Восьмая шкура Эстер Уайлдинг - Холли Ринглэнд
— К тому же у меня на кухне полно обычных форм для кексов, — прибавила Лена, заслужив косой взгляд Софуса.
Эстер, к своему ужасу, поняла, что у нее дрожит подбородок.
— Это хорошо или плохо? — спросил Флоуси Лену, но та пожала плечами.
Эстер всмотрелась в их лица.
— Спасибо вам за доброту. Можно я подумаю? — услышала она собственный голос. Нет, нельзя оставаться с Софусом. Она все еще не знает, что произошло между ним и Аурой. Он ей ничего не говорил, а она пока не улучила момента спросить его напрямую.
— Ja, разумеется, подумай.
Софус, прочитать мысли которого по выражению лица было невозможно, потянулся за ключами.
— Чудесно.
Эстер снова поблагодарила Флоуси и Лену за вечер. Еще раз извинилась за пирог. И повернулась к Софусу. Сердце стучало как молот, желая, чтобы его услышали. Эстер похолодела при мысли о том, что сейчас расстанется с Софусом, Флоуси и Леной, с Хейди, Долли Мааартон и остальными овечками.
— Готова? — спросил Софус и открыл входную дверь. В дом, неся с собой запах моря, ворвалась ночь. Эстер представилось, что между посеребренными звездами летит стая черных крыльев. Мурмурация.
Она остановилась в дверях.
— Э-э-э…
Софус — он как раз шагал по садовой дорожке — обернулся. Эстер посмотрела ему в глаза, а потом повернулась к Флоуси и Лене.
— Эстер? — позвал Софус.
— Я, м-м, я уже подумала, — ответила Эстер.
38
Эрин стояла у кухонной стойки. В открытое окно задувал морской бриз. Лук, чеснок, морковь и пару стеблей сельдерея нарезать небольшими кусочками. Подпевая льющемуся из стереосистемы медово-огненному голосу Шелли Моррис[106], она отправила нарезанные овощи с доски в кастрюльку. В кастрюльке зашипело, и Эрин удовлетворенно кивнула. Слила воду с замоченной белой фасоли, приготовила соус и чипсы из ламинарии. У Куини выдался редкий выходной, и она собиралась заглянуть на чаудер, овощной суп.
Куини и Эрин дружили, сколько Фрейя знала Куини. После исчезновения Ауры подруги сблизились еще больше. Их совместные трапезы начались, когда Ауру еще искали, и продолжились после того, как поисковую группу отозвали. Со временем совместные обеды и ужины стали ритуалом: подруги встречались, насколько обеим позволял рабочий график, вместе готовили, ели, а потом за бокалом вина обсуждали дела семейные. Время, проведенное вместе, помогало им восстановить силы и обрести поддержку.
Как только густое варево закипело, Эрин достала из холодильника бутылку совиньон-блан и сунула ее в морозилку, чтобы охладить вино поосновательнее. Накрыла на стол. Еще раз взглянула на часы. Куини будет с минуты на минуту.
Взгляд Эрин скользнул по книгам и папкам, лежавшим на журнальном столике. Может, посвятить им еще минут пять? Продолжить изыскания, которыми она была занята все утро? Из головы не шли сказки Хелены Нюблум о женщинах и воде. Эрин подошла к столику, взяла папку и достала несколько рисунков Йона Бауэра, снова подивившись их западающей в память красоте.
Громкий и резкий стук в дверь вырвал Эрин из мира исследований, куда она уже было погрузилась. Она улыбнулась: Куини пришла минута в минуту.
— Я принесла наш любимый салат из водорослей, свежий хлеб из цельнозерновой муки из «Банджо» и два шоколадных брауни с макадамией для душевного равновесия, — объявила Куини, когда Эрин открыла ей дверь.
— Вино в морозилке, — прибавила Эрин.
— Ну кому нужна психотерапия? — Куини вошла и поцеловала ее в щеку.
Эрин фыркнула:
— Каждому первому?
— Туше, — признала Куини и направилась к морозильнику.
* * *
— Ну что, — начала Эрин, подбирая остатки чаудера кусочком хлеба с маслом, — как Нин? — Они поужинали, выпили вина, поговорили и посмеялись: работа, интернет-свидания, бессонница; Куини повозмущалась медицинскими ляпами в последнем сезоне «Анатомии страсти». Пришло время поговорить о семье.
— Нинни молодцом. — Куини отпила вина. — Сделала первый скрининг, выяснилось много интересного. Еще она много думает про Ауру, вспоминает детство. — Куини сделала большой глоток вина. — Нин очень не хватает Ауры — с кем поделиться переживаниями, если не с ней. Тем более что Нин решила растить ребенка одна. Сказала мне, что после обследования заново пережила потрясение от того, что Ауры больше нет.
— Логично, — пробормотала Эрин.
На следующий день после того, как Ауру, бледную и дрожащую, выписали из больницы, Нин явилась к Эрин и попросила провести ритуал. На девочке лица не было. Нин просила произнести заклинание, сделать все что угодно, лишь бы помочь лучшей подруге преодолеть боль, отвержение и стыд.
— Ну а ты как? — спросила Эрин.
Куини просияла:
— Я чуть с катушек не слетела от радости, когда узнала про ребенка. — Она рассмеялась и осторожно промокнула уголки глаз.
— Прекрасная новость. — Эрин протянула ей салфетку. — Как тетя Ро?
— Уже отдает Нин распоряжения, как управляться с малышом.
— Да уж, воображаю, — усмехнулась Эрин. — Работа над выставкой продолжается?
— Нин целыми днями в мастерской. Наверное, собирается работать до самых родов. Кто знает, за кем останется последнее слово? Ах да, я знаю. Последнее слово за ребенком.
— Над чем она сейчас работает?
— Над скульптурой для выставки kanalaritja.
— Скорей бы увидеть.
— Это особая выставка, — заметила Куини. — Скоро устроим еще одну ярмарку, будем собирать средства. Ожерелья нанизывают очень многие. Ты придешь?
— Обязательно. Ты же знаешь, я на твои сокровища наглядеться не могу. Или на те чудеса, которые создает Нин, — ее серебряные ракушки всегда со мной. — Эрин достала из выреза длинную серебряную цепочку с подвеской из необработанного янтаря, к которому были приделаны три раковины, отлитые Нин из стерлингового серебра.
Куини засветилась от гордости.
— Сколько у Нин энергии! Она всю себя вкладывает и в искусство, — она кивнула на украшение Эрин, — и в семью, и в страсть к выставкам. Мы питаемся от ее батарейки. Но надо присматривать, чтобы она не выгорела. Особенно сейчас. Кнопки «выключить» у этой девицы нет.
— Хм, — с невозмутимой миной заметила Эрин. — И откуда у нее это?
Куини, усмехнувшись, отмахнулась.
— Нин уже сказала Эстер? Про ребенка? — спросила Эрин.
— Насколько я знаю — нет. Нин хочет дождаться, когда Эстер вернется, и тогда уж сказать. Они обмениваются сообщениями, Нин говорит, что Эстер и так есть чем заняться.
— Она права, — заметила Эрин.
Куини зачерпнула чаудера из горшочка, стоявшего в центре стола, и сунула ложку в рот.
— Нин говорит, Эстер познакомилась с Софусом — парнем, в которого была влюблена Аура?
— Похоже на то. — Эрин подперла щеки руками и застонала.
— Да, Эрин, понимаю. На Эстер столько всего свалилось. Держитесь.
— У меня душа не на месте. Что из всего этого выйдет? Эстер там. Фрейя здесь.
