, чем банальная кончина от старости.
Вот видите, рассуждения о природе любви отнюдь не просты, прийти к единому заключению весьма сложно, и проблема эта с незапамятных времен предмет философских споров.
В поисках местоположения любви в человеческом организме перебрав все важные органы — печень, легкие, сердце, почки, поджелудочную железу и зоб, мы придем наконец к заключению, что любовь вездесуща, ибо влюбленному нравятся волосы любимой так же, как ее палец, линия шеи, очертания груди, складка кожи, аромат дыхания.
Это в равной мере относится и к влюбленной. Известно, что в солнечном Провансе XII века некая дама попросила у своего кавалера довольно странное доказательство привязанности: она велела ему содрать с большого пальца ноготь и прислать ей этот страшный дар в сопровождении пятидесяти влюбленных пар. Кровавое доказательство любви и в самом деле доставили к ее ложу. В результате кавалер добился любви вечной, а ногтей у него осталось еще предостаточно.
Вот мы и пришли к тому выводу, что любовь не только вездесуща, она основа всей человеческой жизни. И нам искренне жаль каждого, кто по тем или иным причинам не познал любви, ибо нет ничего прекраснее ее.
И если суждено человеку переселиться в мир иной, пусть лучше любовь оборвет его путь, чем сотни других невеселых причин — злоба, наветы, ненависть, зависть, жадность, глупость… А любовь бывает только одна. Да, да, всего лишь одна, причем для нее обязательно нужны двое, иначе она просто не сможет возникнуть.
Вот эти двое перед вами, так будьте же к ним милосердны!
Именно сейчас они возвращаются в реальность из своего царства грез и молчания. Одеваются и идут ужинать. Любовь позволяет забыть про голод, но без пищи можно умереть и любя.
Ян и Мария находят маленький ресторанчик, где их никто не знает, это чудесно, потому что не надо прятаться. Исчез страх перед будущим, осталась благодарность за то, что есть, и, поднимая бокалы, они нежно улыбаются. Ужин был не слишком роскошен, на гурманство нет денег, но для них это все равно праздник.
После ужина Ян провожает Марию к гостинице по пустым, не располагающим к прогулкам улицам, и долго прощается перед входом. Завтра можно пообедать вместе в самообслуживании возле института, правда, потом придется снова вернуться на работу, но зато вечером можно опять встретиться. Мария радостно соглашается, они смогут увидеться целых два раза, а это уже немалое счастье.
Ян спешит домой, от мостовой поднимается резкий холод, автобусы рассекают тяжелый городской воздух, а в окнах домов зажигается свет. Каким же неприятным бывает вечер, если приходится шагать в одиночестве.
* * *Положив трубку, Данеш нажимает кнопку «Не входить», не хочется никого видеть, даже собственную секретаршу. Он злится на себя, что не сумел сдержаться и, похоже, показал, как потрясло его известие, только что сообщенное пани Геленой. Большим начальникам нравится бравировать собственной невозмутимостью. И надо же было ему сорваться именно сейчас!
Конечно, не стоило кричать: «Что?!» — когда та рассказала об отъезде Марии. Гелене пришлось дважды повторить, что она ему звонила вчера, но не застала. Наконец Данеш нашелся и невнятно объяснил, что Марию, по-видимому, так расстроил визит в театр, что она даже с ним не захотела поделиться. Впрочем, ни он, ни Мария никоим образом не рассчитывали долго пользоваться их гостеприимством. Так что, собственно говоря, все в порядке, и он как-нибудь заедет, чтобы лично поблагодарить их за добрую услугу. Данеш был настолько выбит из седла, что весьма невнятно ответил на вопрос, удалось ли им попрощаться. Мария обещала позвонить, сказал он в заключение, и был безмерно счастлив, когда Гелена наконец повесила трубку.
Ну и идиот же я, посетовал Данеш. Во-первых, выдал себя с головой: Мария делает что ей заблагорассудится, а не то, чего хочу я. И это, конечно, непростительно.
Скорее всего, Мария просто обиделась. Но почему? Ведь так естественно предпочесть любовь подремыванию на этом занудном «Поцелуе». Да и что эта девица о себе воображает?
Сначала мчится как угорелая в Прагу, потом начинает выкобениваться и в результате дает деру, даже не соизволив позвонить… Ну ладно, девонька, я давно уже не мальчик и сумею поставить тебя на место, будешь знать, что со мной такие фокусы не проходят. В любовнице что главное? Послушание. А станет капризнее жены — сразу теряет привлекательность.
Впрочем, когда-то ее выходки мне импонировали, даже льстило, что Мария ведет себя как настоящая актриса, а если женщина согласна сразу угождать, то быстро надоедает. Но это уж слишком. Правда, говоря откровенно, мне так и не удалось помочь ей с театром, я ведь знал, что в нынешнем сезоне шансов практически нет, просто не решился об этом сказать. Ну и что, не бог весть какой грех. А она сразу на дыбы!
Честно говоря, с ее отъездом хлопот значительно поубавилось. Их и на работе полно. Да еще это место в министерстве, но там, похоже, дело на мази. Бывают моменты, когда руки у мужчины должны быть развязаны. Не хватало еще сажать на голову какую-то своенравную девицу.
Когда наконец Данеш почти утешил себя перспективой спокойной жизни, нет, в самом деле, что ни делается, все к лучшему, он вдруг вспомнил о Томане. Вроде и нечего перед ним скрывать, однако неплохо бы растолковать ему подоходчивее, чем супруге, что все это мне только на пользу. Человек, занимающий такой пост, как я, не должен ставить себя в неловкое положение перед подчиненными.
Что касается Марии, то либо она снова начнет послушно клевать с моей руки, либо вернется к разбитому корыту: будет сидеть в своем городишке, давать уроки музыки и пения и ждать, когда случится чудо и кто-то вытащит ее из этой глуши. Один раз чудо произошло, она познакомилась со мной. И вот вам пожалуйста, не сумела оценить…
Данеш выключил табло «Не входить», поправил галстук и позвонил секретарше, чтобы та принесла почту. Потом попросил вызвать к нему Томана.
Самое время поговорить с ним по-дружески. Объяснить все про Марию, ну а тот, ясное дело, перескажет жене. Намекнуть, что какое-то время мы с Марией не будем видеться, дескать, я сам так решил, а когда захочу ее снова увидеть, то позову. Прибежит как миленькая.
Кстати, эта Гелена Томанова довольно интересная особа. Пожалуй, простак Томан не очень-то ее ценит. А вот мне кажется, что мы прекрасно понимаем друг друга. Во всяком случае, совершенно ясно, почему она так охотно предложила Марии остановиться у них: если бы все развивалось нормально, то очень скоро Гелена начала бы просить за своего муженька. Что-что, а уж в женщинах я всегда разбирался! — удовлетворенно улыбнулся Данеш. Мы и виделись всего дважды, но всякий раз между нами проскакивала какая-то искорка: во взгляде, в прикосновении, улыбке. Вот такие женщины мне по душе! Как высоковольтная линия!
В тот первый вечер, когда Мария приехала так поздно, все было особенно пикантно. Они сидели вдвоем на маленьком старинном диванчике, разговаривали, и он будто невзначай положил руку на плечо Гелены, та на какой-то миг умолкла, но не отодвинулась. Все было так близко, так возможно… Однако в любую секунду могла приехать Мария. Поэтому они продолжали беседовать о пустяках, но какая-то недосказанность, которая придает особую остроту отношениям, между ними осталась.
