Тихая заводь - Владимир Федорович Попов
Попытка обсудить этот вопрос с Крохановым успеха не имела. Он с рассеянным видом пыхтел папиросой, ерзал в кресле, явно ожидая конца разговора, и, когда Балатьев изложил свои соображения о подготовке к зиме, раздраженно заявил:
— Будешь работать на чем есть. Это тебе не юг. Здесь то да се на блюдечке не поднесут, здесь по одежке протягивай ножки. Удивляюсь я на тебя. Ты в главк писал? Писал. Ответ получил? Как же, в обе руки. Вот и смекни. И перестань мозги пудрить. Свои и мои.
На том разговор закончился.
Однако не прошло и трех дней, как Кроханов вызвал Балатьева к себе.
До сих пор не было случая, чтобы они спокойно, по-деловому обсудили насущные вопросы, согласовали какие-либо мероприятия. Каждая встреча с директором оборачивалась для Балатьева неприятностью. Кроханов не мог обуздать свою неприязнь к начальнику мартена. Ходили даже слухи, будто директор собирается навязать ему Камскую сырьевую базу со всем комплексом погрузочных и транспортных работ и тем самым не только взвалить на его плечи всю ответственность за доставку шихты в цех, но и лишить возможности предъявлять руководству какие-либо требования.
Вот и сегодня Балатьев шел в заводоуправление со слякотным настроением, ожидая очередной стычки.
Единственно, что его грело, — так это предвкушение встречи со Светланой. После прощального вечера они ни разу не виделись наедине — не нашлось времени. А много ли скажешь при мимолетной встрече в приемной или в разговоре по телефону, когда подслушивают досужие телефонистки? Эта вынужденная сдержанность укоренилась и даже внесла в их отношения холодок.
Нынче им тоже не пришлось побыть с глазу на глаз, потому что в приемной сидели люди, надо было соблюсти приличествующий обстановке этикет. Лишь улыбнулись друг другу да дольше, чем полагалось бы, задержали в пожатии руки.
Кроханов был не один. В кресле у стола сидел пожилой военный в гимнастерке с четырьмя шпалами в петлицах и в очках. Он внимательно рассмотрел Балатьева усталыми близорукими глазами и, привстав, поздоровался.
— Военный инженер первого ранга Селиванов Валерьян Аристархович.
— Лейтенант запаса Балатьев Николай Сергеевич.
— Садитесь.
Балатьев занял место.
— Я представитель завода, куда идет ваша продукция, — приступил к делу Селиванов.
— …и член бюро областного комитета партии, — поспешно добавил Кроханов, многозначительно посмотрев на Балатьева: то ли обращал внимание на высокое положение, то ли предупреждал, чтобы не сболтнул лишнего.
— Это несущественно, — поморщился Селиванов. — Так вот, как представитель завода могу сказать, что продукция ваша нас полностью устраивает. Минимум отбраковки. Правда, на первых порах металл, который выпускал Дранников, был хуже, чем у других.
Черные брови Кроханова негодующе зашевелились, шея над вышитым воротником украинской рубахи покраснела.
— Такого не может быть! Дранников — классный специалист. Что-то вы напутали.
— Путаница возможна у вас, а не у нас. — Открыв портфель, Селиванов извлек из него скоросшиватель. — Здесь у меня результаты механических испытаний по каждой плавке, по каждому мастеру.
— Э, почто зря время терять, — присмирел Кроханов, не пожелав, чтобы цифры, порочащие Дранникова, стали известны начальнику цеха.
— Оставьте, пожалуйста, эти данные мне, — попросил Балатьев, ломая замысел директора.
Кроханов зашипел, когда скоросшиватель оказался у Балатьева, но на рожон лезть не стал — не та обстановка, не те обстоятельства.
— А вообще я прибыл сюда по вопросу не качества, а количества, — продолжал Селиванов. — Нам нужен металл. Больше, чем получали до сих пор. Намного больше. Не мудрствуя лукаво, что для этого требуется?
Кому был задан вопрос, ни Кроханов, ни Балатьев не поняли. Видимо, Селиванов предоставил право отвечать желающему. Ответил Балатьев:
— Не так много, но и не мало, Валерьян Аристархович. Прежде всего мазут. Без него мы не сдвинемся с места.
— Это аргумент. Сколько?
Балатьев прикинул в уме и назвал цифру.
— Ти, ти, ти! Эк загнул! — рассмеялся Кроханов. — В мирное время нам давали в десять раз меньше.
Приподняв очки, Селиванов пытливо посмотрел на директора.
— Не сравнивайте мирное время с военным, значение вашего металла тогда и теперь. — И снова обратился к Балатьеву: — Еще что? Вопрос нужно решать кардинально.
— Мотовозы, чтобы заменить лошадиную тягу, минимум три, и топливо к ним.
— Еще?
— Кислород для резки металлолома.
— Вот кислорода не будет, — сразу отверг это требование Селиванов.
«А мазут и мотовозы, значит, будут, — обрадовался Балатьев. — И то великое дело». На выжидающий взгляд Селиванова сказал:
— Тогда хоть один мощный мотор. На три тысячи оборотов в минуту.
— Не вижу связи с отказом в кислороде.
— Я надену на вал стальной диск и попробую резать им металлолом.
— О таком способе я не знаю.
— Я тоже, — бесхитростно признался Балатьев. — Но знаю, что на такой скорости вращения чертежная бумага приобретает способность резать дерево. Почему бы не попробовать? А вдруг…
— Тоже сравнил — дерево и металл! — саркастически поддел Кроханов. — Он у нас вроде Жюль Верна. Фантастик.
Селиванов ткнул пальцем в дужку очков, прилаживая их поудобнее.
— Пока я вижу, что этот Жюль Верп делает великолепный пульный металл, не говоря уж о листовом для снарядных и патронных ящиков, и значительно перевыполняет план, чем завод раньше не отличался. Я ознакомился с динамикой вашего производства, прежде чем ехать сюда. Ни одного года…
Взгляд Кроханова стал колючим. Произнеси Селиванов эти слова с глазу на глаз, он не среагировал бы на них столь болезненно, но получить оплеуху при подчиненном, с которым к тому же не в ладах…
— Еще что? — спросил Селиванов, и Балатьев понял, что и мотор будет.
Кроханов не дал ему ответить.
— Пусть начальник цеха сначала непокобелимо скажет, куда мазут денет, который вы пригоните. У нас нету для него хранилища. Ну-ка смекни, Николай Сергеевич.
Ответ последовал не от Балатьева, а от Селиванова:
— Это не его забота. В заводоуправлении должны подумать.
Кроханов заерзал в кресле с болезненной гримасой, как будто напоролся на гвоздь. Все не нравилось ему в этом собеседовании. И контакт, который установился между Селивановым и Балатьевым, и требование что-то предпринимать с мазутохранилищем. Но он не пошел на обострение отношений с Селивановым, решил отмолчаться.
— Так что еще вам необходимо, товарищ Балатьев? — вернулся Селиванов к прерванному разговору.
Балатьев не представлял себе возможностей этого человека, но, коль скоро он готов выполнить многочисленные его просьбы, назвал в числе нужного оборудования еще и магнит, и грейфер, и ряд подъемных механизмов.
— Вот этого я пока обещать не могу, — был ответ Селиванова, — потому что не знаю, имеется ли требуемое вами на складах эвакуированного оборудования. Вообще туда поступает много разного
