Крольчатник - Ольга Владимировна Фикс
«Господи, и что же делать?» – подумала Марина, бессильно опускаясь на стул в коридоре, чувствуя, как внизу ее живота испуганно забился ребенок.
В этот момент в кабинете раздался телефонный звонок. Держась за стенку и без конца повторяя: «Господи, господи, господи!» – Марина пошла туда и дрожащими руками сняла трубку.
– Малыш, ты дома?
– Д-да, – ответила Марина, слегка постукивая зубами. Она даже не сразу сообразила, кто это.
– А я вот, видишь, не уехал сегодня к нашим. Застрял тут с делами, сам не знаю насколько.
Марина молчала, не в силах сообразить, что бы ей сказать.
– Эй, малыш, ты слышишь меня? Это я, Денис, ты меня узнала? У тебя там все в порядке?
– Денис, ты можешь прямо сейчас приехать? – опомнившись, быстро-быстро заговорила Марина в трубку.
– Ну могу, наверное… А что случилось-то, тебе плохо?
– Нет, мне хорошо. Денис, понимаешь, у нас тут на лестнице, на чердаке, женщина рожает. Понимаешь, она бомж, нигде не живет и боится ехать в больницу. Приезжай, Денис, сделай хоть что-нибудь! Пожалуйста, я больше не могу, она так ужасно кричит!
В трубке некоторое время помолчали, после чего Денис произнес свойственным ему в таких случаях жестким деловым тоном, который Марина про себя называла профессиональным:
– Сейчас приеду. У вас есть горячая вода?
– Да.
– Вымой как следует ванну, жди меня и постарайся не волноваться. Как бы ты там сама не начала рожать! Тебе-то это сейчас совсем ни к чему.
В трубке зазвучали частые гудки, и одновременно новый вопль долетел с чердака.
«Господи, господи, господи!» – запричитала Марина снова, сжавшись в комок на кабинетном диване и заткнув пальцами уши. Но в том состоянии истерики, в котором Марина сейчас находилась, ей ничего не помогало. Даже не слыша в действительности Светкиных воплей, Марина не то воспринимала их как-то телепатически, не то сама уже начала их воображать. Во всяком случае, ни успокоиться, ни отключиться от происходящего на чердаке у нее не получалось.
Минут сорок спустя – Марине они показались годами – она услышала, как стукнул на их этаже лифт. Страх перед чердачными жителями у Марины к тому времени слегка поутих, и она в нетерпении выскочила на лестничную клетку.
– Слышишь? – спросила она, хотя не услыхать было невозможно.
– Слышу, слышу, не дергайся. Пошли туда, что ли?
Вдвоем они поднялись на чердак. Там ничего не изменилось. Светка по-прежнему лежала на топчане, а те, у стены, по-прежнему играли в карты.
– Ну, чего надо? – угрожающе произнес тот, что был повыше и помощней. – Пошли отсюда, здесь не цирк!
Видя, что они не уходят, он встал и пошел на них, сжимая пудовые кулаки.
– Спокойно, мужик, все путем! – произнес Денис бодрым голосом. – Я врач.
– Вызвала все-таки! – яростно простонала с топчана Светка. – У, стерва! Гоните их, ребята, гоните в шею! Пусть хоть ОМОН вызывают, никуда я не поеду! А-а, етить тебя!
– Ну что, парень, слышал, что ли? Иль повторить?
– Мужики, тут какое-то недоразумение. – Денис поднял обе руки, как бы призывая окружающих к мирным переговорам. – Я работаю в частной клинике и со всей этой официальной медициной ничего общего не имею. Если бы дама не возражала, я бы отвел ее в квартиру тут же, на этаже, желающие могли бы пройти туда с нами и убедиться, что ничего плохого я там с ней не делаю. С другой стороны, слыхали ли вы, мужики, что от родов и помереть недолго? Вам что тут, труп понадобился? Или вам в этой жизни неприятностей не хватает?
– Пацан, брось трепаться, проваливай… – прервал Дениса верзила, угрожающе взмахивая кулаком.
– Погодь, Вася, он дело говорит! – заговорил из угла другой мужик, щупловатый, пониже ростом. – А ну как Светка и впрямь дуба даст? Вот она уж сколько орет, и все без толку! А ты, пацан, и вправду врач? Не загибаешь? Смотрю, молод ты больно!
– Правда. – Денис улыбнулся. – Помогите мне ее перенести.
Вместе они дотащили брыкающуюся и вопящую Светку до дверей Аниной квартиры, внесли ее в ванную.
В ванной комнате Денис резко, не дав Светке опомниться, сдернул с нее засаленный халат, под которым ничего больше не оказалось, и поставил ее под струю душа.
Стоя под водой, Светка присмирела, больше не вырывалась, а только вскрикивала и охала от боли.
Когда Денис с Мариной на пару отмыли Светку хоть сколько-нибудь, Денис вставил пробку, наполнил ванну теплой водой и, нажав Светке на плечи, заставил ее опуститься. Светка села и блаженно зажмурилась.
– Ну как, – спросил у нее Денис, – легче стало?
– Угу, – промычала Светка и неожиданно улыбнулась: – Еще б не легче! Полгода, считай, не мылась!
– Откуда сама-то? – Денис пустил воду погорячее. Прочие бомжи, потоптавшись в дверях ванной, потихоньку развернулись и бочком, бочком вышли из квартиры. Марина осторожно проводила их, следуя на несколько шагов позади, и тщательно заперла за ними дверь. Теперь они остались втроем – Денис, Марина и Светка.
Лежа в горячей воде, Светка перестала стонать и только изредка кряхтела, прерывая этим кряхтеньем рассказ о том, как она росла в Куйбышеве – теперешняя Самара, – как в восьмом классе столкнулась с дурной компанией, как в четырнадцать лет пошла по рукам, а в шестнадцать угодила в колонию за групповое изнасилование – поймали с подружками одну девку и подсунули ее своим ребятам, – как после колонии отчим отказался прописать ее обратно в Самару и как с тех пор она уже скоро лет десять кочует из города в город, не имея нигде ни прописки, ни своего угла.
– В Москве-то я уж третий год скоро. Город большой, жить можно!
Спокойный период разговоров за жизнь закончился неожиданно быстро. Светку снова повело, стало корчить от боли, она опять заорала, Денис сунулся посмотреть – она сперва отбросила его ногой, потом покорно раздвинула бедра, напряглась, и Марина сквозь прозрачную толщу воды увидела, как между ногами показалась головка, сморщенная, круглая, вся в крови и сереньких волосках.
– Тужься, Света, тужься! – говорил Денис, производя руками какие-то непонятные Марине манипуляции. – Ну, – бормотал он, – ну! Еще немножко! А сейчас вот как раз не надо, сейчас погоди. Потерпи капельку. Ну а теперь давай, шуруй вовсю! Давай, говорю, да
