Деревенская повесть - Константин Иванович Коничев
— У тебя всё? — вежливо осведомился Пилатов, небрежно выколачивая из своей трубки золу в пепельницу.
— Да, всё.
— Ну, так слушай и не прячь по углам глаза. Нэпом ты не тычь. Это явление временное — прежде всего. К делу, к делу надо относиться с огоньком, с любовью, а у наших кооператоров этого нехватает. Критики бояться нечего. Она действует оздоровляюще на тех, кто считает дело важнее и превыше личных обид. В заметках про вашу, с позволения сказать, деятельность ничего лишнего и неверного нет. Так в чём же дело? Ступай и докажи работой, вниманием к потребителю, докажи, что кооперация наша — мост между городом и деревней, а ты на этом мосту не лишний человек. Я так смотрю. Через месяц мы потребуем от тебя отчёт перед пайщиками, и там ты себе жди не такую ещё взбучку…
Пилатов положил перед собой на стол развёрнутую газету, склонился над ней. Разговор был кончен. Уходя, Мякушкин проворчал:
— Одёрнуть всё же селькора надо. Сегодня сельпо, завтра тебя продёрнет…
— Ступай, ступай, не разводи демагогию, — не отвлекаясь от газеты, напутствовал Пилатов.
— А всё-таки Чеботарёв зря подрубает сук, на котором сидит. Зря… Потом пожалеет.
— То есть? — поднял Пилатов голову и выразительно посмотрел на уходящего Мякушкина.
— Пусть не забывает: читальня, дом крестьянина и весь персонал до избача включительно содержатся на наш кооперативный счёт, — пояснил предсельпо, — а мы имеем указание Северосоюза — как можно меньше производить ненужных накладных расходов. Пусть избача Уполитпросвет оплачивает. Я давно хочу поставить об этом вопрос.
— Не затевай пустое дело. За счёт Уполитпросвета мы содержим две читальни в Закушье и у Николы-Корня. А при Доме крестьянина содержали и будем содержать за счёт кооперации, тем более, что изба-читальня себя вполне оправдывает.
Пилатов понял, что Мякушкин намеревается сократить Чеботарёва как внештатного, а потому сделал председателю сельпо предупреждение.
Читальня продолжала существовать и этот разговор Мякушкина некоторое время оставался забытым. Но не таков был Мякушкин, злобу он умел затаивать надолго.
Как-то весной, когда с первым пароходом Пилатов уехал лечиться (извлечь из хромой ноги блуждавшую пулю), Мякушкин, пользуясь его отсутствием, дал приказ о сокращении должности избача при Доме крестьянина и об увольнении Чеботарёва. К немалому удивлению Мякушкина Терентий ничего не возразил, расписался в получении копии приказа об увольнении и спросил удовлетворённого председателя кооператива:
— А как быть с избой-читальней? С книгами, с помещением, инвентарём?..
— Вам об этом печалиться не придётся, — подчёркнуто-официальным тоном ответил Мякушкин. — В целях экономии средств и повышения доходности, мы имеем в виду расширить чайную, а потому буфет и кладовую переведём в бывшее помещение читальни. Для читальни комсомольцы найдут помещение где-нибудь, не обязательно при Доме крестьянина.
— Нет, обязательно! — резко возразил Терентий. — Читальня останется на своём месте!
— Как же она без избача останется? — ухмыльнулся Мякушкин.
— Подумаешь, затруднение! — возмутился Чеботарёв. — У нас в селе шестьдесят комсомольцев. Установим очередь дежурства. Вместо одного меня будет шестьдесят избачей! Да ещё ежедневное дежурство попеременно: врача, агронома, ветеринара, землеустроителя и представителя комитета крестьянской взаимопомощи. Вот так, и никак иначе!.. — Терентий сказал это твёрдо и убедительно. Мякушкин не стал настаивать и подумал: «Чорт с ним, лучше не связываться из-за читальни. Хватит того, что должность избача сокращена. Не насидит он долго тут». С фальшивым участием спросил Чеботарёва:
— А где вы думаете устраиваться в дальнейшем?
— Вам об этом печалиться не придётся, — его же словами ответил Терентий и не без колкости добавил: — Это не моё дело. Вернётся Пилатов, на бюро обсудит. Возможно, пойду работать в кооперацию и буду твоим заместителем, или ты моим.
— Молоденек, да и опыта торгового нет.
— Годы идут вперёд, а опыт даст практика работы, — вполне серьёзно отвечал Чеботарёв.
Однако у него были совсем иные думы-планы. Осенью он намеревался поступить в совпартшколу. А до осени надо было где-то работать. Терентий хотел провести нынешнее лето разумно и расчётливо. На случай учёбы не плохо бы подзаработать и деньжонок. Ведь стипендия в совпартшколе, — он знал об этом от приезжавших на практику курсантов, — при готовых харчах всего двадцать копеек в день. Этого вроде бы и маловато…
По соседству с Устьем-Кубинским на лесопильном заводе грузились баржи на экспорт. Многие собирались идти на тех баржах бурлаками до Ленинграда.
И кто раньше бывал в бурлацкой путине по Мариинской системе рек, озёр и каналов, тот и нынче заблаговременно приходил на лесозавод наниматься в водоливы и шкиперы. В эту весну барж на погрузке стояло больше, нежели в прошедшие годы. В эту весну и Николай Копытин взял расчёт на запани и, оставив Дарью в сторожке-хибарке, пошёл бурлачить. Нанялся на баржу водоливом и освобождённый от работы в читальне Терентий Чеботарёв, заинтересованный не только заработком, но и заманчивым привольным бурлацким житьём.
XXIV
Долго ли простому человеку собраться в путь-дорогу. Фанерный чемодан с висячим ржавым замочком; в чемодане пара белья, полотенце, кусок мыла, книги — первые художественные советские новинки — «Железный поток» и «Чапаев». Провожал Терентия до каравана Алёшка Суворов. До пожен, где стояли гружённые досками баржи, ехали в лодке. Суворов — в вёслах, Чеботарёв правил лопаткой, заменявшей руль. Сначала они были задумчивы и молчаливы. Всё, казалось, было переговорено. Лишь когда поровнялись с пристанью и пассажирским пароходом, пришедшим из Вологды, Суворов сказал:
— Давай, Терёша, заскочим в буфет на пароходе, да выпьем по стаканчику на прощанье.
— Не надо, — отказался Чеботарёв, неохочий ни до каких спиртных напитков.
— Ну, как хочешь, — не настаивал Суворов. — Только предчувствую я, что долгонько мы с тобой не встретимся. Тебе лишь добраться до Ленинграда, а там ты найдёшь себе дело и не вернёшься.
— Нет, этого не случится.
— Смотри, не забывай свои родные края. А всё-таки зря ты легко сдался Мякушкину. Подождать бы Пилатова, и всё осталось бы по-старому. Разве можно сокращать должность культпросветчика в центре такой волости, как наша?!
