Виктор Мануйлов - Черное перо серой вороны
– Да что вы такое говорите! – воскликнул ошарашенный потоком слов Андрей Сергеевич, постепенно приходя в себя. – Какой еще омут! Какие такие проблемы! Милости прошу! Мы всегда рады… То есть я хотел сказать, что я всегда готов принять и поговорить с вашим братом-журналистом. Я понимаю, какую роль исполняет пресса, так сказать, пятая власть… как говорится, глаголом жечь сердца людей… У нас нет секретов от прессы: своя газета, свое, так сказать, радио и телевидение имеются… освещают, так сказать, жизнь города и района, доводят до сведения граждан все нюансы нашей жизни. Правда, местное телевидение еще в зачаточном состоянии, но в самое ближайшее время… переход на цифровое… а что касается выходных дней, так мэрия всегда на посту, всегда печется о своих гражданах. Не извольте беспокоиться, – теперь уже сам Андрей Сергеевич перешел в наступление, так что не остановишь, потому что собственная речь всегда придавала ему силы, а главное позволяла сообразить, что к чему и как себя вести дальше. Хотя он не поверил ни одному слову корреспондента, однако спасительная зацепочка все-таки появилась: может, и нет в появлении журналиста ничего страшного, то есть связанного с известными событиями, а есть одно лишь совпадение, так что нечего зарание паниковать, а надо брать разговор в свои руки.
Чебаков умолк, чтобы перевести дух. И так они стояли несколько мгновений в немом молчании, пытаясь понять, какое впечатление произвели друг на друга.
Первым в себя пришел Валера.
– Огромное, просто бесконечное вам спасибо за ваше понимание ситуации и, как бы это сказать? – ваше великодушие! – набирал он обороты, постепенно продвигаясь вслед за мэром к его столу. – Вы знаете, что меня особенно поразило? Никогда не догадаетесь! – и посмотрел на Чебакова смеющимися глазами, рот до ушей, белые зубы блестят, а между ними шевелится от сдерживаемого смеха кончик красного языка…
Однако брызжущее из глаз Валеры веселье скользило мимо Андрея Сергеевича, практически его не задевая, будто был он, подобно планете Земля, окружен магнитным полем, отражающем все излучения беспокойного солнца. Он смотрел на своего гостя с напряжением, не понимая, чему можно так радоваться. Наконец передернул плечами, развел руки и произнес извиняющимся тоном:
– Так в любом деле случаются накладки. Если бы они не случались, а дело делалось бы само собой, то не нужно было бы иметь ни мэрии, ни полиции, ни президента, ни всех прочих. Конь о четырех копытах и тот спотыкается.
– Вы меня не поняли! – воскликнул Валера. – Я просто вспомнил Москву и передряги, возникающие наверху по случаю плохой уборки улиц и дворов. У вас же как будто все делается именно по мановению волшебной палочки: нигде не видно дворников, но везде чисто, как в комнате прилежной хозяйки: ни окурка, ни бумажки, ни там банки или бутылки. Просто удивительно! И этот факт я отмечу отдельной строкой.
– А-а, это… – вздохнул с облегчением Андрей Сергеевич. – Да, в этом вопросе мы добились существенных успехов. Этого у нас не отнимешь. Цветочные клумбы, декоративный кустарник – все это результат работы с общественностью, в результате чего все и происходит таким образом, что… Опять же, культура поведения… Были как-то иностранцы – и те удивились. Сам губернатор ставит нас в пример другим, даже грамотой наградил. Вот, полюбуйтесь! – и Андрей Сергеевич показал на стену, увешанную всякими грамотами в рамках и под стеклом.
– Так в чем же секрет? – не выдержал Валера.
– А секрета никакого нет. Мы поставили наших дворников, – стал делиться с журналистом своим опытом мэр, – мы их, сукиных детей, поставили… извините за грубое выражение! – перед дилеммой: или у них чисто – тогда они получают зарплату, или грязно – тогда не получают ни гроша, и мы набираем других дворников – из гастарбайтеров. Вот и весь секрет. Народ у нас, должен вам сказать, за годы так называемой перестройки и перетряски исподлючился, все норовит урвать за просто так, тянет все, что плохо лежит и так далее. Воспитать человека трудно, испортить легче легкого. Наверху, судя по всему, – понизил голос Андрей Сергеевич и даже глянул воровато на дверь, – так вот, я и говорю, наверху у нас не понимают простой истины: русский народ надо держать в узде и постепенно приучать к новым условиям по западному образцу. Я неоднократно бывал на Западе, так скажу вам откровенно – там все не так, как у нас. Представляете, там каждый домовладелец моет тротуар перед своим домом с шампунью. А чтобы там собачка или кошка, или еще какая животина, извините за выражение, накакала и хозяин этой животины тут же за ним не убрал – такого просто не может быть! Культура! – И Андрей Сергеевич поднял вверх руку, многозначительно устремив еще выше указательный палец.
– И как же? – спросил Валера, забыв о взятой на себя роли рубахи-парня, с любопытством глядя на мэра как на какого-нибудь дикобраза, выскочившего из клетки на городскую улицу. Он никак не мог себе уяснить, правду говорит мэр, или паясничает, потому что ему-то, мэру, вроде бы должно быть ясно, что приезжий журналист может понять его слова буквально и подать их так, как они и были произнесены. И что тогда? Или он решил, что и Валера, столичный журналист, не может смотреть на народ иначе, чем на него смотрит сам мэр Угорска?
Но Андрей Сергеевич в порыве вдохновения не заметил перемены выражения в глазах своего гостя, и Валера, спохватившись, успел вернуть себе первоначальный вид.
– Да просто! – воскликнул он. – Там, на Западе – орднунг! Порядок то есть. Для тамошнего народа орднунг – выше господа бога. Именно что так! И воспитание с младых ногтей. И мы пошли по этому же пути. Пропаганда бережного отношения к своему городу, культура поведения, урны и все такое прочее – это мы проводим постоянно. Ну и штрафы. Без них не обойтись. Бросил окурок мимо урны – плати. Однако, должен заметить, что штрафуют все реже и реже: народ привыкает к порядку, а не как в том свинарнике: где едят, там, извините и того самого. Да-да! Не смейтесь!
– Да я и не смеюсь! – сделал Валера своими длинными руками замысловатое движение так, как учил их психолог, если надо от чего-то отвлечь внимание своего собеседника, чтобы не вызвать у него подозрения в неискренности. И поспешил признаться: – Я, честно говоря, еще ни разу в зрелом возрасте не был на Западе, но помню, что там да – дорогу перейти в неположенном месте – скандал! И машина перед «зеброй» сбавит скорость, хотя на улице не видно ни души. Или будет стоять и ждать, пока ты не решишься, куда тебе идти.
– Вот-вот! Это вы верно заметили! – подхватил Андрей Сергеевич. – А у нас могут и задавить. И не остановиться. И уехать, не оглянувшись. Вы лучше спросите себя самого: отчего это так происходит в России на протяжении многих веков?
– И отчего же?
– А все оттого, что страна у нас слишком большая. А большой страной не так просто управлять. Для этого нужны не только знания, но и таланты. А где их возьмешь? – спросил Андрей Сергеевич, победно глядя снизу вверх на собеседника. И сам же ответил: – Неоткуда! Известно, что гении рождаются раз в столетие, и, как говорили классики, за неимением таковых, приходится обходиться коллективом бездарей… Ну, не совсем бездарей, но и не совсем гениев… Ха-ха-ха!
Валера тоже рассмеялся, но больше не от остроумия собеседника, а от явного желания того показаться более умным, чем он есть на самом деле. Тем более что признать, будто мэр Угорска таким образом признается в своей бездарности, Валера мог лишь с большими оговорками. Между тем хозяин кабинета, насладившись произведенным эффектом, стал развивать свои мысли дальше: – Однако мы, разумеется, совместно с общественностью и полицией, боремся со всеобщим разгильдяйством всеми силами и, как вы успели заметить, кое-чего достигли в этой области. Да. И, кстати: вы обедали?
– Да, уже пообедал в вашем кафе. Должен признаться, меня чрезвычайно удивили качество блюд, их ассортимент и весьма невысокая цена. Во всяком случае – по сравнению с московскими ценами.
– Поспешили! Очень жаль! – произнес Андрей Сергеевич искренне. И признался: – А я вот не успел: все дела, дела, забываешь иногда не только поесть, но и самого себя. Однако поужинать-то вы еще, надеюсь, не успели. Так вот, предлагаю вам встретиться в нашем ресторане часов эдак в семь. Заодно и поговорим. Как вы на это смотрите?
– Положительно, – ответил Валера не слишком уверенно: он бы предпочел говорить в этом кабинете. А в ресторане… Кто его знает, с кем придет туда Чебаков? Опять же деньги… – денег у Валеры было не так уж много, чтобы тратиться на ресторан.
Но Андрей Сергеевич, заметив неуверенность корреспондента, правильно определил, чем она была вызвана, и тут же заверил:
– Если вы насчет оплаты, так это я беру на себя. Все-таки я хозяин, вы мой гость. Из этого и будем исходить.
С этими словами они покинули кабинет мэра. Валера походя расшаркался перед секретаршей, приведя тем самым ее в еще больший трепет, они спустились по лестнице вниз, застряли на миг в дверях, пропуская друг друга, благополучно вышли на улицу, и Андрей Сергеевич тут же нырнул в ожидавшую его машину, помахав рукой и еще раз подтвердив свое решение:
