Надежда - Шевченко Лариса Яковлевна
Бабушка налила нам яблочного соку, а себе малюсенький глоточек домашнего вина. «Осознавая важность сего исторического момента...» — начала я шутливую речь. Коля остановил мои излияния. Мы поздравили друг друга и скрестили бокалы. Я видела, как сияют радостью глаза бабушки, какая она возбужденная, помолодевшая и красивая. Нам было удивительно легко и весело! Мы хохотали по всякому пустяку и галантно угощали друг друга холодцом. Потом я произнесла тост за самую лучшую на свете бабушку и пожелала ей всего-всего самого наилучшего. А она ответила: «А вам, каждому, вдвое». Коротко, но как элегантно сказала! Потом говорил Коля. И мы опять поднимали рюмки. И вдруг я подумала: «Бабушка никогда при мне не встречала Нового года. Родители на работе отмечали, а она всегда оставалась на кухне одна».
Потом отчего-то нахлынули веселые воспоминания недавних шалостей. И мы сознались бабушке, как случайно наткнулись в чулане на остатки хмельного напитка, который получился из перебродившего хлебного кваса, попробовали его и почувствовали себя по-глупому веселыми. Еще рассказали про то, как дали шестилетней соседке Свете столовую ложку вина, и она после него весь вечер пела и плясала. Бабушка, смеясь, корила нас, и тут же рассказывала истории из своего детства.
Вышла во двор остыть от праздничного возбуждения. Сегодня удивительно богатый и глубокий цвет неба! Будто морские волны гуляют над головой. Различаю светлые гребни и темные впадины. Вдруг между ними возникло яркое сияние, по форме напоминающее серебристую елочку. А в центре ее — полная луна с четким рисунком улыбающегося лица. «К хорошей погоде», — тепло вспомнила я свои детдомовские наблюдения.
Странные картинки бывают на небе! Вчера на чистом-чистом утреннем небе вдруг появились два белых облака, как два бублика, связанных цепочкой. Поплавали немного и исчезли, словно растворились. А на закате опять возникли два кольца, только теперь одно расположилось внутри другого. Солнце так красиво их подсвечивало!..
Луна скрылась. Слабый свет из окон хаты попадал на деревья. Они неподвижны, как декорации на сцене школьного театра.
Замерзла. Вбежала в хату.
— Здорово вы придумали устроить нам взрослый праздник, — говорю я, нежно обнимая бабушку. — Я сегодня такая счастливая!
На меня нашла необузданная радость.
— Коля, заводи патефон, танцевать будем!
— Куда мне?! — возразила бабушка, зардевшись.
Но я уже потащила ее в зал.
Потом били куранты, переполняя сердца верой в исполнение самых важных на свете желаний. Бабушка позволила еще раз поднять рюмки за счастье в новом году, и мы пошли спать. Я пребывала в дивном блаженстве. Спокойный, радостный сон потихоньку окунал меня в волшебное море прекрасных грез. «Разве счастье возможно?! Но ведь было же! И обязательно будет еще», — думала я, исчезая, растворяясь, превращаясь в белое сияющее облако...
Глава Вторая
ВЕЧЕР ВСТРЕЧИ С БЫВШИМИ ВЫПУСКНИКАМИ
Я стараюсь не пропускать в школе ни одного праздника. Сегодня традиционный вечер встречи с бывшими выпускниками. Гости собрались шумные, веселые. Те, которые из города приехали, одеты красивее наших учителей, точнее сказать, изящней. Мужчины в галстуках, ботинках, отутюженных костюмах-тройках. Женщины в строгих, однотонных костюмах или платьях. Держатся они уверенно, но сдержанно, не нарушают приличий. Сельские проще: мужчины в сапогах, с заправленными в них брюками, женщины — в ярких цветастых платьях.
Гости ходят по классам с доброжелательным любопытством, рассматривают все, радуются, удивляются, вспоминают веселые случаи из своей школьной жизни. Вот подтянутый, элегантный молодой человек подошел к матери и поцеловал ей руку. «Я, — говорит, — только благодаря Вам юристом стал. Так хорошо историю знал, что мог экзамен за первый курс в институте сдать, используя только школьные знания». Мать стушевалась, покраснела, слезы на глазах выступили. А другой студент шутливым тоном обиду высказал: «В техникуме я пятерку по истории имею, а вы мне тройки ставили». Мать ему назидательно ответила: «Если бы я тройки не ставила, ты бы сейчас на пятерки не учился. В институт тебя готовила. Помнишь, как речь выправляла? Уже почувствовал в городе, как важно уметь правильно выражать свои мысли?» Парень смущенно произнес: «Все помню. Благодарю за уроки».
— А ты, Павлик, помнишь, как доказывала тебе необходимость систематической подготовки к урокам? — с улыбкой обратилась мать к парню спортивного вида.
— Еще бы! «Двойка плюс пятерка, поделенные на два, на экзамене будут равны не трем с половиной, а двойке», — ответил он четко, как на уроке. И засмеялся по-мальчишески заливисто и весело.
Мне нравится взаимная, учтивая заботливость гостей и учителей.
— А где Валентин из вашего класса? Беспокоит меня его судьба, — это говорит учительница литературы.
В ответ слышу:
— Не складывается пока у него жизнь. Амбиции имеет большие, считает, что недостаточно ценят его. Дважды женился и разводился. Вы же знаете их семью?! Сложная. Родители умерли, так дети, как вороны, слетелись, ссору затеяли. Младшего брата во времянку выселили, хату продали и деньги поделили. Забыли наш закон: «Кто стариков дохаживает, тому дом родительский переходит». Соседи их порицали. Теперь глаз сюда не кажут. Стыдно им. Валька сказал: «Когда настоящим человеком стану, тогда и приду в школу».
— Гладкой дорожка бывает редко. Передай: мы верим в него.
— Обязательно...
— Володю Тузова не видела?
— Нет. У него всегда была слишком завышенная самооценка. Гения непризнанного с малолетства из себя строил. Да только умная голова тоже трудиться должна. Я когда первый раз увидел, как он младшего брата колошматит, да еще с таким чувством удовлетворения, превосходства, так сразу заволновалась. Испугалась, подумала, что не будет из него толку при таких наклонностях. Может, повзрослев, опомнился? Зря он школу так рано бросил, из-под контроля ушел.
— Его Лариса Яковлевна в вечернюю школу пристроила, возится с ним как с маленьким...
К отцу подошел солидный, важный мужчина в военной форме. Они пожали друг другу руки.
— Узнали? Я из вашего первого выпуска. В академии историю преподаю. Защитился. А хобби мое — инкрустированная мебель. В выставках участвую. У Петра Денисовича красоту понимать научился. До сих пор с теплотой его вспоминаю.
— Рад. Ученики должны превосходить своих учителей. Горжусь, — улыбнулся отец.
А военный с долей грусти продолжал:
— Посетил сельский клуб. Прошли годы, а в нем ничего не изменилось. Тот же сарай, так же у ребят шапки на затылок сдвинуты, папиросы на губах небрежно «развешаны», и горы семечек под лавками.
Тут я не удержалась:
— А на станции новый клуб построили, двухэтажный, и картины местных художников по стенам повесили.
— Видел. Мода к ним чуть быстрее доходит. Там ребята шапки на лоб сдвигают, и те же семечки на задних рядах под креслами, — ответил гость с легкой усмешкой.
Я все не унималась.
— А недавно приезжали красивые дяди в светло-серых костюмах и обещали через пять лет у нас город построить, — радостно сообщила я офицеру.
— А я слышал, что укрупнение вас ожидает и наше родное село из райцентра в обыкновенную деревню превратится. Это неудачная шутка? — обратился гость к отцу.
— К сожалению, правда. Опять грядет бесперспективная, бессмысленная реорганизация. Областное начальство пытается внешними переменами прикрыть свое бездействие и неспособность руководить людьми. А народ у нас прекрасный. Жаль, что применить умные головы и золотые руки здесь не дают. Редко кому удается хоть в малом отстоять свою позицию. И то через нервы, через потерю здоровья. Слышал о председателе в соседнем районе? Колхоз возродил, жилье стал строить специалистам. Потребовали его в область. Он не согласился. Сказал, что пока родные селяне не заживут достойно, он из своего села ни ногой. Так сняли с должности, услали в заброшенную деревеньку в три десятка дворов. (Мы, говорят, тебя выдвинули, мы же тебя и задвинем.) Теперь встает каждый день в четыре утра, чтобы на работу попасть. Нет там применения его бурной энергии. Морально задавили человека, руки связали... Боюсь, окончательно разбежится наша молодежь. Кто будет кормить страну? — вздохнул отец.
