Когда порвется нить - Эрлик Никки

Пока она не открыла свою коробку.

Вскоре после этого желание стать матерью приходило к ней короткими всплесками, с каждым разом все более сильными и частыми. Возможно, желание женщины иметь ребенка не более чем сплетение эмоций, но для Моры оно стало каким-то физическим, ощутимым чувством, поселившимся в ее теле. Думая о ребенке, она чувствовала, как сжимается ее живот, будто обнимая пустоту внутри. Ее пальцы и ладони едва заметно покалывало, руки беспокойно жаждали прикоснуться к чему-то несуществующему, подержать то, чего не было на свете.

Возвращаясь домой однажды вечером, Мора свернула за угол как раз в тот момент, когда молодая мать выходила с сыном из дома. Маленький мальчик — лет четырех или пяти, с невероятно маленьким синим рюкзаком на плечах — схватился за руку матери и спрыгнул со ступенек на тротуар прямо перед Морой.

Он поднял голову, заглядывая матери в лицо.

— Здорово поиграли с другом, правда?

Его мать согласилась.

Мальчик помолчал, но потом все же решился спросить:

— Как ты думаешь, может, пригласим его как-нибудь к нам домой?

Возможно, дело было в удивительно тоненьком голосе малыша или в том, что он говорил так робко и неуверенно, словно не знал, понравилось ли остальным так же, как ему, и разрешит ли мама еще раз встретиться с другом. Мора не знала, что тому виной. Но ее ноги вдруг будто прилипли к тротуару, и она почувствовала, что вот-вот расплачется.

Маленький мальчик и его мать ничего не заметили и прошли мимо, а Мора так и осталась стоять там, заливаясь слезами без видимой причины, если не считать трогательной сцены, которая развернулась на ее глазах.

Позже той ночью, пытаясь уснуть, Мора ощутила особенно сильные всплески материнского инстинкта. Она даже повернулась к Нине, чтобы коснуться ее плеча и спросить: не передумает ли подруга заводить детей? Две мамы с разным цветом кожи. Принять решение будет непросто. Многое нужно обдумать и обсудить. Усыновить ребенка или воспользоваться услугами донора? Выбрать ли пол ребенка? Какой цвет кожи будет у их малыша?

Но все эти сложные вопросы вдруг показались такими незначительными по сравнению с нитью Моры, с осознанием будущего, что она едва не задохнулась от мучительной боли.

Когда ее ребенку исполнится семь или восемь лет, Мора уйдет в мир иной.

За размышлениями о том, зачем ей ребенок, Мора провела бессонную ночь. Был ли то самоотверженный поступок, забота о Нине, чтобы не оставлять ее в одиночестве? Надеялась ли Мора, что та будет вспоминать о ней всякий раз, глядя на их малыша? Или то было тщеславие? Желание оставить след? Оставить на Земле частичку себя, чтобы жить дальше в своем ребенке? Или она просто наслушалась мифов о том, что женщина должна хотеть детей? Быть может, мы обречены желать того, что нам недоступно?

Возникшие будто из пустоты вопросы, заполнившие ее голову, сами стали ответом. Мора понимала, что не может привести ребенка в этот мир при существующих условиях, не чувствуя уверенности в будущем. А уверенности она как раз и не чувствовала.

Но она точно знала, что душевная боль никогда не исчезнет, не оставит ее в покое, и, глядя на мерно поднимающуюся и опускающуюся в такт дыханию спину Нины, Мора думала, честно ли скрывать эти мысли от подруги, с которой она поклялась делиться всем.

И все же Мора не находила в себе сил рассказать ни о мучившей ее боли, ни о мальчике с невероятно маленьким рюкзаком.

Как бы она ни старалась, Нине ее не понять.

На следующее утро душевные терзания Моры и бессонница превратились в адское похмелье. Нина уже чистила зубы, когда Мора перевернулась в постели и прищурилась от яркого света в ванной.

— Что случилось? Тебе нехорошо? — спросила Нина.

— Что-то неважно себя чувствую.

— Принести тебе что-нибудь? Вызвать врача?

— Нет, нет, я в порядке, — заверила ее Мора. С тех пор как они узнали о короткой нити, любое подобие болезни, пусть даже незначительное, приводило Нину в ужас.

— Ты уверена? — спросила Нина, озабоченно нахмурившись.

— Да. Возьму больничный и высплюсь, — сказала Мора. Она огляделась в поисках телефона, но не нашла его, зато заметила у изножья кровати ноутбук Нины.

— Можно я отправлю письмо с твоего компьютера?

— Конечно, — ответила Нина, возвращаясь к раковине, чтобы прополоскать рот.

Мора придвинула ноутбук и откинулась на подушки. Отправив сообщение начальнику, она открыла страницу социальных сетей, чтобы посмотреть новости. Но ее быстро завалили странными объявлениями, которых она никогда раньше не видела.

Туристическое агентство рекламировало путешествия для коротконитных, позволяющие объехать весь мир всего за несколько месяцев, а пара захудалых адвокатов сообщали о скидках на гражданские иски для получивших короткие нити. «С вами обошлись несправедливо? Исправьте это, пока можете!»

Почему Нина получала эти сомнительные объявления, явно нацеленные на аудиторию коротконитных? Неужели она искала поездки? Выбирала адвокатов?

Обычно Мора старалась не обращать внимания, когда дело касалось поведения ее партнеров в интернете. Она не возражала, если они смотрели порно, когда ее не было дома, или иногда переписывались со своими бывшими, — лишь бы не врали в ответ на прямые вопросы. Но с этими объявлениями что-то было не так.

Нина одевалась у шкафа, а Мора навела курсор на вкладку «История» на ее компьютере и замерла. Она колебалась, понимая, что вторгается в личное пространство, но любопытство победило, и она нажала на кнопку. Как будто открыла свою коробку — снова.

Самые последние ссылки показывали обычный набор новостных сайтов, но дальше по списку содержание менялось. Там были десятки страниц Reddit, в разной степени необычные, плюс несколько посещений сайта под названием «Теория нитей», который оказался чем-то вроде форума для недовольных коротконитных. Все это не было похоже на типичные сайты, которые просматривала Нина.

Закончив собираться, Нина вернулась к кровати.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? Я могу остаться с тобой дома.

— Что такое теория нитей?

— Ты хочешь сказать, теория струн в физике?

— Я имею в виду этот сайт, — сказала Мора, поворачивая компьютер так, чтобы Нина могла видеть экран. — И все другие страницы, которые ты посещала.

— Ничего особенного. Глупости. — Нина пожала плечами.

— Это непохоже на глупости.

— Я знаю, что это выглядит странно, — сказала Нина, быстро краснея. — Но я просто кое-что искала, и, наверное, поиски вышли из-под контроля.

Возможно, надеясь избежать допроса, Нина повернулась спиной к Море и принялась собирать сумочку, дважды проверяя, все ли взяла: несколько запасных ручек, салфетки, блокнот.

Мора встала и заглянула подруге в лицо.

— В твоей истории не один час просмотров, Нина. Ты как будто свалилась в чертову кроличью нору.

Нина подняла глаза от сумочки и раздраженно смахнула со лба волосы.

— По-моему, ты слишком остро реагируешь, — сказала она.

— Знаете, для получившего очень длинную нить, — заключила Мора, — ты слишком настойчиво интересуешься коротконитными.

Нина была поражена.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ничего, — проговорила Мора, внезапно осознав, что подошла к опасной грани. — Наверное, я просто удивлена, что ты никогда не упоминала об этом… напряженном поиске…

— Это не навязчивая идея, — оправдывалась Нина. — Я просто… Не знаю… искала ответы.

— И нашла?

Нина закатила глаза в ответ.

— Мне так не кажется, — резко сказала Мора, отвернулась от Нины и вышла из комнаты.

— Куда ты? — крикнула ей вслед Нина.

Не дождавшись ответа, она догнала подругу и схватила ее за руку, развернув к себе в узком пространстве между стенами.

— Что тебя так разозлило?

Мора смотрела в широко раскрытые в отчаянии глаза Нины. Она знала, что невольно причиняет ей боль. Но она была измотана, разбита и все еще думала о прошлой ночи. Пока Мора размышляла над величайшим выбором в жизни, Нина, оказывается, погрузилась с головой в какие-то глупые заговоры.