Анна Бялко - Сказки женского леса
– А дубленка где? – Маруся понимала, что выходит за всякие рамки, но не могла остановиться. – Неужели выкинули?
– Да успокойся ты, – Катя явно решила, что подруга переживает из-за ее бесхозяйственности. – Не выкинули. Она еще прилично смотрелась, итальянская все-таки. Мишка ее племяннику подарил. Молодой парень, пусть ходит. Так что ничего не пропало, не переживай.
Но не переживать Маруся не могла. Ясно было, что для них с шубкой дубленка пропала навсегда. Адрес племянника Катька не даст, а если и даст, что она ему скажет? Здрасьте, я к вашей шубе?
Каким-то неведомым образом Маруся понимала, что о том, что происходит, нельзя рассказывать ни одной живой душе. И даже не потому, что не поверят и примут за психопатку. Просто – нельзя, и все. Но что теперь делать, она не знала.
Вернее, теоретически догадывалась. Надо где-то найти мужскую дубленку. Лучше даже шубу. И пусть они вместе повисят какое-то время. Лучше в темноте. Проблема была в том, что эта мужская шуба должна быть породистой, не хуже бывшей Мишиной дубленки, а где такую взять, Маруся не представляла.
Она зашла, конечно, в свою комиссионку, и даже в магазин меховой сходила, но все, что там ей встретилось, было какое-то настолько убогое... Нет, это им не подходит. Мелькнула было надежда на Петра Сергеевича, у него вроде тоже дубленка была, но он и в прошлом году в ней ходил, они с шубкой всю зиму в одном шкафу целыми днями висели, и ничего. Что же им теперь делать?
Маруся поймала себя на том, что на улице стала приглядываться ко всем встречным мужчинам: что там на них надето? Ужас как неприлично, если вдуматься, но она же не для себя, для дела. И однажды она нашла.
Это была совершенно шикарная шуба. Красновато-черная, с легкой сединой на концах, разлетающаяся легкими волнами в такт шагам. Недлинная, но очень и очень достойная мужская шуба. Как это раньше называлось – доха? У Маруси прямо дыхание захватило, а шубка – она ясно почувствовала – подобралась вся и тонко затрепетала. Доха не быстро, но бесповоротно удалялась от них по Тверской в направлении центра города.
Она, конечно, шла не сама, эта доха. В ней шел мужик, хозяин. Он явно не торопился, шел важно и не спеша, разговаривал по мобильному, поглядывал иногда на витрины магазинов. Догнать его было несложно. Маруся и догнала. И пошла на полкорпуса сзади, мучительно соображая, что бы такого сделать, как к нему подойти и сказать... В общем, чтобы он дал ей на пару часиков эту свою доху...
Они шли так уже довольно долго, а у Маруси все еще ничего не придумалось. И вдруг мужик остановился, повернулся к ней так, что она почти уперлась в него, и строго спросил:
– В чем дело, девушка?
Маруся уставилась на него непонимающими испуганными глазами, и он недовольно пояснил:
– Девушка, я не слепой и не идиот. Вы идете за мной уже полчаса. Что вам нужно?
– Вашу шубу, – вырвалось у Маруси раньше, чем она успела что-то сообразить.
Недовольство в глазах мужика сменилось искренним удивлением.
– Вы грабитель? И как, интересно, вы собираетесь меня раздевать? Где ваш пистолет?
– У меня нет пистолета, – залепетала растерянная Маруся. – И я не грабитель. Просто у меня... Мне...
Слова и мысли все окончательно разбежались, совершенно ее покинув, и от стыда и неловкости она чуть не заплакала. Мужик снова посмотрел на нее, на этот раз озабоченно.
– Знаете что, – вдруг предложил он. – Вон кафе. Неплохое, между прочим. Давайте мы с вами туда зайдем, посидим, я сниму шубу, и вы поймете, то ли это, чего вы хотели.
Маруся только кивнула.
В кафе светил неяркий оранжевый свет, было тепло и отчего-то пусто. В углу у входа стояла круглая вешалка со смешными рожками. Мужик снял свою шубу, кинул небрежно на один из рожков. Помог Марусе, и ее шубка, явно довольная, кокетливо закачалась на рожке соседнем. Под шубой у мужика обнаружились свитер грубой вязки, рыжеватые волосы, короткая аккуратная бородка, светлые глаза и красивые руки с длинными пальцами. То есть, наверное, все это и раньше было при нем, просто Маруся, кроме шубы, ничего не замечала.
Она, впрочем, и сейчас не очень приглядывалась. Ее гораздо больше волновало, достаточно ли темно и интимно там, на вешалке. И ничего, что они там висят? Хотя в шкафу тоже... А сколько нужно времени? Час, два? На всякий случай она решила сидеть тут как можно дольше, развлекая мужика, чтоб не ушел. Тогда-то, собственно, она и разглядела глаза. Светлые, голубые. И руки...
– Ну что, грабитель? – весело спросил ее мужик. – Будете кофе?
И Маруся, хоть вне работы кофе и не пила, согласно закивала. Из вежливости.
Кофе был горьким, крепким, но почему-то вкусным. Развлекать мужика оказалось не скучно и не противно. Собственно, это он ее развлекал. Его звали Игорь Владимирович, и у него была редкая интересная профессия – композитор-песенник. Они говорили о музыке, о песнях, а потом о стихах, и Маруся сообразила напроситься к нему в гости прямо на завтра, якобы чтоб посмотреть на творца за работой. На самом деле она не была до конца уверена в интимности вешалки в кафе, все-таки домашняя обстановка – совсем другое дело.
Жил ее новый знакомый в центре же, неподалеку от метро «Маяковская». И от ее работы тоже. У него была огромная, старая, неухоженная квартира. Одну из комнат почти полностью занимал рояль.
Шубы мирно висели в темной прихожей, а Маруся с Игорем пили кофе и разговаривали о всяком разном. Игорь тоже жил один, развелся с женой, возраст уже не юный – за сорок... Напоследок он пригласил ее в консерваторию.
Собственно, миссия была уже выполнена, на концерт можно было бы и не ходить, но Маруся так любила музыку... И концерт был хороший. Смущало только, что в шубке идти уже не стоило, ей бы теперь нужен покой в шкафу. Маруся уже поняла, что, чем дольше шубку не трогать, тем длиннее вырастет новая. Но она-то так хороша именно в шубке, и потом – в консерватории гардероб с вредными тетками... Пусть-ка позлятся на ее шубку. А с другой стороны, сейчас не очень-то холодно, новое осеннее пальто тоже вполне прилично, а платье для театров она давно хотела купить...
И если она и заходит иногда после работы к симпатичному одинокому человеку, что тут такого? Ему так важно, когда его слушает понимающая душа... Так что дело тут не только в верхней одежде.
В конце следующего лета Маруся с замиранием сердца полезла в шкаф за пакетом. Новая шубка получилась – чудо! Такого благородного, серебристо-черного оттенка. И на сей раз очень пушистая, настоящий чернобурый песец. Знакомство требовало однозначного продолжения, вот для чего Маруся так старалась.
Маруся, наверное, действительно очень старалась, потому что ее старания оценила не только шубка. Перед следующим Новым годом Игорь Владимирович сделал ей предложение. Маруся как представила грядущее спокойствие шубной жизни, так сразу же согласилась.
У них замечательная семья. Двое детишек, мальчик и девочка. Все соседи умиляются, как они гуляют зимой во дворе с папой, все трое – в пушистых шубах. Кстати, меховой салон-бутик «Мария» пользуется среди понимающего населения заслуженным успехом.
ОТДЫХ НА МОРЕ
Сказка
Волны идут, обнажая блюдо отлива,Кто-то по отмели бродит, считает камни,Волны считает – недолго ему быть счастливым,Будет прилив, возвращенье – и счастье канет.
Галина Семеновна была самой обыкновенной женщиной среднего возраста. Есть такое смешное понятие – средний женский возраст, то есть временной промежуток, когда этот самый возраст неопределим в принципе. Дети вроде уже не маленькие, старость вроде еще не наступила, хотя и молодость явным образом уже прошла. Тут, конечно, многое зависит от прилагаемых самой женщиной усилий, но в среднем – а куда от усреднений деться – возрастной промежуток этот наступает обычно лет в тридцать восемь, и еще лет на десять его хватает. Но хватит уже о женском возрасте, поговорим о других житейских благах. Впрочем, и тут нам сильно не развернуться. Галина Семеновна обладала самым стандартным в наших условиях набором. Стандартная семья – муж, сын. Стандартная двухкомнатная квартира в спальном районе, стандартная женская работа – бухгалтер, со стандартной, то есть вполне умеренной, хотя и стабильной зарплатой.
Впрочем, Галина Семеновна очень ценила и работу свою, и зарплату стабильную – они ей дорого достались. Изначально-то она была инженером – а кто, знаете ли, когда-то им не был – в условиях почти всеобщего высшего умеренного образования? И работала она сначала в самом обычном заведении – НИИГипро-обер-чего-то-там-мете, как все.
Потом, конечно, наступили радикальные перемены, НИИ умерло естественной смертью, а Галине Семеновне с семьей надо было продолжать как-то жить, и она, мужественная советская женщина, подалась тогда в челноки. Как все. Ездила с полосатыми баулами в Польшу и Турцию, возила оттуда носки и детали для ванных комнат, кормила семью. Но какое-то время спустя нашла в себе силы, вырвала откуда-то дополнительное время и закончила бухгалтерские курсы. Жизнь после этого пошла в гору, бухгалтерия оказалась востребованной профессией, и вот Галина Семеновна имела теперь свою стабильную, хоть и не самую большую, зарплату.
