Да. Нет. Конечно - Иван Бурдуков
Ты протянул ей футляр. Она открыла и улыбнулась.
– Спасибо тебе. Я давно хотела такую цепочку. На самом деле. Ты самый лучший!
– Я тебя люблю, Мира.
– Я тебя тоже.
В этот раз ты остался у неё дома на ночь. На следующий день она уехала в институт, чтобы получить учебники на следующий семестр, сказав, что помощи донести не нужно.
Ты встал вместе с ней рано утром. Не выспался, но был рад своему состоянию. Осознание такого простого счастья пришло к тебе, настолько простого, что его можно было достичь и полгода назад и год назад – данного состояния, чистого трезвого разума, любимой девушки, которая с тобой рядом и вы вместе, и всего-всего, что тебе так удачно удалось создать.
Ты решил включить какой-нибудь музыки и пока Мира ездит пропылесосить и прибраться в доме, заправить постель, вымыть посуду, да и протереть пыль, чтобы она пришла и вновь убедилась кем ты стал, вновь обрадовалась и ощутила твою поддержку. Хотел зайти на свою страницу в социальную сеть, но наткнулся на её страницу, как ты сперва подумал. Однако это была не ей страница, имя и фамилия были написаны по-английски, и тебе стало интересно узнать, что это за страница. Полазив несколько минут, ты понял кому всё-таки она принадлежит. Тебя охватил ужас – ты ничего не нашёл, никаких фактов или даже намёков, но ужас был таким сильным, так тяжело стало дышать. Вот ты находишь её диалог с подругой и замечаешь, что речь идёт о каком-то парне, Мира рассказывает об их встрече, ты натыкаешься на аудиосообщение и включаешь его.
Я сегодня выпила немного и мне так хочется к Лёше. Ты просто не представляешь какой он классный, с ним очень весело, он слушает меня. Я отвыкла чувствовать себя женщиной, а с ним я чувствую. Ну почему я так хочу к нему…
Дальше ты уже не стал слушать. Наверное, потому что было дико больно, так тяжело, до беспомощности, так безумно плохо. Наверное, потому что тебя не звали Лёша. Наверное, её голос и его имя и вся эта ситуация попадала в тоё сердце точнее самого меткого снайпера. Наверное, потому что прошло ещё пять минут, ты вспомнил вчерашний день, а потом и все дни, что ты так желал увидеть Миру, так мечтал о семье, да и обо всём мечтал – с ней.
Когда она пришла, ты просто сидел и смотрел на неё. Она ни о чём ещё не догадывалась, посмотрела и очень мило улыбнулась. Ты тоже хотел улыбнуться, но со стороны твоя улыбка напоминала улыбку узника концлагеря, которого заставляли улыбаться.
– Давай рассказывай быстрее, и ты сама знаешь о чём, – сказал ты. – Быстро и без дурацких вопросов.
Вмиг её лицо изменилось, и оно стало даже каким-то неприятным тебе.
– Да, я дура, – сказала Мира.
– С самого начала. Как вы встретились?
– Мы встретились и зашли в «Traveler’s». Пили там кофе, разговаривали.
– Дальше.
– Мы поехали к нему на такси.
– Дальше.
– Поели и выпили вина. Он невзначай положил свою руку на мою, и я ему улыбнулась.
– Говори дальше, быстрее.
– Я много тогда выпила и села на диван. Он присел ко мне и поцеловал.
– Что затем? Говори всё!
– Он начал меня раздевать и вот, всё.
– Это было в презервативе?
– Да.
– В какой позе?
Она молчала.
– Блядь, в какой позе!?
– В обычной, ну, и сбоку.
– Тебе понравилось, да? Ты получила кайф, да?
– Нет, если хочешь знать, мне не понравилось. Если хочешь знать, я это сделала назло тебе, потому что ты был невыносимым человеком. Как ты со мной поступал? Все эти ссоры из ничего, вся твоя тирания, тут я, видите ли, как доска, тут я не должна общаться с друзьями, с подругами. Ты что думаешь о себе!
– Большего дерьма я не мог ожидать. Это такая грязища, Мира. Ты же шлюха, да?
– Не называй меня так.
– Шлюха, стерва, сука, блядь, не хозяйка своей пизде. Ещё что-нибудь желаешь?
– Уходи, прошу тебя. Мы уже точно не сможем быть вместе.
– Сука, я так хотел семью с тобой. Так мечтал об этом. Ты же мой малыш, Мира. Мой малыш! Была моим малышом! Невозможно чтобы все твои слова были правдой. Какая-то лихорадка, бред. Сука!
Ты заплакал от боли, было тяжело вздыхать, а выдыхал ты со звуком «а», иначе не позволял груз на груди. Она тоже ревела, слёзы её были правдивыми. Мира признала глупость ещё в тот миг, как пошла встретиться с тем парнем. И всю дорогу, весь вечер в ней боролись две крайности. Алкоголь вступил, и совершилось непоправимое. Собственные ошибки – понятно, но когда в роль вступает алкоголь, то выходит, что эти ошибки совершаешь и ты, и кто-то совершенно не ты. Ответственным же как ни крути остаёшься ты.
Ты сидел за ноутбуком, встал схватил его, размахнулся и со всей силы разбил о пол. Она вспылила и колотила тебя, вопя как ненормальная – в этом виде ты её ненавидел более чем.
На улице ситуация с дыханием не изменилась, хотя изменилась – стало больнее дышать. Ты не заметил как выкурил первую сигарету, затем сразу же вторую и третью – дым входил как воздух и не оставлял никакого эффекта. В голове ты снова и снова переигрывал случившуюся измену – ты видел картинку, Миру, этого сраного ублюдка, вот они пьют вино и смеются, целуются, раздеваются, он надевает презерватив, пока она приятно ожидает когда в неё войдут, он входит в неё и нежно целует, ей нравится этот процесс и она кричит от удовольствия, как кричала с тобой, затем она ложится на бок и он заходит в неё сбоку, обхватывая её нежное белоснежное тело, её тёплую маленькую грудь, целует её в шею, она поворачивает голову и он целует её в губы, затем ускоряется и кончает. «И это всё с моим малышом! С этой шлюхой!».
«Я так хочу пить. Я не хочу и не желаю чувствовать вкус спиртного, меня воротит от него – я хочу пить, чтобы напиться. Мне нужно это сейчас больше всего на свете».
Ты выпил.
«Ведь я этого ждал. Но почему когда уже случилось, всё равно так тошно?»
Видимо, недостаточно ждал, видимо, теплилась малюсенькая надежда, что ничего подобного никогда не произойдёт. Даже такой микроскопический, бессознательный, концентрат надежды приводит человека
