Школа жён - Магдалена Виткевич
Анджей подал Ядвиге руку на прощание и пристально посмотрел ей в глаза.
– Мы еще увидимся, не так ли?
– Увидимся. Наверняка. – Она улыбнулась. Поспешно достала из сумочки ручку, записала свой номер телефона на лежавшей на столике рекламке и ушла не оборачиваясь.
Она почему-то была уверена, что это не последняя встреча с Анджеем. Вернулась домой радостная, полная энергии. Мужа дома не было, но это не имело значения. Она посмотрела в зеркало и улыбнулась своему отражению. Может, у нее еще будет удобный случай показать кому-нибудь бабочку на ягодице…
* * *
Муж Ядвиги в это время сидел в машине перед домом и решал, не оставить ли в машине до Рождества те сапфиры, которые он купил жене под елку, или лучше взять их домой. И решил, что все-таки лучше он заберет их домой, спрячет куда-нибудь подальше, например в письменный стол, куда Ядвига никогда не заглядывала.
Вообще, размышлял он, в последнее время его жена изменилась. Выходит куда-то по вечерам, не говорит куда, но возвращается какой-то преображенной… Нет, все произошло гораздо раньше – она из этого своего санатория уже вернулась совершенно другой… Какой-то такой… Короче, другой. Как будто и не жена. Она была уже не такой домашней, стала более экзотичной, что ли. Нет, экзотичная – это не то слово. О боже. После тридцати лет брака от жены пахнуло экзотикой. Ну не крыша же у него поехала. Но в ней определенно что-то изменилось.
С момента своего последнего приключения в сауне он больше не встречался с другими женщинами. У него появилась страсть к собственной жене, и от этого он чувствовал себя как бы не в своей тарелке. В конце концов, он должен быть в состоянии без проблем заниматься сексом с женой, как и положено в браке, а не обхаживать и ухаживать. Он уже устал завоевывать женщин и хотел все делать по-простому, нормально. Но это было так трудно.
Может быть, сапфиры помогут. Может быть, ему удастся подойти к ней, просто так обнять. И возможно, они проведут приятный вечер. Например, в постели. Почему бы нет?
Завтра он докупит еще браслет с сапфирами.
Да. Серег недостаточно. А в сочельник к ним придет Аня, они выпьют вино, и, может быть, все закончится хорошо. Он очень этого хотел.
Михалина
Михалина лежала на кровати и составляла список подарков. Ей казалось, что в течение этой более чем трехмесячной работы в «Школе Жён» она заработала уже целое состояние. У нее впервые появились свои деньги, которые она могла потратить на что захочет.
– Янек. Маме я куплю украшения. Она любит серебро. Слушай, а может, она потому и носила всегда серебро, что не могла позволить себе золото? – Записала в ежедневнике: «Спросить маму, что предпочитает: серебро или золото». – А что тебе подарить, это я до сих пор не знаю. Я бы все тебе дала, а как подумаю о чем-то конкретно, оно кажется мне совершенно бессмысленным.
– Сделай мне подарок – живи со мной, – попросил он.
– Янек, ну какой же это подарок? Подарок – это то, чего ты очень хочешь и я могу тебе это дать.
– Вот и я про то же. Я этого как раз хочу, и ты можешь мне это дать, – улыбнулся он.
Марта
– А есть у вас сорок четвертый? – спросила Марта продавщицу. – То красное. – Она делала последние покупки перед Рождеством и Новым годом, который она собиралась впервые за восемь лет встретить в компании.
– Боюсь, сорок четвертый будет великоват, – с улыбкой ответила продавщица, неся размер поменьше.
Марта взяла платье в примерочную, надела его. Действительно, слегка широковато в талии. Она улыбнулась своему отражению. На нее смотрела довольно интересная молодая блондинка. К тому же улыбчивая.
– Мы сделали это! Почти двадцать пять кило, – прошептала она, а продавщице, заглянувшей в примерочную, уже довольно громко сказала: – А может быть, сороковой будет лучше?
Юлия
Юлия с Конрадом сидели перед камином в маленьком доме в горах. – Откуда у тебя такой домик? – спросила она.
– Это не мой, это Эвелины. Она практически не бывает здесь, но не расстается с домом из-за чувства к первому мужу. Я присматриваю за этим домиком. Иногда сдаю его отпускникам. Иногда приезжаю сюда с друзьями. А один раз даже специально проверил его зимой, потому что мне всегда хотелось провести здесь сочельник, но не было с кем, ведь сочельник – семейный праздник. Надеюсь, когда-нибудь ты проведешь его здесь со мной. А пока что я должен довольствоваться сегодняшним празднованием Нового года.
– Новый год тоже неплохо – надо же с чего-то начинать. А в смысле температуры очень даже комфортно, совсем не холодно. – Она легла на пушистый меховой коврик у камина. – Я бы даже сказала, что довольно жарко.
– Надо, чтобы тепло было еще изнутри, вон смотри – я глинтвейн приготовил, – улыбнулся он.
Конрад был очень счастлив. Четыре месяца с момента его первой встречи с Юлией пролетели как один миг. Когда она вернулась на работу в Варшаву, он поехал вместе с ней, да так и остался. Конечно, Иолька, подруга Юлии, была самой большой противницей очередного брака, но когда она узнала Конрада лучше, сменила взгляды на жизнь: «Только сразу замуж не выходи, пусть сначала один муж остынет».
Муж остывал в объятиях своей секретарши, которая нравилась ему все меньше. А Юлия? Юлия расцветала. К радости своей и своих подруг. Они простили ей даже то, что на Новый год она выпала из их дружного коллектива и завалилась в какую-то затерянную в горах дыру, где нет ни электричества, ни водопровода. Но это Юлия, а от Юлии можно ожидать чего угодно.
– Который час? – спросила она Конрада.
– Одиннадцать, – ответил он. – А ты заметила: когда нет света, вечера кажутся намного длиннее… У нас есть еще время до полуночи. Можем нескучно его провести…
Поняв, куда он клонит, Юлия сбросила с себя свитер. От камина шло удивительное тепло, какое может исходить только от живого огня, от чего-то настоящего. Даже в этот морозный день в домике было очень уютно.
– Секс зимой – это уже другой если не вид спорта, то жанр искусства, и он требует подготовки, – заметила она, стягивая футболку и оставаясь в одном белье и в белых шерстяных носках.
Летние тренировки-репетиции вывели их на такой уровень, что руки сами быстро сделали все что надо: он снял через голову
