Игорь Симонов - Уровень опасности
Где сейчас знакомятся молодые люди? Безусловно, все зависит от интересов и имущественного положения. Приятели, приятели приятелей, знакомые и знакомые знакомых, перемещаясь по вечернему городу, образуя пересекающиеся множества – клубы, рестораны.
«– Мариша, я тебя сто лет не видела, (поцелуй в щечку) тебе так идет не блондинкой, это мой друг Саша. – Мы знакомы. – Привет. – Привет. – Отличная сумочка. – Что, и Алина здесь? С кем это она. – Да ладно. – Пойду поздороваюсь…» – и кажется, что уже все друг друга знают, но это не так, потому что если ты вне этих пересекающихся человеческих подмножеств, то внутрь тебе попасть не так-то просто. Тем более если ты этого не хочешь.
К моменту знакомства с Катей он прожил в Москве уже несколько месяцев и почти убедил себя, что может замечательно обходиться проститутками, не встречаясь ни с одной из них больше трех раз. Не то чтобы он себе такое правило установил, но больше не получалось. Он перепробовал массажные салоны, мужские клубы и сервисы по вызову. Девушки были от него без ума – он был молодой, сильный, привлекательный и щедрый и никогда не пытался никого унизить. Почти все они хотели встречаться с ним еще и еще, но… не получалось. К третьему разу терялась концентрация и постепенно начинало вылезать наружу все накопившееся за месяцы или годы неправильно устроенной жизни дерьмо, и не было для этого дерьма никакого сдерживающего начала – образования, воспитания или просто хорошей наследственности. Дерьмо начинало вылезать в виде откровенного вранья, визгливых интонаций, чрезмерной склонности к алкоголю или дури, желания заглянуть за плотно закрытую дверь. Алексей сразу чувствовал запах этого дерьма и больше не звонил. Ему хватало ума не делать обобщений, но общение с проститутками точно не способствовало позитивному отношению к молодым женщинам.
Иногда, ужиная в каком-нибудь ресторане, чаще всего в одиночестве, особенно когда снимал квартиру в центре, ловил на себе заинтересованные взгляды и загонял внутрь пробивающуюся навстречу слабому осеннему солнышку потребность в человеческой близости. «Никакой разницы, просто эти в силу определенных обстоятельств получили возможность не становиться раком каждый день и перед каждым встречным, а могут немножко повыбирать – суть от этого не меняется». И было ему от этой мысли очень горько, но горечь была холодная, пассивная и не могла оказать никаких воздействий ни на разум, ни на сердце. Казалось, что все уже давно окаменело, и, попадая на этот камень, холодные капельки скользили по нему и исчезали в никуда, оставляя лишь мгновенно высыхающий след.
Да и какие другие связи, кроме мимолетных отношений с проститутками, могли у него быть? Жить осталось несколько месяцев, и эта мысль в сочетании с тем, что является она не результатом неизлечимого недуга, а напротив, пощипывает нервные окончания не просто здорового, не просто молодого, но еще и очень привлекательного по любым меркам мужчины, делала его совершенно неотразимым. Он, конечно, по неопытности этого не понимал, но тренированное тело, хорошая одежда и соответствующий одежде кошелек да плюс еще и чайльд-гарольдовская печаль на лице… Судите сами.
Питался он обычно в заведениях средней ценовой категории, но иногда заходил и в дорогие рестораны и всякий раз, утвердительно отвечая на вопрос официанта: «Ужинать один будете?» – простой профессиональный вопрос, не связанный ни с каким личным интересом, а лишь с необходимостью убрать со стола лишние приборы, – испытывал чувство неловкости, будто не оправдал чьих-то ожиданий.
Из развлечений несексуального характера Алексей, как и множество его сверстников, выбирал кино. Но в отличие от большинства кинотеатр предпочитал самый дорогой – с раскладывающимися креслами и выдвигающейся подставкой, чтобы можно было полулежать. Специальной кнопкой вызывался официант, услугами которого он никогда не пользовался. В этот кинотеатр Алексей и ходил раз в неделю по мере обновления репертуара. Фильмы в нем шли больше кассовые, то есть бесконечно далекие от реальной жизни, и после одного из таких фильмов, выйдя на Садовое кольцо, он столкнулся с жизнью реальной, то есть с тем фактом, что его с трудом припаркованная машина была наглым образом «заперта» Audi «четверкой».
Дело житейское, и спешить Алексею было некуда. Он вернулся в кинотеатр и поинтересовался, не принадлежит ли машина кому-либо из ожидающих следующего сеанса. Ответом было сочувственное молчание.
Он снова вышел на улицу, где начал моросить мелкий холодный дождь, который вынудил его сесть в машину, чтобы согреться, а заодно и оценить возможность освобождения из плена. Первое было явно легче, чем второе. Он посигналил несколько раз, вызывая понимающие взгляды прохожих и автомобилистов, отражающиеся от тонированных стекол его машины. После этого оставалось два варианта: идти ужинать в один из ближайших ресторанов в предположении, что часа через полтора Audi точно не будет, или перейти к решительным действиям. Алексей сделал шаг в сторону от красной машины и увидел, услышал, почувствовал – стук каблуков, прерывистое дыхание, высокую, стройную в распахнутом пальто: «Извините, ради бога извините, это ужасно, что я сделала, – кваканье сигнализации, – я правда никогда так не делаю, вы очень долго ждали, у меня выхода не было», – совсем рядом большие глаза, высокий лоб, растрепанные от бега светло-русые волосы, девушка мечты, из старых кинофильмов…
– Я очень виновата, я правда никогда так не делаю, только не злитесь, пожалуйста, все, сейчас, а то вы промокнете совсем…
– А вы, – первый раз прервал ее Алексей, – вы не промокнете?
– Меня же надо как-то наказать, пусть лучше я промокну, чем…
– Чем кто? – С интересом спросил Алексей.
– Чем вы будете злиться, – засмеялась девушка, и от этого смеха и этой улыбки нельзя было уйти.
– Я вам поверю, но я никуда не спешил, – занудно сказал Алексей, чтобы что-нибудь сказать.
– Я знаю, – легко согласилась девушка. – Это потому, что мне всегда везет. Теперь мы оба промокли. У вас очень красивая машина. Спасибо, что вы не сердитесь, я поеду, ладно? – Она протянула ему руку. – Просто я так опаздывала на маникюр, что уже совсем не думала, куда ставить.
Он пожал протянутую руку, попытался изобразить улыбку – не для него эта девушка, не для него, слишком хороша, так не бывает, это же не сериал, это жизнь, одно мгновение, что он теряет.
– Может быть, вы поужинаете со мной?
– В счет наказания? – снова засмеялась она.
– Хотя бы.
– Хорошо, – быстро согласилась девушка. – Но не сегодня, правда, – она увидела его огорченное лицо. – Правда, я к подруге на день рождения опаздываю, – и она показала букет на заднем сиденье машины. – Будете телефон записывать?
Алексей ехал домой и улыбался. Он начал улыбаться сразу после того, как их машины разъехались, но вдруг испугался, подумав, что она дала ему неверный номер. Испуг был таким непривычным, что он на мгновение, пока происходило соединение, потерял контроль – настолько он уже был во власти этой девушки, видев ее всего три минуты… Слава богу – она, это ее смех.
– Ну я была уверена, жалко, поспорить было не с кем, – отсмеявшись, сказала она. – Не поверили, да? Часто обманывали? Вы не похожи на того, кого часто обманывают.
Алексею было стыдно, но при этом все же очень хорошо.
– Иногда обманывали. Очень не хотелось, чтобы вы обманули.
– Я не буду обманывать, – сказала девушка Катя. – Вы мне понравились, поэтому я не буду вас обманывать. Ничего, что я первая так сказала?
– Да нет, хорошо, – ответил он. – Повторите еще раз.
– Нет, – снова засмеялась она, – это будет уже перебор. Езжайте спокойно и никогда больше не проверяйте меня. Если будет что-нибудь не так, я скажу.
– Когда мне позвонить? – Спросил Алексей.
– Когда хотите. Позвоните, когда дождь кончится.
– А если он никогда не кончится?
– Тогда сделайте так, чтобы кончился, и сразу позвоните. Все. Пока-пока.
Так он начал улыбаться и улыбался, когда приехал домой, выглядывал несколько раз в окно, выходил во двор – дождь кончился под утро, но Алексей этого момента не дождался – заснул. Главное, дождь кончился и можно было звонить.
Девушке Кате было двадцать четыре года, она была юристом по профессии и работала в большой компании за четыре с половиной тысячи долларов в месяц. «На одежду, на клуб и всякое такое почти хватает, а все остальное, конечно, родители». Все остальное – это были машина, двухкомнатная квартира на Ленинском проспекте и всякие значимые покупки. Родные жили на Урале, где отец был связан с каким-то большим бизнесом. К работе Катя относилась серьезно, но хотела чего-то большего, хотела иметь свой бизнес и была уверена, что он у нее будет. «Папа просто хочет, чтобы я набралась опыта, я и набираюсь».
Они ели рыбу в дорогом ресторане недалеко от того места, где познакомились, и было видно, что для Кати, прожившей в Москве несколько лет, все это привычно – хорошая еда, хорошее вино, состоятельная публика. Странное ощущение, что давно знакомы, так легко разговаривать и так легко молчать, и она еще прекраснее, чем два дня назад.
