Ада Самарка - Игры без чести
Девочка скорее всего уже учится в институте, встречается с ровесником-неформалом с проколотой губой и даже, наверное, счастлива.
25
Валерия позвонила в среду, в первой половине дня.
Работы у Славки было мало — все рутинные административно-управленческие функции прилежно выполняли директора подразделений, а ему оставалось только читать отчеты и проводить летучки. Еще он любил ездить в цех и сидеть там просто так, немного смущая печатников. Им-то как раз стесняться было нечего: работа шла исправно, скучать не приходилось, но, когда в помещении находится хозяин фирмы, причем без видимых причин, время тянется раза в четыре дольше, а к телу будто привешены грузики.
— Вячеслав Вячеславович, добрый день, это Валерия, как поживает ваша племянница? — голосом воспитателя детского сада пропели в трубке.
Славка от неожиданности сел на подножку, тянущуюся вдоль станка.
— Как я рад вас слышать!
— Я вас не отвлекаю?
— Нет-нет, сейчас я выйду, тут просто грохот такой, флатовка идет… У племянницы все хорошо, большое спасибо за советы, мои подарки оказались самыми лучшими!
В коридоре было сильно накурено, грохот превратился в равномерный приглушенный гул, как на корабле.
— Рада, что вам понравились. Я вообще-то звоню вам с вопросом. У меня есть подруга, она собирает вещи, в том числе и книги, чтобы передать в детдом, я и подумала, может, у вас там есть что-то из списанного…
Вообще-то Валерия звонила совсем не для того, чтобы назначить встречу, она правда хотела сделать доброе дело для Маринки, занимающейся благотворительностью, да и для детишек тоже. Нет, она даже не подозревала, что встреча в принципе может быть. Встреча, по большому счету, была не нужна, она могла бы просто дать его телефон Маринке, чтобы та сама звонила и отправляла свои имейлы и ехала за книжками на машине, но Слава сам как-то ловко предложил встретиться на Позняках — сегодня после обеда, — отказаться просто не получилось.
— Вы же будете гулять с малышом? Хотите, я буду ждать вас у парадного, заодно помогу и коляску спустить?
Окончив разговор, он еще некоторое время стоял, прислонившись к стене, держа мобильный в руке и глядя в потолок. И Валерия тоже глядела в потолок, откинувшись на застеленную бирюзовым атласным покрывалом двуспальную кровать, и тоже держала в руках влажную от пота трубку.
В конце концов, она просто одичала с этими памперсами, обедами, поликлиниками. Чувство вины толкалось в душе, но какое-то подслеповатенькое: ну что может быть невиннее передачи книг в детский дом? Да, она сама придумала, что можно обратиться за помощью к этому Славе, но ведь в том, что он дал ей визитку, нет совершенно ничего предосудительного, ведь визитки для того и печатаются! Конечно, приятно, что он галантен с ней, но, может, это просто иной пример воспитания? Может, проблема в ней самой и ее низкой самооценке? Женщина должна быть верной, мудрой и не замыкаться при этом в четырех стенах!
Ох, но до чего же неохотно Валерия собиралась в этот раз на прогулку! Сперва оделась чуть наряднее, чем обычно, но это выглядело чересчур нарочито, да и повода никакого нет. Специально переоделась в спортивный костюм, но он был ужасен, а время поджимало — хуже всей этой внешней мишуры заставлять человека ждать. Валерия на миг ощутила себя замечтавшейся глупой курицей, ведь, скорее всего, он давно женат, и у него и в мыслях нет… никаких таких мыслей… уже в кроссовках, в прихожей, она все-таки подкрасила губы розовым блеском и побрызгалась свекровиными духами.
Он был там. Это было так по-дурацки и нелепо! Большой такой, на самом деле не такой уж и шикарный, какой-то нескладный, сутулый, несмотря на габариты, даже жалкенький в чем-то, рядом стоит такси. Интересно, почему же не на машине?
Когда Слава увидел ее и, улыбнувшись, пошел навстречу, Валерии захотелось поморщиться — такой чужой, такой… такой… фу…
Одно дело, когда взгляд такого мужчины вдруг выхватывает тебя из толпы, задерживается на миг и потом пропадает, а все остальное уже в тягость, не то совсем…
Он, прикрякнув, неловко взялся за коляску и, наклоняясь, продемонстрировал затылок с жидкими, собранными в хвост волосами. Ей никогда не нравились длинноволосые мужчины. С каждым шагом по лестнице — он по одну сторону коляски, она по другую — реальность будто давила на виски, хотелось провалиться, удрать. Валерия была готова признать, что звонить ему было большой ошибкой, что это лишнее… особенно, когда он так на нее смотрит: ужас, прости господи!
Книжек Слава с собой не привез. Было вообще непонятно, зачем он приехал через весь город. В самом конце их недолгой прогулки Валерия, на самом деле будто охмелевшая, разомлевшая, совершенно сбитая с толку, спросила его об этом в лоб.
— Просто захотелось пообщаться с вами.
— Ага… а с мужем моим вы не хотите случайно пообщаться?
— Нет. И не случайно тоже не хочу.
Этот цирк пора было заканчивать, и она сказала, что идет в «Билла» за продуктами и что, как будут книжки, нужно встретиться, лучше всего прямо с Маринкой. Она, кстати, худощавая блондинка.
Славка почему-то на последнюю реплику никак не отреагировал.
Попросил ее номер телефона, и с одной стороны, Валерия ощущала себя полной дурой, потому что книжки все-таки нужно было собрать и передать, с другой — давать этому типу номер своего мобильного — слишком большая честь. В итоге вышло совсем по-дурацки:
— Слава, я все-таки замужняя женщина, и я не могу дать вам номер своего телефона, вы уж простите меня.
— Строгий у вас муж, однако. Он случайно не следователем работает?
— Нет, он менеджер в бытовой технике, — привычно отчеканила Валерия и тут же осеклась. — Ну, менеджер — это хорошо, только, по-моему, он вас не уважает. Впрочем, не мое это дело, уж простите меня… и спасибо, что позвонили, мне было правда приятно встретиться с вами.
Они расстались, и, оказавшись в магазине, Валерия чуть не плакала. От злости на себя, дуру. Наверное, едет сейчас и потешается над ней, и над Геной тоже…
Купив полкило эклеров со сгущенкой, Валерия пошла на площадку, где обычно они собирались с другими мамами. Там как раз рассказывали, как сегодня на ужин приготовят сырнички со свежими фруктами. Это здорово, она давно не готовила сырников!
Вернувшись домой, она с интересом осмотрела себя в зеркале — и так и сяк: «А я ведь еще ого-го, оказывается!» Настроение резко поднялось. Когда пришел Гена, ощущалась некоторая неловкость, обиды на его полуторачасовое сидение в гостиной перед телевизором и в помине не было. Валерия улыбалась, два раза приносила ему чай и потом долго, жарко обнимала, массируя его худые, мальчишеские плечи. Он был, без сомнения, лучше всех!
26
А к Любе пришло наконец чудо.
Она переходила тихую улицу Курчатова (где во дворе детская поликлиника) в неположенном месте, но с соблюдением всех предосторожностей. Машина взялась непонятно откуда, черный джип тормозил так, что толстая резина на колесах глухо и страшно шипела. Люба остановилась, держась за коляску, чтобы не упасть. Остановился и джип, съехав немного вбок, чтобы не мешать другим машинам. Открылась дверца. Люба испугалась, что сейчас все ее заявки на подарок судьбы перевернутся вверх тормашками, демонстрируя свою изнанку, и сто долларов, выпавшие из бандитского кармана, прилетят к ней не с той стороны, то есть их потребуют от нее за грубое нарушение правил уличного движения в качестве компенсации морального ущерба и возможного вреда автомобилю из-за экстренного торможения, и что там еще… принято требовать в мире богатых и наглых людей.
Высокий молодой мужчина был в черном пиджаке из лайковой кожи (точно как ей мечталось про киоск, только там была куртка). Выдержав небольшую паузу, которая необходима для оценки ситуации, Славка, вложив в голос как можно больше учтивости и вежливого беспокойства, спросил:
— Ну, вы как? Нормально?
Люба затравленно закивала, сжимая ручку коляски.
Новая пауза затягивалась. Машина, моргая аварийкой, тихо урчала.
— Не поедет? — неожиданно спросила Люба.
Славка резко дернулся, оборачиваясь, потом тряхнул головой, приглаживая собранные в хвост волосы.
— Да нет, там автомат, я парковку включил…
— Аааа… — улыбаясь и мелко кивая, сказала Люба, тоже пригладив волосы.
— Вы уж больше так не делайте… это у меня резина хорошая, тормозной путь небольшой…
— Да я как-то…. — не зная, что сказать, она опустила голову, снова поправляя волосы, рассеянно заглянув в коляску, где болтал ногами ничего не понимающий кареглазый ребенок в желтой шапке.
«Господи прости, несчастье-то какое», — с умилением подумал Славка.
— Вы точно в порядке, голова не кружится?
Именно так ее спрашивали год назад в роддоме… тут же стало приятно и тепло.
