Ада Самарка - Игры без чести
Дома, распаковывая покупки, свекровь нагнулась к шкафчику под мойкой, где стояло мусорное ведро, и сказала: «Ты разложи пока яйца, а я вынесу, некуда коробки выбрасывать».
Совершенно неожиданно что-то вдруг вспыхнуло у Валерии внутри, пальцы сжались в отчаянии, стало сладко и странно. — Да нет, давайте я, — подскочила к ней, протягивая руку к ведру, — давайте…
Буквы на визитке были немного выпуклыми, на месте сгибов теперь слегка осыпались. В кармашек в коляске могла заглянуть свекровь, ведь она тоже гуляет с Антошей. До вечера визитка лежала в заднем кармане джинсов, потом «упала» за комод в спальне. Тот самый, с двумя любимыми фотографиями в стеклянных рамочках.
24
Почему игры без чести начались именно с девочки? С той девочки-неформалки с грудным тяжелым голосом, меланхоличной революционерки, любительницы крепкого кофе и крепких сигарет.
Наверное, из всех женщин, которых, между прочим, у Славки было не так уж и много, она умудрилась оставить самую заметную царапину в его деревянном сердце. Вернее, не царапину, а такую панковскую граффитиобразную подпись с резкими штрихами, какими-то точками, даже с некоторым напылением цвета.
Однажды они пошли в небольшой тихий ресторан с демократичными ценами и свечками на столах. Говорили о кино, девочка приносила ему диски с хорошими фестивальными фильмами, Славка многие не понимал, но «Амели», например, ему очень понравился, он даже смотрел его несколько раз. Сделав заказ, Славка как обычно спросил, как у нее дела, а девочка, загадочно улыбнувшись, протянула ему коробочку. В коробочке оказались запонки. Говорят, что запонки — это круто (особенно Вадик так говорит), но Славка как-то не задумывался о них, предпочитая удобные регланы и майки. Так что первые запонки появились только сейчас. Но не в этом дело — девочка неожиданно сделала ему подарок.
— Красиво… а можно узнать, по какому поводу?
— С прошедшим… Валентиновым днем… — сказала она уж слишком грубо, зажигая сигарету, чтобы скрыть волнение.
— Здорово как… — он поставил открытую коробочку на стол, любуясь, — спасибо тебе огромное… но, наверное, не нужно было так тратиться…
Она лишь раздраженно хмыкнула и закатила глаза. — Жалко, вообще, что тебе так мало лет, мы бы поехали куда-нибудь… в Италию например, хотя нет, сейчас там не очень, лучше в горы, в Австрию там… ты… ты такая молодец…
В этот вечер он был совершенно сбит с толку, ведь оказалось, в этой подростковой головушке происходят какие-то удивительные сложные процессы, бушуют страсти, возможно, она даже влюблена в него, хотя, как все проблемные дети, понтуется, грубит иногда совершенно не в тему, а ведь в тех мыслишках такая путаница, бедная девочка…
Чуть позже позвонил Вадик и сообщил, что его дама действительно заболела, и, проведя сеанс восстановительной терапии, он освободился раньше задуманного, и, раз пятница, предлагает пойти куда-нибудь. Девочка от клуба категорически отказалась. Удивительно, что Славка с ходу понял всю ценность ее слов: «Да я сама с кем угодно могу под громкую музыку тусить, мне же важно просто рядом с тобой сидеть, общаться».
— Ты не против, если сейчас к нам приедет мой близкий друг? Мы с детства дружим…
— Один? — она настороженно поморщилась.
— Наверное, если не найдет кого-то по дороге…. — Ну ладно, просто я с вашими гламурными девицами себя не в своей тарелке чувствую.
Вадик приехал один — шумный, с горящими глазами, в распахнутом пальто, так что отлично виден лейбл с брендом, с щегольски повязанным ярким шарфиком. Еще в дверях успел приостановиться возле официантки, что-то ей нашептав.
Вечер прошел отлично, они много ели, мало пили, и Вадик был в ударе, истории сыпались градом, Славка смеялся так, что болели щеки. Потом-таки поехали в другой ресторан, более фешенебельный. Девочка разрумянилась, от улыбки ее лицо стало вдруг неожиданно простым и милым, каким-то крестьянским почти, будто и не было на ней черного до пола атласного платья с летящими рукавами и ошейника в мелких шипах.
Через несколько дней у Славы была встреча в том же бизнес-центре, где последний этаж арендовала Вадикова фирма, и на обед они пошли вместе.
— Слушай, а твоя Monique — это просто чудо какое-то… — сказал Вадик, улыбаясь из-за меню. — Моя кто?
Оказывается, девочка позвонила Вадику на следующий день после встречи в ресторане.
— Когда мы прощались у такси, я сунул ей в карман свою визитку, — чавкая, объяснил Вадик, — просто так… без всякой задней мысли…Визитка у Вадика была, к слову, такая же понтовая, как его машина, пальто, запонки и все остальное. Торговая марка известна каждому школьнику, а работал Вадик теперь уже региональным менеджером — Польша, Болгария, Украина.
Они ходили на кладбище. Байковое. Она позвонила большому начальнику в самый разгар рабочего совещания, чтобы пригласить на кладбище. Вадик, конечно, не мог отказаться. Он не успевал заехать за ней, поэтому встретились у его офиса, на Подоле. Она стояла в черном берете, с прямыми черными волосами до плеч и алыми, по-детски припухлыми губами, в черном пиджаке и короткой черной юбке, в плотных черных колготках и черных армейских ботинках, с красным клетчатым рюкзачком на одном плече. В руках она держала «Camera Obscura» Владимира Набокова.
Апрель — пожалуй, лучшее время для посещения старых кладбищ. Зелень еще толком не распустилась, так что надгробия хорошо видны, несложно пробираться по тропинкам, но в то же время лезут уже крошечные листочки, то тут, то там виднеется россыпь нежных белых и голубых цветочков, а воздух уже приятно тяжел весенней свежестью, прохлада, хоть и ощущается в тени, уже не такая колючая. И тишина, конечно, птицы поют. Как Вадик мог пропустить такое…
Повод был вполне формальным — девочке требовалось найти могилу легендарного шпиона Демиана Холодковского, о котором она писала реферат, а Вадик еще в ресторане рассказывал о своих краеведческих интересах, пересыпая все любопытными (выдуманными на ходу) фактами и датами.
Могилу шпиона и дипломата, конечно, не нашли. Зато долго изучали монумент погибшим в авиакатастрофе, там целый самолет был захоронен… любовались надгробием известной балерины, застывшей навеки умирающим лебедем.
Вадик оказался почти одного с девочкой роста, было так удобно и естественно обнимать ее за талию.
Потом поехали прямо к нему (за книжкой). В девочке напрочь не было ничего девочкового — это был опытный темный ангел женского пола, местами слегка грубоватый, местами искушенно медлительный. — Ей очень идет беретик, — резюмировал Вадик.
Славка чувствовал, что должен сейчас расстроиться, но пока не получалось. Наоборот, стало вдруг интересно и весело.
— Так когда у вас следующее свидание?
Вадик пожал плечами. Они вообще не договаривались толком, что-то витало про вылазку на Татарку (старинный район, частный сектор почти в центре города, на горе), короче говоря, имелись некоторые планы. — Давай не говорить ей, что ты говорил мне, — предложил Славка.
Девочка оказалась удивительно педантичной в плане очередности свиданий. После Вадика обязательно шел Славка. После Славки снова Вадик. Только в случае, если кто-то из них не мог встретиться (специально), девочка звонила другому. Однажды они со Славкой должны были идти в кино, но в последний момент он «не смог», а билеты были у нее на руках, буквально за час до начала сеанса позвонил Вадик и спросил, что она делает, девочка позвала его с собой. За пятнадцать минут до сеанса, когда они уже сидели в баре и пили пиво с орешками, позвонил Славка и, сказав, что освободился, спросил, где она — ведь можно еще успеть, просто пропустят немного трейлера. Девочка невозмутимо ответила, что в другом месте с подругой, но будет очень рада видеть его, например, завтра.
Вадик пытался навести ее на разговор о Славке, но девочка держалась молодцом, говорила мало и только хорошее, вроде «я очень уважаю этого человека». На какой-то романтичной смотровой площадке Вадик деликатно и грустно попросил ее по возможности не общаться с другими мужчинами, сказал, что очень любит ее. В этот же вечер они со Славкой пошли наконец в «Арену», она совершенно не умела танцевать, много выпила, у него дома ее долго тошнило.
Так могло бы продолжаться вечно, но Славке вдруг все надоело. Девочка, томная обманщица, стала вдруг совершенно неинтересной, половое влечение куда-то улетучилось, в какой-то момент стало ясно, что ему просто противно думать о ней. А без Славкиного участия Вадикова роль тоже потеряла всякий интерес. Кульминация немного оживила их всех — она звонила часто, обоим, с разрывом в полминуты, вздыхала, уверяла, что ужасно скучает, и они оба верили ей — ведь она правда скучала. Однажды прислала Славке в офис цветы. Была какая-то несерьезная угроза что-то с собой сделать, но Славка был тогда на Кипре и сам хотел что-то с собой сделать, а у Вадика нашлись дела поважнее.
