Анатомия предательства, или Четыре жизни Константинова - Геннадий Русланович Хоминский
Сегодня предстояла небольшая вечеринка у парня из их класса. У Максима родители уехали на курорт и весь небольшой дом был полностью в его распоряжении. Повод был железный. Во-первых, Восьмое марта. Весна ещё хоть и не началась, но дыхание её чувствовалось во всём. Во-вторых, это был десятый класс. Пройдёт еще несколько месяцев и не станет 10«В». Юра планирует поехать в Москву, поступать в Бауманку. Лёнька хочет пойти в офицерское училище, а Наташа так и не раскрыла своего секрета, кем же она хочет быть. Также было не понятно, кому Наташа отдаёт своё предпочтение. Юра решил сегодня на вечеринке обязательно это выяснить. Как он будет выяснять, ему было непонятно. Сначала он признается ей в любви, а дальше будет видно.
Тщательно причесавшись и надев новую болоньевую куртку, Юра взял букетик цветов, который заранее купил и хотел уже выходить, но подумал и завернул цветы в газету. Спустился за Лёнькой, который тоже вышел с бумажным пакетом. Оба смутились и молча пошли к дому, где их уже ждала Наташа. Не доходя до неё метров десять, Лёнька ловко развернул свой пакет и вынул из него букетик гвоздик. Галантно подал их Наташе, та в ответ поцеловала его в щёку. Юра весь зарделся, тоже развернул свою газету и достал такой же букетик гвоздик. Сунул его в руку Наташе, та засмеялась и тоже поцеловала его в щёку. «Спасибо мальчики. Очень приятно. Я сейчас отнесу цветы домой», – она быстренько побежала к своему подъезду. «Ну конечно, не тащиться же ей с цветами на вечеринку», – сказал Лёнька.
Вернувшись, Наташа взяла обоих под руки, и они пошли к Максу. Идти было не далеко. Максим жил в частном секторе, в трёх кварталах от домов, где жили друзья. В воздухе чувствовалась весна. Снега на тротуарах уже не было. Он оставался лежать серыми кучами только под стенами домов. Настроение у Юры было не очень. «Ну зачем Лёнька выпендрился и купил такие же цветы, как и у него?» – со злостью подумал Юра. И ещё он всё сочинял в уме слова признания в любви. Ничего не выходило.
Они быстренько дошли до Максимова дома. Почти все одноклассники, которые собирались прийти и которые сдали деньги, были уже там. На деньги, которые они собрали два дня назад, Макс купил несколько бутылок вина, бутылку коньяка и какой-то закуски. Главным блюдом была тушёная картошка с мясом, которую он приготовил в большом казане. Девчонки занялись сервировкой стола, а пацаны стояли во дворе и курили. Правда, курили не все. Юрка с Лёнькой не курили. Кто-то из ребят вынес бутылку портвейна, и все по очереди выпили её из горлышка. Настроение у Юры наладилось. Делились своими планами на дальнейшую жизнь. Все собирались после экзаменов уезжать поступать в институты. Кто в Москву, кто куда. Когда Лёня сказал, что планирует в военное училище, все загалдели и начали засыпать его вопросами. Но Лёня и сам не знал кем он хочет стать. Пошумев, сошлись на том, что лучше всего идти или в артиллерийское, или в танковое.
Вскоре на улицу вышел Макс и позвал всех в дом. Расселись в гостиной за два стола, которые были сдвинуты. Наташа оказалась между Лёнькой и Юркой. Девчонки пили вино, ребята разлили коньяк. Юра до этого никогда не пил крепких напитков. Коньяк ему не понравился, он ударил в голову, и она закружилась. Выпив и закусив, все вышли на веранду, где поставили магнитофон и начали танцевать. Пока играла быстрая музыка, всё было понятно. Танцевали все вместе. Но когда начинался медленный танец и Юра, собравшись с духом, хотел пригласить Наташу, чтобы объясниться ей в любви, ничего не получалось. То его опережал Лёнька, то кто-нибудь из одноклассников. Когда все взмокли от танцев, вышли на улицу перекурить. На свежем воздухе было очень хорошо. Вечер был не морозный, чувствовалось, что скоро наступит настоящая весна. Голова у Юры перестала кружиться, и тошнота прошла. Ребята стали в один кружок, девочки – в другой. Вынесли ещё бутылку вина и выпили её из горлышка. Девчонки, увидев это, зашумели: «А нам, мы тоже хотим ещё вина». Но как оказалось, всё спиртное закончилось. Кто-то предложил скинуться ещё и сходить в ближайший магазин. Юра вытащил из кармана три рубля, которые дал ему отец. Все ребята тоже начали доставать деньги и отдавать их Юре. Собралось рублей десять. С девчонок решили не брать, всё-таки Восьмое марта. Юра спросил у Макса, где магазин. Тот ответил и добавил, что магазин уже закрыт.
– Ерунда, у сторожа купим, – весело ответил Юра, – Лёнька, пошли со мной.
– Знаешь, что-то не хочется, да и может быть, уже хватит? – ответил тот.
– Да ты что, кончай, девочки выпить хотят.
– Ну и сходи один.
– Да как-то одному не того, – ответил Юра, – ты мне друг или не друг?
– Ну ладно, пошли.
Вдвоём с Юрой они вышли за калитку. Пошли по улице, так как тротуаров на ней не было. Было совершенно темно, лишь изредка горели фонари. Где магазин, они не знали, так как в этих местах раньше не бывали. Шли туда, куда махнул рукой Макс. В домах горел свет, и было слышно, что практически везде справляли праздник. Вскоре они дошли до небольшой площади, где был магазин. Светилась вывеска, и был свет на витрине. Они подошли к двери, её по диагонали перекрывала железная перекладина, один конец которой был закреплён болтом к стене, в другой, с прорезью, был вставлен большой амбарный замок. Юра зачем-то постучал в дверь – тишина. Они обошли магазин вокруг. Нигде никого не видно.
– Где же сторож? – тихо проговорил Юра.
– Не видать, наверное, где-то празднует, – так же тихо ответил Лёня. – Что будем делать? Возвращаться без вина некрасиво, как думаешь?
Юра снова подошёл к двери. Подёргал замок, закрыт крепко, не пошевелить. Взял за другой конец полосы и тоже дёрнул. Вскрикнул от неожиданности.
– Что такое? – спросил подошедший Лёня.
– Гляди, он вытягивается, – дрожащим голосом ответил Юра и потянул за болт посильнее.
Точно, болт хоть и
