Владимир Гурвич - Погибают всегда лучшие
Тот вновь кивнул головой и вновь внимательно посмотрел на нас.
– Я думаю, все будет нормально, – проговорил я. – Что было, то было. Сейчас мы должны думать о том, что будет. Я верно излагаю твои мысли? – спросил я к Алексею.
И на этот раз он ограничился кивком головы. Ладно, подумал я, и на том спасибо.
Мы вошли в дом, поднялись на лифте.
– Входи, – пригласил его я, видя, что парень не решается переступить порог квартиры. – Вот тут ты пока поживешь. Слушай меня внимательно. Никуда не выходи, даже к окнам старайся не приближаться. В холодильнике есть еда. Захочешь есть, накормишь себя. Смотри телевизор, читай книги, думай о жизни. В общем, дел до вечера у тебя хватит. А вечером я приду, мы обсудим, как нам жить дальше. Ты все понял?
Алексей уже знакомым мне жестом подтвердил этот факт.
– Ну, ладно, отдыхай, раз выпала такая счастливая возможность.
Смерть Архипенко произвела на меня гнетущее впечатление. Я вернулся в мэрию, где меня ожидало бесчисленное количество самых разнообразных дел и людей, но я не мог ни на чем сосредоточиться. Ненависть к мерзавцам, совершившим это злодеяние, переполняло меня, мешало работать. В мой кабинет вместе с оператором и моим пресс-секретарем Андреем вошла Ксения. У нас была договоренность, что она снимет сюжет для своей вечерней программы о моем первом дне пребывания в должности. Но я был настолько подавлен, что она почти сразу же прекратила съемку.
– Я не могу вас показывать таким, – сказала она.
Внезапно меня охватила ярость.
– Показывайте меня именно таким. Я не супермен и не герой и пусть все видят, какое впечатление произвело на меня это убийство. Скажите оператору, чтобы он включил камеру.
Ксения в знак подтверждения кивнула ему головой.
– Сегодня в день моего вступления в должность произошло страшное преступление, убит один из самых крупных предпринимателей в городе, председатель правления банка «Согласие и развитие» Павел Иванович Архипенко. В стране стало больше на трех сирот. У меня нет сомнений, что для преступления сегодняшний день выбран не случайно, бандиты хотели напомнить всем нам, кто в городе хозяин. Но уверяю вас, что они просчитались; хозяин в городе я и все честные жители Рождественска, которых подавляющее большинство. И неужели мы не сладим с горсткой преступников, не уничтожим их преступный бизнес на крови людей. Я в это ни минуты не верю. Пусть те, кто совершил это гнусное преступление, и те, кто направлял их, держащую гранатомет, руку знают, что они за все ответят по закону.
Мои дорогие жители моего и вашего родного города. Я ваш мэр, вами избранный. И потому вы не должны сомневаться, что я буду отстаивать ваши интересы, чего бы мне это не стоило, даже в том случае, если за это придется заплатить своей жизнью. Но другого выхода я не вижу.
Спасибо всем, кто слушал меня в этот вечер.
Оператор и Андрей вышли из кабинета. Ксения в последний момент задержалась на пороге.
– Я хочу вам сказать большое спасибо за Андрея, он совсем другой человек.
– Я рад, – тусклым голосом отозвался я.
Ксения пристально посмотрела на меня.
– Вы очень расстроены?
– В какой-то степени я виноват в случившимся, я его заставил порвать с ними. За это они его и убрали. Мы разговаривали с ним совсем недавно, он предчувствовал свою смерть.
– А вы не предчувствуете?
– Борис Эдмондович любит повторять: погибают всегд лучшие. У меня есть еще время для жизни.
– А Архипенко был лучшим?
– Он сумел изменить себя, хотя понимал, что очень рискует. У меня не было прямых доказательств об его связях с мафией, когда я с ним первый раз говорил, то брал его на испуг. Но я почувствовал, что он сам хочет порвать с ними, работать честно. Он был тем заложником, который вырвался на свободу.
– Я вас задерживаю, я пойду.
Я кивнул головой, мне действительно надо было заниматься делами.
Домой я приехал поздно и совершенно без сил. Поток городских проблем захлестнул меня с головой и после ухода Ксении и до позднего вечера я не имел ни одной свободной минуты. Только одних посетителей пришлось принять не меньше дюжины. Мне хотелось только одного – спать.
Я так сильно устал, что совершенно забыл, что теперь живу в квартире не один. И когда я увидел Алексея, то в первое мгновение удивился его присутствию. И только затем память полностью вернулась ко мне.
– Как ты провел время? – спросил я, плюхаясь на кровать.
– Смотрел телевизор. У вас здесь куча программ.
– Космическая антенна принимает полмира. Что же ты смотрел?
– В основном футбол.
– Правильный выбор, я бы тоже с удовольствием посмотрел футбол, если бы у меня были бы на то силы. А местные новости ты случайно не слушал?
– Нет.
– И не знаешь, что произошло?
– Я же сказал, что смотрел только футбол.
– Твои дружки убили банкира Архипенко.
Я увидел, как побледнел Алексей.
– Тебе что-то известно?
– Я как-то слышал, что он нас предал, – неохотно проговорил мой сожитель.
– Это все?
– А что еще?
– А кто это мог сделать, у тебя нет предположений.
Алексей молчал и судя по его виду мне бы еще долго пришлось ждать его ответа.
– Не хочешь выдавать своих. Понятно. Один выстрел – и трое сирот. Знаешь, мне всегда казалось странным, что один человек считает себя вправе лишать жизни другого только потому, что ему не нравится, как тот себя ведет.
– А вы разве не стреляете в людей?
– Только когда приходиться обороняться. Я никогда не стрелял в безоружных, только в тех, кто хотел лишить жизни либо меня, либо других. А согласись, тут есть некоторая разница.
– Я вам все равно ничего не скажу. Вы можете меня выгнать.
– Я тебя не выгоню в любом случае, потому что я не хочу, чтобы тебя убили. Сегодня я видел большую лужу крови на великолепном паркете. Я не желаю видеть твою кровь на асфальте или деревянном полу. Кровь – это ужасно. Если человек убивает не в момент самообороны – он не может носить звание человека. Ты можешь молчать, но когда произойдет следующее убийство, оно будет и на твоей совести.
Алексей сел на стул.
– Я все равно не знаю, кто это сделал. У нас только говорили об его предательстве.
– У меня есть предположение, что это сделал Монах. Ты знаешь, где его найти?
– Нет, – вдруг как-то поспешно произнес Алексей, – я видел-то его всего один раз. Он очень ловкий, у нас все им восхищаются. Никто не знает, где его логово, он никому не говорит.
– Ладно, будем считать, что тебе тоже неизвестен его почтовый адрес и по этой причине открытки с поздравлениями к праздникам ты ему не пошлешь. Поговорим в другой раз. А теперь прости, я должен поспать. Тебе понравилась твоя кровать?
– Нормальная, мягкая.
– Вот и отлично, когда гостю хорошо, хозяину тоже легче. Буду спать со спокойной совестью. А это самое большое в жизни счастье – иметь спокойную совесть. Так что желаю того же и тебе.
Утром я проснулся рано. Я заглянул в комнату Алексея; он спал, и на его губах надувались и тут же лопались маленькие пузырьки.
У подъезда меня ждала машина. Но мой путь пролегал не в мэрию, а гораздо дальше – в областной центр. Вчера я по телефону договорился, что меня примет губернатор области и начальник областного УВД. Ну а чтобы никто не прознал про мое путешествие, было решено начать его рано, когда все еще спят. Я даже не предупредил о моем отбытии секретаршу, решив, что позвоню ей, когда прибуду на место.
– Как прошла ваша первая совместная ночь под одной крышей? – спросил Олег, когда я занял место на сиденье рядом с ним.
– Беседа по душам пока не получилась. А так его присутствие не помешало мне хорошо выспаться. А это добрый знак.
Пока мы беседовали, машина вырвалась за пределы города и покатила по шоссе. От областного центра нас отделяли немногим более ста километров. Я надеялся, что мы проскочим это расстояние меньше чем за час.
Мы проехали километров пятнадцать, когда впереди заметили несколько машин ГАИ. Еще издали они стали нам сигналить, чтобы мы остановились. Автомобиль стал сбрасывать скорость.
– Слушай, – вдруг сказал Олег, – я десятки раз ездил по этому шоссе, но не помню, чтобы хоть однажды видел в этом месте пост ГАИ.
Внезапно из леса на шоссе сзади нас выскочила еще одна патрульная машина. Она явно намеревалась отрезать нам путь к отступлению.
– Разворачивайся! – закричал шоферу Олег, – это засада.
Шофер так резко крутанул рулем, что мы едва не опрокинулись. Зато этот рискованный маневр позволил совершить почти мгновенный поворот, и мы едва не протаранили мчавшуюся нам навстречу машину. И лишь в последний миг, благодаря мастерству водителя, столкновение удалось избежать. Но наши преследователи были настроены более чем решительно; они выпустили по нам автоматную очередь, которую отразили бронированные стекла нашего джипа. Следующий град пуль полоснул по колесам нашего джипа. Его сразу же занесло и лишь какое-то чудо спасло нас от того, что мы не перевернулись.
