Стивен Гросс - Искусство жить. Реальные истории расставания с прошлым и счастливых перемен
О потерянном бумажнике
Дэниэл К. начал сеанс психоанализа, рассказав мне такую вот историю.
Накануне он был дома. Ему позвонил менеджер офиса и сообщил хорошие новости – Дэниэл выиграл крупный архитектурный конкурс и получил контракт на разработку проекта музея культуры в китайском городе Ченду. Дэниэл даже не рассчитывал на победу, потому что был самым молодым и неименитым из всех кандидатов, вошедших в шортлист конкурса. «Теперь-то мы повеселимся, – сказал ему менеджер, – да и денег заработаем целую кучу». Дэниэл был на седьмом небе от счастья, ведь для него и всей его маленькой фирмы это был тот самый гигантский прорыв, о котором он так давно мечтал. Он немедленно позвонил жене и пригласил ее отпраздновать победу в дорогом ресторане в Уэст-Энде.
Добраться до ресторана он решил на метро.
– Усевшись на сиденье, я вытащил бумажник и спрятал в него билет. А потом… я до сих пор не понимаю, как все это вышло. Я положил бумажник на сиденье рядом с собой. Я еще подумал: «Сюда его класть не очень-то разумно. Положишь его на сиденье – наверняка потеряешь». На первой же остановке я сообразил, что сел не в тот поезд, и быстро выбежал из вагона. Про бумажник я вспомнил, когда начали закрываться двери. Одним словом, было уже поздно. Бумажник остался в вагоне. Я бросился к ближайшему охраннику, он позвонил на следующую станцию, там кто-то проверил вагон, но бумажника, конечно, уже не было. Я чувствовал себя ужасно… Хуже не бывает.
Дэниэл немного помолчал.
– Я заблокировал кредитки и прибежал в ресторан. Я опоздал и, естественно, жене пришлось платить за ужин. Потеря бумажника свела на нет мою эйфорию. Чувствовал я себя отвратительно. И мне казалось, что я сам во всем этом виноват. Но почему?
Он продолжил рассказ:
– Когда мы уже выходили из ресторана, я получил СМС, в которой было написано: «Я нашел ваш бумажник. Позвоните мне, и я вам его отдам». Вы думаете, мне стало легче, да? Бумажник нашелся, все было в порядке. Но я никакого облегчения не ощущал. В действительности, мне стало еще хуже. Я окончательно пал духом. Мне казалось, что я профукал всю радость от победы в конкурсе.
Еще немного помолчав, он дабавил:
– И тут, прямо на пороге ресторана, я сделал еще одну безумную штуку. Закончив читать СМС, я поймал себя на том, что снова копаюсь в карманах в попытке обнаружить бумажник. Я знал, что он находится у того человека, но перестать искать его у себя в карманах просто не мог.
В рассказе Дэниэла меня поразил тот факт (возможно, и вы это для себя тоже отметили), что потеря в его ситуации следовала за другой потерей. Он теряет бумажник, но только после того, как потерял сам себя в большом городе (сел не на тот поезд). Он теряет обычное для себя благоразумие (положил бумажник не в карман, а на сиденье). Он теряет возможность хорошо провести вечер (и порадовать свою жену), а потом, когда бумажник уже нашелся, теряет знание о том факте, что бумажник найден, и начинает искать его у себя в карманах.
Но самая крупная потеря моего клиента была эмоционального характера, ведь в процессе всех этих приключений он потерял ощущение счастья, которое должно было сопутствовать достигнутому успеху. За считаные часы он из победителя превратился в проигравшего.
* * *Как сказал когда-то Бенджамин Франклин, успех погубил многих людей, и это весьма справедливое замечание. Тем не менее Франклин умолчал о том, что зачастую мы сами ведем себя к краху.
На собственном опыте испытал эту проблему американский новеллист Уильям Стайрон. В книге мемуаров «Зримая тьма» он описал, как прилетел из Нью-Йорка в Париж получать престижный Prix Mondial Cino Del Duca, премию, ежегодно присуждаемую самым выдающимся ученым или представителям артистического мира.
Психологическое состояние Стайрона стало ухудшаться еще за четыре месяца до церемонии награждения, ровно с того момента, как он узнал о том, что стал лауреатом. «Если бы я мог предугадать, что будет происходить со мной по мере приближения дня вручения премии, то лучше бы от нее вообще отказался», – написал он. День триумфа обернулся для него истинным кошмаром: «Я чувствовал давящее уныние, я был охвачен мрачным беспокойством, ощущением отчужденности и, превыше всего, удушающим страхом».
Стайрон пришел на церемонию награждения, но потом внезапно заявил своей благодетельнице мадам Дель Дука, что решил отказаться от участия в официальном банкете, который она планировала устроить в его честь (это мероприятие входило в план торжеств, и о нем было известно за несколько месяцев), чтобы встретиться с другом.
После этого, ошарашенный ее реакцией и смертельно напуганный своим собственным поведением, он принялся извиняться перед ассистенткой меценатки. «Я себя очень плохо чувствую, – сказал он ей. – У меня возникла un problème psychiatrique». В конце концов Стайрон все-таки остался на банкет, но в самый разгар празднества обнаружил, что не только лишился эмоционального равновесия, но и потерял только что подаренный чек на $25 000. Не имея возможности сосредоточиться из-за досаждающей ему внутренней боли, он не мог ни есть, ни говорить. Успех чуть не довел Стайрона до самоубийства.
На свете существует множество людей, упорно стремящихся к поставленной цели, достигающих успеха, а потом внезапно и совершенно катастрофически теряющих контроль над своей жизнью. Каковы же подсознательные причины, заставляющие нас заниматься этим самосаботажем в момент, когда приходит успех?
Для психоаналитиков проблема Стайрона диковиной не является, на свете существует множество мужчин и женщин, упорно стремящихся к поставленной перед собой цели, достигающих успеха, а потом внезапно и совершенно катастрофически теряющих контроль над своей жизнью. Каковы же подсознательные причины, заставляющие нас заниматься этим самосаботажем (пусть даже совсем незначительным по масштабам) в момент, когда приходит успех?
В первую очередь мы можем развалиться на части, не предусмотрев тот факт, что любые победы предполагают определенные потери.
Три года назад у меня был пациент по имени Адам Р. Этот школьный учитель начал ощущать сильнейшее беспокойство, а потом впал в опасную депрессию сразу после того, как его назначили директором одной весьма известной школы. Он всегда мечтал занять такой пост, но в данном случае для этого было необходимо переехать в другой город.
Во время нашей первой встречи он рассказал мне о своем прошлом: точно такие же мучения он испытывал после покупки первой собственной квартиры, а потом и после свадьбы.
– Я хочу быть директором, – сказал он, – но я даже не представлял себе, какие чувства будет вызывать у меня перспектива переезда. Ведь здесь – вся моя жизнь.
Подобно многим из нас, Адам был абсолютно поражен тем, какими потерями приходится расплачиваться за победы.
Тем не менее в процессе нашего общения мы с Адамом пришли к пониманию, что причиной его депрессивного состояния является не только потенциальная смена места жительства. На подсознательном уровне он верил, что его успехи отрицательно влияют на жизнь отца.
– Мне плохо оттого, что я был назначен директором как раз в тот момент, когда отца отправили на пенсию, – сказал мне Адам.
– Но между этими двумя событиями нет абсолютно никакой взаимосвязи.
– Я это понимаю, но чувствую себя каким-то агрессором. Впервые в жизни я буду зарабатывать больше отца.
* * *В ситуации с Дэниэлом и у него, и у меня в первую очередь возникли подозрения, что потеря бумажника была неким аналогичным стремлением разрушить собственный успех. И он тоже беспокоился, размышляя, каким образом его достижения повлияют на окружающих.
– Мне стало не по себе, когда менеджер офиса сказал, что «теперь-то мы повеселимся, да и денег заработаем целую кучу». Я чувствовал себя каким-то мошенником. Неужели я действительно лучше девяти остальных вошедших в шортлист архитекторов? Мне так не казалось, да и они вряд ли так думали, – сказал он мне.
Дэниэл опасался, что его будут презирать коллеги. Тот вечер потерь мог быть для него способом вновь ощутить себя аутсайдером. Таким образом он, наверно, пытался сказать своим коллегам-архитекторам: «Видите, мне сейчас не до веселья, и деньги я все потерял… В общем, мне завидовать не нужно». Он не хотел быть «одним из непобедивших», но эта роль была для него более привычной, и чувствовал он себя в ней гораздо безопаснее, чем в роли победителя.
Но почему же он продолжал искать бумажник, уже зная, что тот нашелся?
Работа над проектом, доставшимся Дэниэлу в результат победы в конкурсе, конечно, заставит его проводить значительное количество времени в Ченду, а он терпеть не мог уезжать из дома. Он сказал, что неделя в Китае, когда он ездил на собеседование, прошла просто ужасно. В отеле, где он остановился, было «мрачно и уныло». Он обнаружил, что заснуть в номере может, только оставив включенным свет. Пока он рассказывал все это, у меня в мыслях возник образ маленького ребенка, включающего лампу на прикроватной тумбочке не для того, чтобы ночью можно было найти родителей, а из страха, что родители забудут о нем (потеряют его) в ночной темноте.
