Дар - Элеонора Бостан
– Жаль цветы, – сказала Рита, с грустью глядя в окно.
– Да, им достанется, – согласилась великанша, помрачнев, а потом добавила, уперев руки в бока, – но они опять расцветут. Они будут жить, потому что, в конечном счете, жизнь всегда побеждает. Так повелел Господь, сотворив этот мир.
Пораженный это фразой, Антон уставился на нее. Несколько секунд она продолжала наблюдать, как град бьет хрупкие цветы, а потом снова удивила – достала из кармана платья пачку сигарет и вышла.
Все трое молчали, погрузившись в собственные мысли, из-за закрытой двери не доносилось ни звука. Нам всем есть над чем подумать, размышлял Антон, он отвернулся от окна и теперь рассеяно разглядывал свои сплетенные пальцы, Аннету преследует прошлое, Рита увлечена настоящим, а мне остается лишь мечтать о будущем.
Он не знал, сколько времени прошло, великанша не возвращалась, должно быть, курила и смотрела, как град портит ее цветы, шум снаружи успокаивал и усыплял, в огромном халате ему было тепло и уютно, снова накатила слабость. Ему хотелось спать, веки стали тяжелыми, как тучи, которые они видели по дороге сюда, а общее молчание еще больше расслабляло. Антон откинулся, уперся головой в деревянную обшивку стены и закрыл глаза, испытывая необыкновенное удовольствие. Мысли тут же начали куда-то уплывать, и он понял, что засыпает. Надо открыть глаза, думал он, нельзя же вот так уснуть, но как же это было приятно: просто сидеть вот так, в тепле, слушая шум бури за окном и чувствовать, как дремота накатывает и укрывает, как бархатный плед. У меня не осталось сил, подумал он, я больше не могу сопротивляться, я так устал, слишком устал за этот месяц. Так отдохни, шепнул ласковый голосок в голове, ты это заслужил. Просто закрой глаза, перестань бороться, перестань надеяться, перестань всё. И отдыхай. В твоем распоряжении целая вечность.
Соблазн уступить был так велик, но в этот момент вдруг, скрипнув, распахнулась внутренняя дверь. Все трое подскочили, дремота тут же слетела с Антона, как будто ее и не было, а сердце как будто увеличилось в размерах и забилось где-то в горле. Все синхронно повернули головы и вытянули шеи, пытаясь заглянуть в открывшуюся деверь, но их ждал неприятный сюрприз – дверь была двойная, и вторая уже успела закрыться. Теперь понятно, почему мы ничего не слышали, понял Антон, тайны, скрытые в той комнате, не должны ее покидать. Антон подумал, что это правильный подход.
Из комнаты вышла тощая женщина средних лет с осунувшимся, но счастливым лицом. Сразу было понятно: что-то мучило ее, пока она не пришла сюда. И что бы это ни было, оно ушло, это было написано на ее усталом лице, это читалось в сияющих глазах, окруженных темными кругами. Женщина осторожно закрыла за собой дверь и только тогда окинула взглядом троих посетителей. Растущее удивление в ее глазах очень повеселило Антона. Должно быть, мы выглядим, как сбежавшие из дурдома, подумал он, сейчас она скажет: «Не знала, что психически больным она тоже помогает», и, чтобы не разрушать иллюзию, я серьезно так отвечу: «Жираф».
Антон понял, что улыбается, когда заметил на себе взгляд женщины и ее осторожную улыбку. Ну вот, подумал он, я уже начал. Аннета спешно стягивала полотенце с головы, а Рита начала теребить волосы.
– А я была уверена, что буду единственной посетительницей, – улыбнулась женщина, – из-за погоды, там ливень собирался…
Она выглянула в окно поверх их голов.
– О! Уже и град?! А там совсем не слышно, – и она смущенно отвела глаза.
– Мы как раз под него и попали, – сообщила Рита, – промокли до нитки. Но добрая леди дала нам сухую одежду, там очень холодно, и ветер такой сильный.
– Ммм, понятно, – и женщина, еще раз пройдясь взглядом по их одежде, многозначительно кивнула, – здесь живут хорошие люди, уверенна: с чем бы вы ни пришли, вам помогут.
Только на это теперь вся надежда, подумал Антон, улыбнулся и поблагодарил женщину за пожелание. Она не стала задерживаться, вытащила из сумки смятый дождевик, расправила, надела и вышла. На этот раз до них долетели голоса, она о чем-то беседовала с великаншей. Через несколько минут входная дверь распахнулась, впуская холодный и сырой воздух, Антон поежился и плотнее закутался в халат.
– Подождите, я спрошу, примет ли она вас, – сказала великанша и скрылась за дверьми.
– Сейчас, – Рита сжала его руку, глаза снова засияли, как два прожектора, – это случится сейчас!
– Я тоже думаю, что она не откажет, – сказала Аннета, видя, что Антон собирается возражать. – Она, и правда, обладает даром и чувствует, кому действительно очень нужна помощь.
И она сжала вторую руку Антона. Так в ожидании они просидели несколько бесконечных минут, им казалось, что эта дверь никогда не откроется, что им откажут, что все это – сон… Но дверь открылась, на пороге появилась великанша с каменным лицом, на нем ничего невозможно было прочесть, как бы они ни пытались.
– Входите, – как гром прогремела она, а когда они подскочили и направились к двери, вдруг вытянула руку, останавливая их. – Ничего не требуйте и не просите, если она может помочь, она это делает, если нет – значит, нет. Этот дар не работает по прихоти.
Она помолчала, смеривая взглядом каждого из троих гостей и загораживая собой весь проем, а потом добавила:
– И еще: не вздумайте спрашивать, сколько это стоит. Это не продается.
И прежде чем Аннета успела сказать, что они это знают, она отошла в сторону.
– Идите. Надеюсь, она сможет вам помочь. – Мягко сказала она, и искренность в ее громоподобном голосе очень тронула Антона.
Вот оно, подумал он, едва не теряя сознание от волнения, и переступил порог.
После полумрака предыдущей комнаты его глаза легче адаптировались к мягкому свету множества свечей. Запах ладана усилился и стал густым и приторным, но Антон не смел кашлянуть и всё время смотрел под ноги, чтобы не споткнуться на двойном пороге. Последней вошла Рита и закрыла за собой дверь.
– Проходите, садитесь, – голос явно принадлежал старушке, немного дребезжащий и с особым выговором.
Онемев от волнения, Антон поднял глаза и увидел 4 стула перед простым деревянным столом. Иди до конца, твердо сказал он себе и поднял глаза. За столом на таком же стуле сидела полненькая старушка с милым лицом, курносым носом и совершенно необыкновенными небесно-голубыми глазами. На голове у нее была косынка, повязанная узлом назад, белоснежные волнистые пряди выбивались из-под нее, придавая ей какое-то
