Первый встречный - Евгений Петрович Василёнок
Микола не без удивления посмотрел на протянутые ему Генкой билеты. Повертел их в руках.
— Гони рубль,— весело сказал Генка.— Самые лучшие места!
— Где ты их взял? — подозрительно спросил Микола.
Генка набычился, но ответить не успел — к ним уже подошел парень в кепочке.
— Реализовал? — спросил он у Генки.
— На, бери,— выхватил Генка у Миколы из рук рубль.
— Это ж номинал! — возмутился спекулянт.
— Приходится без наценки, сам видишь. Чтоб у тебя не пропали зазря. Картина ж неважная, сам говорил.
— Какой же тогда мне интерес?
— А тебе обязательно, чтоб интерес был? Тогда послушай одну байку на эту тему. Один человек покупал яйца, варил их и продавал за ту же цену. Когда у него спросили, какой ему смысл в такой торговле, он ответил: «Зато я при деле». Ну, будь здоров, неоформленный элемент!
Микола хохотал от души. И в автобусе, когда они ехали обратно, он тоже никак не мог успокоиться.
Они вернулись в общежитие.
— С кем ты все же потопаешь в киношку? — вдруг погрустнев, спросил Генка.
— Да так, с одним человеком…— уклонился от ответа Микола.— Обещал, понимаешь…
Он стал примерять перед зеркалом галстук.
— Ну как — хорош?
— Хорош,— не глядя, ответил Генка. Он подошел к окну и окинул взглядом раскинувшуюся перед ним панораму железнодорожного узла. Узел жил своей, непонятной для Генки, чужой жизнью. Да, чужой. Никто ведь никому не нужен — ни он тем людям, что копошатся там, ни они ему. И Микола вот тоже уходит. Повозился зачем-то с ним, как с игрушкой, и бросает…
Нет, никому он не нужен…
— А может, этот лучше? — насвистывая какой-то неопределенный мотив, спросил Микола.
— Этот лучше,— процедил Генка.
— Тогда порядок! — Микола еще раз осмотрел себя в зеркале.— Ну, пожелай мне ни пуха ни пера. Ага, вот что. Можешь почитать мою книгу. Романчик — что надо! Про шпионов! Я вот сделаю закладку, чтоб не искать потом, где остановился.
Микола берет с тумбочки книгу, секунду раздумывает, потом хватает с этажерки лотерейный билет, кладет его между страниц и протягивает книгу Генке.
— Мои вам наилучшие пожелания! — говорит Микола.— И мне ваши также.
И, насвистывая все тот же мотив и пританцовывая, он выходит из комнаты.
Генка остается один.
Он посмотрел на закрывшуюся за Миколой дверь, пожал плечами. Постоял, подумал. Прошелся по комнате. Взял книгу Миколы, развернул ее. Нет, ему сейчас совсем не до чтения!..
Он швырнул книгу на этажерку.
Ему захотелось курить. Достал папиросу. Похлопал по карманам — спичек не оказалось. Поискал глазами по комнате,— нет, здесь спичек тоже нигде не видно.
Генка подался из комнаты.
Перед ним был длинный коридор со множеством дверей. Одна из них была приоткрыта. Генка заглянул в нее. За дверью была такая же комната, только побольше и без кроватей. Зато много было столов и стульев. За одним столом какой-то парень что-то писал, а за другим уткнулись в одну книгу сразу двое.
Генка прошел еще по коридору. Остановился перед следующей дверью. Прислушался,— ни звука. Осторожно постучал. Никто не ответил. Генка взялся за ручку, и дверь легко открылась.
В комнате не было ни души. Взгляд Генки задержался на платяном шкафу, скользнул по чемодану, видневшемуся под кроватью. Из репродуктора лилась песня. Кто-то обещал кому-то жизнь, которую можно увидеть только во сне.
Генка плотно закрыл за собою дверь. Подошел к шкафу, распахнул его. Там висела всякая всячина. Генка снял с плечиков пиджак, набросил на себя. Пиджак ему в самый раз, будто на него и шит. Полюбовавшись собою в зеркале, Генка вздохнул, снял пиджак и повесил его на место.
Он снова вышел в коридор. На его стук в дверь напротив тоже никто не ответил. Генка уже смело вошел в комнату. И здесь почему-то никого не было. А на столе, прижатая вазой с цветами, лежала десятирублевая ассигнация…
Кто н для чего оставил ее здесь?..
— Чудаки какие-то тут живут…— пробормотал Генка и поспешно вышел из комнаты.
Не заходя больше в комнату Миколы и Василя, он сбежал по лестнице вниз.
И отправился разыскивать дом машиниста Андрея Бережкова.
Нашел он его довольно быстро и очень удивился, что тот во многом напоминал дом Рахубы. Такой же особняк, с такой же застекленной верандой. Вот только разве что флюгера нет на крыше…
На его звонок дверь открыл Витя. Он сразу узнал Генку. И как приветливый хозяин, сдержанно произнес:
— Заходите, пожалуйста!
Генка пошаркал подошвами своих видавших виды ботинок по половичку и степенно вошел.
— Вот наша вешалка,— сказал Витя.— У вас есть пальто?
— Нет.
— Ничего, считайте, что вы повесили. Теперь идемте за мной.
Они пришли на кухню.
— Папы и мамы нет, они в кино. Картину эту до шестнадцати лет смотреть нельзя, поэтому они меня не взяли. Но это ничего, это даже лучше, потому что тогда вы не пришли бы. Вот наша кухня. Здесь мама заставляет меня есть. Но у меня никогда нет аппетита. А у вас есть аппетит?
— Пожаловаться не могу.
Они прошли в комнату.
— А здесь живут папа и мама,— сообщил Витя.— Хотите, я вам что-то покажу?
Витя подбежал к комоду, выдвинул ящик, достал свисток и подул в него.
В ящике комода, в приоткрытой шкатулке, лежала пачка денег. Генка быстро отвел глаза от денег и стал разглядывать потолок.
Поняв, что свисток не произвел па Генку никакого впечатления, Витя положил его на место и сказал:
- Пойдемте тогда ко мне. Я живу вот здесь.
В Витиной комнате было очень много игрушек. А посредине красовалось чудесное сооружение — железная дорога. Генка сразу пошел к ней.
— Ее купили, когда мне было три годика,— объяснил Витя.— Бабушка говорила, что рановато покупать, а папа все равно купил.
Витя уселся на пол и включил какой-то рычаг. И тотчас железная дорога ожила. Быстро побежал по рельсам паровозик, за ним потянулись вагончики.
Генка тоже усаживается на полу и восхищенными глазами смотрит на поезд, который совершает по рельсам один круг за другим.
— Я думал, ты уже взрослый,— сказал Витя.— А ты такой же, как и я. Тебе тоже нравится?
— Очень,— признался Генка.
Потом гостеприимный Витя снова повел Генку на кухню и стал угощать ужином.
— Ты ешь, ешь. Это гречневая каша. Она очень
