Владимир Малыхин - Наследник
другой — дамскую сумочку.
— Ты?! почти беззвучно спросил Виктор, удивленно подняв брови. — Но... каким образом?!
Она опустила глаза:
— Так... уж... получилось... Приехала... вот. .
Они помолчали, разглядывая друг друга.
— Ну. . здравствуй, — проговорил Виктор, не очень уверенно, и протянул ей руку.
Она слабо пожала кончики его пальцев и также тихо спросила:
— Я тебя... оторвала от дела. Да?
Чтобы как-то помочь ей, да и себе, он попытался улыбнуться:
— Работа не зверь, в лес не убежит, — и слегка дотронувшись до ее локтя, добавил тем же
наигранным тоном: — Пошли отсюда на свет божий и там продолжим наш не очень вразумительный
диалог. .
Она утвердительно кивнула головой и они направились к дверям проходной. Виктор все еще не
мог придти в себя, мысли его путались, сердце стучало гулко и часто. Вдруг Маша, споткнувшись,
повисла на руке Виктора, вскрикнув:
— Ой, мамочка! Извини!
Поддержав ее, Виктор продолжал играть свою роль:
— Ничего, бог простит, бывает и хуже.
Маша отлично понимая его состояние, проговорила ему в тон:
— Да! Ты бесконечно прав. Говорят, что кто-то однажды даже свалился в прорубь, — он взглянул
на нее, глаза их встретились. Они оба слабо улыбнулись.
— Я всегда считал, — сказал он, продолжая улыбаться, — что в Вас, гражданка Туманова,
погибает великая актриса.
Согнув ногу в коленке и поправляя туфлю, Маша сказала:
— Да это так, но я еще на что-то надеюсь...
Они оба улыбнулись и уселись на ближайшей скамейке в маленьком призаводском скверике.
Вдруг Маша испуганно проговорила:
— Ой! Я же забыла свой чемодан.
— Где?! — спросил Виктор.
— Там, — указала она рукой на проходную.
Виктор побежал за чемоданом, а Маша, вынув из сумочки круглое зеркальце, поправила
растрепанные волосы и подкрасила губы.
Возвращаясь с чемоданом в скверик, Виктор, замедлив шаг, лихорадочно соображал: Откуда
узнала адрес? От матери или от Зойки? Что ей наговорила Зойка?" Где-то в глубине души ему
хотелось поверить, что все вдруг вернулось на круги своя... что все другое было сном... Но это было
слишком неправдоподобно, как в детской сказке. "Спокойно, старик, — подумал он. — Будь холоден
и рассудителен. И никакой лирики! Пусть почувствует, что я не Ванька-встанька!" — Он поставил
перед Машей чемодан и сел рядом:
— Ну, Туманова, я весь внимание... Только, как перед господом богом! Договорились?
Маша искоса внимательно взглянула на него и тихо спросила:
— Я зря приехала? Да?
Он не ожидал такого вопроса и замялся:
— Но... ты согласись, что я ... тебя... не мог ожидать.
— У тебя здесь уже... кто-то есть? Да?
Ее неожиданные вопросы сразу свели на нет его сценарий.
— От кого ты узнала адрес?
— Ну, какое это имеет значение, — вздохнула Маша. — Разве это главное? Какой ты, право... Ну у
Зои... Кстати, она передавала тебе привет. . — Маша помолчала, — и вдруг резко повернулась лицом к
Виктору: — Но ты мне не ответил... У тебя здесь уже есть кто-то?!
Виктор невольно улыбнулся:
— Ну, Машка... ты даешь... С тобой, как говорится, не соскучишься... Вопросы-то должен бы
задавать я... как сторона пострадавшая...
Маша вздохнула:
— Не надо, Витя, не надо... Неизвестно еще, кто из нас какая сторона...
Виктор насторожился:
— Что ты имеешь в виду?
Помолчав, она очень серьезно сказала:
— Знаешь что... Не будем упрекать друг друга. Не для этого я здесь... Скажи честно: да или нет?
Он с нескрываемым интересом посмотрел на нее. Он позавидовал ее самообладанию и натиску.
— "Да, — подумал он, — воистину: наступление лучший метод обороны".
Маша настороженно ждала его слов. И вдруг услышала:
— Во всем мне хочется дойти до самой сути. В работе, в поисках пути, в душевной смуте. Это
Пастернак. Тебе эти вирши по душе?
— Да, — сказала Маша, — я тоже хочу — до сути... Так ты один или уже нет? Если нет, я
переночую на вокзале и завтра же еду домой.
Неожиданно для себя Виктор обнял Машу за плечи, притянул к себе и поцеловал.
— Сегодня мы с тобой посетим вигвам моих новых друзей и поужинаем у их гостеприимного
очага. А завтра будет видно.
— Так ты, все-таки, один или нет? — спрашивала Маша, прижимаясь щекой к его груди.
— Один или нет?!
— И да и нет, — засмеялся Виктор.
— Как это?! — испуганно посмотрела Маша на Виктора.
— Есть у меня здесь один старичок... Завтра познакомлю.
— Старичок?!
— Да, да. А теперь пойдем к моим друзьям, — он взял ее чемодан и подхватил ее под руку: —
Пошли, горе ты мое луковое.
— Это ты мое... луковое, — вдруг всхлипнула Маша.
* * *
Проснулся Виктор на рассвете. Обвел сонным взглядом обстановку комнаты и постепенно память
вернула его к действительности. Он вспомнил, что вчера познакомил своих друзей, — хозяев этого
дома Галину и Василия Дьяковых, с Машей. Они ее и его очень тепло встретили, было веселое
дружеское застолье, а потом уговорили остаться на ночь. Собственно говоря, особенно уговаривать и
не пришлось. И те и другие прекрасно понимали, что идти им некуда. "Не в нашу же "коммуналку" ее
вести, — думал Виктор, — но позвонить старику надо, как бы тревогу не поднял...". Выслушав
Виктора о том, что он остался на ночь у Дьяковых, старик Нодель засмеялся:
— А почему бы и нет? Сто лет назад я тоже любил иногда ночевать у своих друзей... Не проспи на
завод.
...Виктор осторожно, чтобы не разбудить Машу, повернулся в ее сторону. И от неожиданности
вздрогнул. Маша и не думала спать. Облокотясь на локоть, она молча смотрела на него, задумчиво
прищуренным взглядом.
— Как?! — воскликнул Виктор. — Ты не спишь?!
И он запустил пальцы в ее волосы.
— Я уже давно не сплю, — сказала Маша, не меняя позы. — Я наблюдала, как ты смотришь свои
сны и очень хотела их увидеть вместе с тобой. Скажи, кто такие эти гостеприимные люди?
— Василий — начальник цеха, а Галина трудится в нашей столовой. Отличная пара.
— Я хочу такой-же двухкомнатный шалаш, — прошептала Маша, кладя голову на плечо Виктора.
И вдруг вскрикнула: — Ой, совсем забыла! Ведь Анна Семеновна, провожая меня, просила тебе
передать, что она приедет к нам погостить сразу же после того, как мы обретем свой угол, то есть...
шалаш, — Виктор удивленно поднял брови:
— Какая Анна Семеновна? Ты это о чем?
— Как какая? — в свою очередь удивилась Маша. — Твоя мама.
Виктор приподнялся на локоть и прошептал:
— Машенька, ради всего святого! Что там у вас произошло? Я совершенно теряю голову.
— Ну хорошо, так и быть расскажу все по порядку. Однажды я пришла к ней на Большую
Ордынку и прямо с порога сказала: — Здравствуйте, дорогая Анна Семеновна, я пришла.
— И что же она? — спросил пораженный Виктор.
— Она внимательно посмотрела на меня и пригласила войти. Я вошла и заявила, что чувствую, как
здесь витает твой дух. Она усадила меня за стол, угостила чаем со своим фирменным вишневым
вареньем и сказала, что ждала меня все эти годы и что, кто любит ее сына, для нее всегда самый
желанный гость и близкий друг. Витя, что с тобой? — испуганно спросила Маша, заметив, что он
дрожит, как в лихорадке.
Виктор пробормотал:
— Ну, а ты?
— А я, — невозмутимо продолжала Маша, — сказала, что всегда была ее другом и чтобы ей не
было одиноко, могу даже переехать к ней на жительство.
Виктор схватил ее за плечи:
— Машка, ты и в самом деле великая актриса!
— Да, согласилась Маша, я это знаю... Но человечество меня еще по достоинству не оценило!
— Оценит! — весело сказал Виктор.
Он сжал ладонями ее щеки:
— Ты теперь знаешь, знаешь кто?
— Знаю, — ответила Маша.
— Кто же?
— Я твоя судьба. А ты — моя!
— Но я хотел сказать... сказать, что ты теперь... будешь...
— Но ведь судьба и жена одно и то же, — перебила его Маша. — Разве не так?
Вдруг Виктор спохватился и взглянул на часы:
— Ого! Твоя судьба, Машка, кажется опоздала на работу. .
Быстро одеваясь, он говорил:
— Ты проведи сегодня день с Галиной, она добрейшая сибирячка. А завтра что-нибудь придумаем.
Он поцеловал ее и выбежал из комнаты. Маша долго смотрела на дверь, за которой скрылся
Виктор, потом уткнулась лицом в подушку и всхлипнула.
* * *
С утра пораньше Галина сбегала к себе в столовую и упросила заведующую разрешить ей отгул.
