Искусство наследования секретов - Барбара О'Нил
– Конечно, да.
За спиной Питера я заметила мистера и миссис Малакаров; они шли по тропинке из деревни, а за ними вприпрыжку бежал Самир с довольным выражением на лице. На губах любимого играла легкая улыбка. А одет он был в черные джинсы и зеленую льняную рубашку, которая ему очень шла. На ногах – остроносые ботинки, невероятно модные в этом году.
Но самым лучшим стал миг, когда он меня увидел. В ожидании я крепко сжала руки, но сразу поняла, когда Самир отыскал меня взглядом – он весь словно просиял. Лицо засветилось, тело вытянулось, корпус развернулся ко мне. Сосредоточив на мне ясный, прямой взгляд, Самир улыбнулся.
И я, стоя в рассеянной тени каштана, заискрилась тем же ярким трепетным светом – светом окрыляющей любви. Приблизившись ко мне, Самир взял мою руку и подошел практически вплотную:
– Мне так хочется тебя поцеловать. Мне кажется, что с той минуты, как я тебя заметил, прошла целая вечность!
– И мне… – задыхаясь, проговорила я. – Как же я рада тебя видеть! И выглядишь ты сегодня потрясающе…
– Ты тоже, – выпустив мою руку, Самир провел по ней тыльной стороной кисти. – Я тебя ненадолго оставлю? Пойду, узнаю, не нужна ли помощь Пави. Сегодня ночью мы вместе?
– Да! Я познакомлю тебя со своим котом.
Самир счастливо засмеялся.
Подошли мистер и миссис Малакары. Харшад отвесил мне легкий поклон:
– Леди Шоу, вы – вылитая копия своей бабушки.
– Спасибо. Добро пожаловать, – я повернулась к матери Самира, благодаря прическе казавшейся выше мужа. На ней было простое, узорчатое хлопчатобумажное платье без рукавов; волосы эффектно блестели, а на запястье сверкал резной серебряный браслет. – Рада снова вас увидеть, миссис Малакар! Простите, я за ужином была слегка не в себе.
– Вам не за что извиняться. Я очень сожалею о вашей утрате.
– Пойду, выпью пивка, – сказал Харшад.
Миссис Малакар кивнула, но сама не отошла, а стала ждать, когда отойдет муж. По моей спине пробежала дрожь волнения.
Когда мы остались вдвоем под сенью высокого, изящного дерева, мать Самира посмотрела мне спокойно в глаза:
– Вы представляетесь мне очень хорошей женщиной, леди Шоу.
– Пожалуйста, – в который раз взмолилась я. – Зовите меня Оливией.
– Простите… но не могу. Хотите вы того или нет, но вы – леди Шоу, – миссис Малакар перевела взгляд на лужайку, пикник, сельчан и фургоны с угощением. И рукой – такой же длинной и изящной, как у сына – указала на поля и усадьбу: – Вы – наследница старинного рода, и даже при своей неподготовленности вы быстро учитесь тому, что должно делать для прославления своей фамилии. Это достойно восхищения. И я вас уважаю.
– Спасибо, – я расправила плечи. – Однако…?
– У Самира уже был один несчастливый брак с женщиной из высшего сословия. Мне не хотелось бы, чтобы сын снова пережил болезненный опыт.
– При всем уважении к вам, миссис Малакар, Самир – взрослый человек. Он в состоянии самостоятельно принимать решения.
В этот момент Самир появился у нас на виду; на его плечах сидели две маленькие девочки с разрисованными лицами и разноцветными ленточками в волосах.
– Однажды он станет хорошим отцом. Под стать своему отцу, – сказала миссис Малакар.
Одна из девочек погладила щеку Самира, и он засмеялся.
– Он очень добрый человек, – согласилась я.
Миссис Малакар скрестила на груди руки:
– Буду с вами откровенна. Вы слишком стары для него, леди Шоу. Даже если вы поженитесь немедля, у вас будет всего год или два, ну, может, лет пять, для того чтобы завести детей.
Ее слова больно ранили меня. К щекам прилила жаркая краска смущения.
– Нелепо даже думать о браке. Мы только встречаемся.
– Вы отлично знаете, что это не так. Пожалуйста, не будьте эгоисткой. Я прекрасно понимаю, почему вы его выбрали. Мой сын – достойный человек и не по годам мудрый. Но настоящая любовь бескорыстна.
Жар с моих щек перекинулся на уши, обжег горло, и из него вырвался слабый рык. Я еле сдерживалась, пока миссис Малакар не отошла. И не сводила глаз с Самира, игравшего с девчушками и небольшой группой мальчишек, присоединившихся к ним.
Любовь бескорыстна…
Но я не чувствовала себя бескорыстный. Меня снедали любовный голод и неуемная жажда близости. Мне хотелось обнимать Самира, слышать в ушах его голос, сплетаться с ним телами и делиться с ним самыми потаенными мыслями. А еще – гулять с ним утром по полям и слышать вечером, как его пальцы стучат по клавиатуре. Мне хотелось ощущать на себе его нежное дыхание… И да! Мне хотелось малыша с лицом Самира, таким скорым на лучистую улыбку.
Мне всего этого жутко хотелось! И я не чувствовала себя готовой к уступкам и жертвенности. Я ощущала себя амазонкой, наделенной всеми правами на любимого мужчину силой своих чувств.
«Не думай больше об этом!» – велела я себе и нырнула в суету пикника, стараясь поприветствовать и перекинуться словечком с каждым из гостей. Приезд Джокасты наделал шуму, но так много людей помнили ее девочкой, что все довольно быстро успокоились.
В какой-то момент ко мне подлетела Пави.
– Джокаста хочет в понедельник провести съемки в ресторане, как в части деревенского сегмента Розмера!
– Это же чудесно! Ты станешь известной.
– Я уже так волнуюсь и боюсь… Джокаста предупредила, чтобы я подготовилась. Мне столько надо успеть! Можно я уеду пораньше? Ты одна справишься?
– Ну, конечно. Делай так, как тебе нужно.
Пави сжала мои руки, восторженно пискнула и умчалась.
Внезапно надо мной нависла тень. Я вздрогнула.
– У вас все в порядке? – Это был Александр Барбер с каким-то высоким, стройным мужчиной в прекрасно скроенном и пошитом костюме.
– Да. Просто мысли витали в облаках, – привстав на мыски, я поцеловала его в щеку. – Как вы? Сомневалась, что увижу вас сегодня.
– Справляемся. Правда, Клавдия сильно переживает. Она просила извиниться перед вами, но сестренка просто разбита.
– Я навещу ее на следующей неделе, если вы не думаете, что это слишком рано.
– Нет, это было бы прекрасно, – повернувшись, Алекс указал на своего спутника: – Позвольте представить: мой друг, Джошуа Гейнс. Он – арт-дилер.
– Приятно с вами познакомиться, – сказал Джошуа. У него были большие, блеклые глаза и выцветшие волосы, но его взгляд был настолько ясным и прямым, что он мне сразу понравился.
– Моя мама была художницей.
– Знаю. Я видел несколько ее работ. Необычно, необыкновенно и с такой проработкой деталей. Большой труд!
Я кивнула:
– Пожалуйста, угощайтесь. Мы привлекли лучших кулинаров края, и все в восторге от их лакомств.
– Вы
