Ольга Карпович - Семейная тайна
И если она немедленно не отправится спать, завтра ей станет еще хуже.
Александра тихо проскользнула по уснувшим улицам поселка, вошла в дом на цыпочках, стараясь никого не разбудить. На секунду заглянула в комнату отца – тот все так же недвижимо лежал на кровати, в изголовье подмигивали огоньками приборы, слышалось тихое размеренное пищание.
Значит, по крайней мере, отец все еще жив.
Александра поднялась в свою бывшую комнату, которую теперь ей приходилось делить с Асей.
Девчонка уже спала.
Александра удивилась, увидев, что одета ее спящая племянница была во что-то странное, никак не напоминающее пижаму. Склонившись ниже, она убедилась, что на девочке толстовка, большая ей на несколько размеров и совершенно определенно – мужская.
Александра удивленно хмыкнула и забралась в собственную постель.
4
Ночью прошел дождь, и теперь весь сад был мокрым и свежим. Капли воды, застрявшие в листве, так сверкали, словно само солнце лопнуло на тысячи осколков и просыпалось прямиком в бабушкин сад. Синие, зеленые, розовые, фиолетовые искры сыпались из крон старых яблонь, подмигивали с лепестков пионов и медленно гасли в мокрой давно не стриженной траве. Ася, остановившись на ступенях террасы, привычно потянулась за телефоном, чтобы увековечить все это великолепие в инстаграме. Но вдруг вспомнила вчерашнего странного парня, подшучивавшего над ней из-за пристрастия к соцсетям, и сунула смартфон обратно в карман. Артем в чем-то был прав – у нее не так уж много друзей, а все эти люди, с которыми она общается через Интернет, по сути, ей чужие.
Ей действительно есть дело до того, понравится ли им умытый дождем бабушкин сад?
Кажется, нет.
Кажется, единственный, с кем ей хотелось бы поделиться этой красотой, – тот самый забавный парень Артем.
Хм-м… Любопытно.
Рано утром опять приходил Новиков осматривать деда. Вся семья в этот момент завтракала, тетка Саша разливала чай. Когда в гостиную вошел Андрей Палыч, Александра вздрогнула и пролила несколько капель кипятка на ногу Максиму. Тот взвыл, подскочил со своего места, задрал повыше штанину шорт и принялся поливать ошпаренное место холодной водой.
– Ты, Саша, как-то контролируй свои эмоции, что ли, – бросил он сквозь зубы. – Ты же, если так пойдет, нас всех тут перекалечишь.
Отец явно был зол и раздражен. Еще до завтрака ему снова звонили из вчерашней аптеки. Ася слышала, как он сдавленно бубнил что-то в телефонную трубку. Впрочем, насколько Ася могла судить, у Макса вечно были проблемы на работе: какие-то не туда переведенные деньги, не сходившиеся счета – и каждый раз в последний момент он умудрялся из всего выпутываться. Значит, выберется и в этот раз, не стоит брать в голову. Хотя видно, что эта ситуация его гнетет – вон как срывается на всех! И тетке Саше уже прилетело…
– Извини, я просто неловко взяла чайник, – буркнула отцу Александра.
Честное слово, кажется, шея у нее покраснела…
Ася голову дала бы на отсечение, что тетка полцарства подарила бы сейчас за своевременный звонок с работы, позволивший бы ей сбежать из гостиной. Но мобильник молчал – в Америке сейчас глубокая ночь, надо ведь даже этим чокнутым трудоголикам из теткиной конторы когда-нибудь отдыхать.
Новиков тоже смотрел куда-то мимо Александры и явно нервничал.
«Интересно, – думала Ася, – у них правда, что ли, когда-то был роман и до сих пор не остыло?»
Ей казалось невероятным, что такие замшелые старперы могут еще интересоваться чем-то подобным.
Доктор Новиков прошел в комнату к деду, провел там некоторое время, а затем вернулся и заговорил с бабой Лидой, отцом, Никой и Александрой. Ася как раз в этот момент выбралась на террасу и любовалась залитым дождевой водой садом. Из комнаты до нее доносились лишь обрывки разговоров:
– Положительной динамики нет…
– Андрей, но ведь что-то еще можно сделать…
– Мы делаем все возможное, но…
Потом Андрей Павлович ушел, а бабка Лида, проревевшись, вдруг поднялась с дивана и твердо заявила:
– Мы не можем так просто сидеть сложа руки. Мы должны… Давайте пойдем к нему. Все вместе пойдем! Может быть, он почувствует нашу энергетику и…
– Боже, мама, ты же человек с медицинским образованием… – покачала головой Александра.
– Я человек, у которого есть сердце, прежде всего! – дрожащим голосом перебила ее Лидия Сергеевна.
Вероника, все утро препиравшаяся с кем-то по телефону, пылая скулами, неожиданно поддержала мать:
– А что? Вдруг правда поможет. Я слышала одну историю. Представляете, человек семнадцать лет пролежал в коме, а потом…
В конце концов Лидия Сергеевна, то срываясь на крик, то заливаясь слезами, загнала все честное семейство в комнату к несчастному деду. Она заставила всех их выстроиться у кровати и теперь настаивала на том, чтобы все родня взялась за руки и в едином порыве пожелала деду прийти в себя.
– Ну, хватит! Я в этом фарсе участвовать не буду! – заявила Александра.
– Мамик, не переживай, давай я возьму тебя за руку, если это так нужно, – подольстился к бабке отец.
Ася, нарочно остановившаяся позади всех, чтобы не видеть неподвижного, с заострившимися чертами лица деда, пугавшего ее, могла из-за спин своих родственников разглядеть лишь его тяжелую крупную руку, бесцельно лежавшую на одеяле и отливавшую синевой. Зато ей прекрасно видно было, как Ивар, сохранявший совершенно бесстрастное выражение лица, медленно протягивал за спиной свою длиннющую ладонь к брату.
Повисло тяжелое молчание.
Лидия Сергеевна, опустив тонкие, полупрозрачные веки, беззвучно шевелила губами, погрузившись в странный, только что изобретенный ею ритуал. Вероника, глядя на отца, всхлипывала и терла глаза. Максим был занят своими мыслями. Машинально продолжая поглаживать бабу Лиду по плечу, он рассеянным взглядом таращился в окно, явно что-то соображая и прикидывая. Александра, поджав губы, топталась на одном месте, раздраженная из-за нелепости всего происходящего.
В эту самую минуту Ивар дотянулся наконец до Камиля и, сохраняя отстраненное выражение лица, крепко ущипнул его за спину, выкрутив кожу над лопаткой.
– Ах ты, ублюдок! – заорал Камиль и бросился на стоявшего с совершенно невинным выражением лица брата.
Бабка вздрогнула и открыла глаза.
Вероника бросилась разнимать дерущихся сыновей. Ивар, отвесив брату подзатыльник, бросился вон из комнаты. Камиль поспешил за ним.
В конце концов, убедившись, что изобретенный бабкой Лидой ритуал не удался, все остальные тоже высыпали обратно в гостиную.
– Боже, что же это такое! – стонала Лидия Сергеевна. – Что за воспитание! Мои дети никогда себя так не вели!
– Еще бы, – ядовито отозвалась Александра. – Мы лишнее слово сказать боялись!
– А помните… – вступила вдруг Вероника. Голос ее звучал весело, хотя на лице еще оставались красные пятна от недавних слез. – Помните, мне лет восемь было, и я притащила домой котенка. Грязного такого, ободранного. И страшно боялась, что папа заставит его выгнать. Вот, помню, сижу я вечером дома, тут врывается папа, в ярости, глаза сверкают. И кричит: «Где этот придурок!» Я так испугалась, лепечу: «Папа, ну, пожалуйста, можно я его оставлю? Я его вымою, честное слово! И в кабинет твой пускать не буду». А папа так смотрит на меня непонимающе и кричит: «О ком ты говоришь?» Я отвечаю: «О котенке». А он: «Я спрашиваю – где этот придурок, твой брат!»
Все рассмеялись. Напряжение понемногу начало отступать. Даже тетка Саша подхватила:
– Я помню! Оказалось, отцу из школы позвонили. Макс очередное стекло разбил в спортивном зале.
– Точно! – отозвался Макс. – Ты, Сашка, еще потом меня в своей комнате прятала, в шкафу, чтоб отец остыл немного и не набросился на меня сразу с – ремнем.
Ася наблюдала, как ее родственники смеются и предаются воспоминаниям, как будто и не грызлись только что все утро. Было так странно, что именно недалекой Веронике удалось своим рассказом разрядить атмосферу. Даже Лидия Сергеевна слабо улыбнулась и прошелестела:
– Ох, Алеша, конечно, был слишком вспыльчивый.
И Ася неожиданно брякнула:
– Почему – «был»?
И в ту же минуту снова все нахмурились. Бабка Лида спрятала лицо в сухих ладонях. Вероника посмотрела на племянницу осуждающе и опять шмыгнула носом. А Александра, нервно пройдясь по комнате туда-сюда, наконец остановилась и заявила твердо:
– Так, послушайте! Мы уже второй день просто сидим здесь, ждем и ничего не делаем. Так не пойдет. Мы должны определиться… Составить план: что мы будем делать в случае… в случае самого неблагоприятного исхода.
– Как ты можешь? – ранено вскрикнула Лидия Сергеевна. – Как ты можешь говорить об этом, когда отец еще жив? Сухарь! Юристка!
