Искусство наследования секретов - Барбара О'Нил
– Спасибо тебе!
– За что?
– Просто за то… что ты есть.
– И тебе спасибо за то же, – приобнял меня за плечи Самир.
Позже, уже после нашего «воссоединения» после четырехдневного воздержания, мы прошли на кухню.
– У меня есть все для приготовления чая, – открыв буфет, похвасталась я. – Ты не заваришь? А я пока сделаю свои фирменные тосты с корицей.
– Договорились.
Зазвонил мой мобильник, и, взглянув на экран, я увидела, что это констебль.
– Гм-м, – озадачилась я. – Алло?
– Здравствуйте, леди Шоу. У меня появились новости. Вам удобно поговорить?
– Конечно, – многозначительно расширила я глаза на Самира, очищавшего банан. – Что случилось?
– Мы связались с полицейскими управлениями страны и гражданскими властями Турции и произвели несколько арестов, связанных с вашим делом.
– Моим делом?
– Да, о мошенничестве в особо крупном размере. С причастностью к нему Хавера и прочих лиц.
– О! – воскликнула я, сообразив, что мой адвокат уже привлек полицию к этому делу. – Очень хорошо. Кто арестован?
– Джонатана Хавера задержали в Риме, Ребекку Пул и Тони Уиллоу в Лондоне, а… – сделал паузу констебль, – Джудит и Рика Викеров, бывших смотрителей вашего поместья, на пути в Англию.
У меня буквально челюсть отвисла. Глаза расширились еще больше:
– Вот это да! Просто невероятно. От меня что-то требуется?
– Вас пригласят в участок для беседы, но не сейчас. Я просто хотел лично сообщить вам приятные новости.
– Спасибо. Я очень признательна.
– Всегда к вашим услугам, миледи. Спасибо вам за все, что вы для нас делаете.
Закончив разговор, я пересказала его Самиру.
– Вряд ли я верну деньги. Но, по крайней мере, им это с рук не сойдет.
– Отлично! – поднял вверх большой палец любимый.
– А как там чай?
Самир взял пакетики и баночки со специями:
– Как ты угадала, что нужно купить?
– Это же чай, – улыбнулась я ему через плечо.
– Но это мой рецепт. Он особый. Ты не могла его знать.
Взяв со стола альбом для эскизов, я показала Самиру рисунок его чая, сделанный акварелью и тушью.
– Вода, палочка корицы, бадьян и душистый перец горошком, что уже прекрасная идея. А еще обычный перец, гвоздика, стручки кардамона, кориандр, имбирь и черный чай.
Сами улыбнулся:
– Отлично сработано. А где у тебя кастрюли, сковороды и чайники?
– На нижней полке, в буфете.
Пока Самир отмерял специи, я наслаждалась чувством полного удовлетворения. Он был в спортивных штанах и свободной рубашке навыпуск. Ноги босые, волосы взлохмаченные. Наблюдая, как Самир отсчитывал зернышки перца и стручки кардамона, и решила подколоть его вопросом:
– Какая разница между черным и зеленым кардамоном?
– Один свежий, другой нет? – предположил Самир.
Я рассмеялась.
– Пожалуй, лучше спросить у Пави.
– Это точно. Или поискать в Гугле.
– Нет, намного веселее обсудить это с Пави. Твоя сестра столько всего знает о разных ингредиентах. И так интересно рассказывает! Я не говорила тебе, что она пишет статью для «Яйца и курицы»?
– Нет! Фантастика! Пави, должно быть, вне себя от счастья.
– Я поняла, что из нее получится отличный автор, как только прочитала меню. А теперь я знаю, что и ее брат умеет обращаться со словами. От кого из родителей вы унаследовали этот дар?
– От обоих. Хотя мама – поэтесса.
У меня не получилось скрыть удивления.
– Она издается?
– Да, в Индии. Мама пишет на маратхи.
– Гм-м. А о чем она пишет?
– О природе, дожде, небесах и коровах.
– Коровах?
Самир наклонил голову:
– Ей нравятся эти животные.
Когда специи закипели, он потянулся за альбомом:
– Это твои рисунки?
– Ничего особенного, – предупредила я. – Мама была настоящей художницей. А я так – рисую по настроению.
– Можно взглянуть?
Моя рука на мгновение накрыла альбом. «Вдруг Самир сочтет мои рисунки примитивными?» – испугалась я. Но все же отняла руку:
– Только не смейся!
– Я никогда не буду смеяться над тобой. С тобой – да, но над тобой – никогда, – Самир открыл альбом. – Еда! Ну, конечно! – медленно пролистав страницы, он выдал. – Да, ты – не то, что твоя мать.
– Нет, – рассмеялась я и встала, чтобы приготовить тосты. В булочной Элен я купила чудесный нарезной батон с нежной мелкопористой структурой, а в фермерской лавке – свежее масло. Нарезав хлеб, я выложила ломтики на противень.
– И все же с матерью тебя объединяет тяга к фантазийному творчеству, – заметил Самир, перевернув страницу и показав мне рисунок, на котором я изобразила пирожные и куски пирогов в витрине, с призрачным отражением своего лица в стекле – с глазами большими и жадными. – Мне это нравится.
– Спасибо! – смазывая маслом ломтики хлеба, я поинтересовалась: – Значит, мамины работы видятся тебе фантазийными?
– Да. А ты так не считаешь?
– Всякий раз, когда я смотрю на них, я вижу нечто пугающее. Какую-то темную опасность… Или предупреждение о ней.
Не закрывая альбома, Самир сказал:
– Я думаю, это из-за ее брата.
– Но что же он такого сделал, хотела бы я знать?
– Вряд ли мы когда-нибудь об этом узнаем. Но, может, это даже к лучшему.
– Ой ли? Тайны мучают, изводят, – открыв маленькую баночку с коричневым сахаром, я посыпала им масло. – Вот увидишь: ты почувствуешь облегчение, раскрыв однажды секрет Виолетты и Нандини.
Потупив глаза, Самир сделал вид, будто продолжил листать альбом:
– Возможно…
– Неужели тебя эта тайна не тяготит?
Глаза Самира, широко распахнувшись, встретились с моими:
– Нет! Нисколько! Меня больше волнует, как на это папа отреагирует. Ему уже шестьдесят пять, и такая новость может его сразить.
– Как знать? Может, он тебя удивит, – присыпав ломтики хлеба молотой корицей, я открыла духовку и поставила в нее противень. – Мне пришлось искать в Гугле, как готовить на этой плите тосты.
– Хорошая плита, да?
– Отличная. Мечта хозяйки! Надо будет расширить круг друзей, чтобы я смогла устраивать вечеринки.
Самир помешал специи и, наклонившись, понюхал свое варево.
– Готово, – объявил он и, сняв чайник с конфорки, всыпал в него чай и оставил настаиваться. – У меня есть друзья. Я готов поделиться ими с тобой.
Опершись о стол, я прищурилась:
– Правда? Что-то я не замечала.
– Это потому, – сказал Самир тихим голосом с пленяющей хрипотцой, – Что я больше не желаю их видеть, – он обнял меня и притянул к себе вплотную. – Я жажду одного: моря поцелуев! – Самир осыпал ими мой лоб, нос, щеки, губы. – Я хочу тебя!
Обхватив лицо любимого руками, я прошептала:
– Я тоже. Хочу тебя!
– Все время, пока мы были в Девоне, я мечтал сюда вернуться. И раз сто порывался все бросить и уехать.
– Правда?
Самир
