Оглянуться назад - Хуан Габриэль Васкес
Когда его пронзило толстое копье
он приподнялся и сказал:
«Пусть во мне пустит корни»
И вот
из его нутра родилось дерево
и воин теперь
дает тень путнику.
– Не знаю, как назвать, – сказал он. – Но начало вроде неплохое, как тебе кажется?
Серхио вернулся в Пекин в середине февраля. Он не мог поверить, что все получилось, но в кармане пальто у него действительно лежал паспорт, и, что еще удивительней, консул выдала ему и паспорт Марианеллы. С собой Серхио вез два литра кока-колы – хотел поделиться с сестрой тем, что было не достать даже в магазине «Дружба» (кока-кола считалась вражеским напитком). Прилетев, он отправился не прямиком на фабрику будильников, где бутылочки произвели бы фурор, а в отель «Дружба», намереваясь положить их в холодильник в номере. По дороге думал о Марианелле, которая плохо перенесла арест Дэвида Крука: как-то она сейчас? Наверняка ей было нелегко вместе с Карлом пережить всю эту историю с непонятными обвинениями. Тем удивительнее оказалось, что все стены его номера увешаны нарисованными ею плакатами: «Да здравствует военный курс Коммунистической партии!», «Да здравствует революция в Латинской Америке!»
Серхио прилег вздремнуть перед тем, как зайти за сестрой на фабрику. В последние месяцы он столько времени проводил лежа, что решил использовать потолок, как другие люди используют стены: повесил туда карту Колумбии, карту Китая и карту мира, чтобы в минуты досуга постигать географию и отмечать цветными кнопками места, где он бывал, пусть даже проездом. Он нашел взглядом Пекин, потом Боготу и попытался провести невидимую линию маршрута, который им предстояло проделать для встречи с родителями – не через восток, что на карте выглядело логичнее, а через Москву и Европу. Но теперь плакаты, нарисованные Марианеллой, отвлекали внимание, и спустя пару дней Серхио вспомнил их, когда узнал, каким нелестным прозвищем приятели по отелю «Дружба» наградили сестру в его отсутствие: Монашка революции.
Из дневника Марианеллы:
11 января 1968 года
Сегодня мне сказали, что «Жэньминь жибао» хочет переговорить со мной насчет участия в съемках фильма с другими иностранцами. Я чувствую, что не должна соглашаться, ведь мой отец в Колумбии занимается подпольной работой, а моя задача в Китае – постигать учение Мао Цзэдуна, чтобы по возвращении разделить труд отца и его товарищей; в Китае я должна изучать великий китайский народ, оставаться верной учению Мао Цзэдуна и донести учение Мао Цзэдуна до Колумбии. Отец сейчас в очень опасном положении, меня с братом разыскивают американцы, поэтому я не должна участвовать в съемках. Возможно, его снимают ради пропаганды, но я, мне кажется, еще не достаточно изучила труды председателя Мао. Думаю, у меня такие хорошие отношения с рабочими как раз благодаря тому, чему я выучилась у председателя Мао, но этого недостаточно. Весь прогресс, которого я достигла, – результат помощи со стороны товарищей. Я должна быть честной и не слишком гордиться этим маленьким прогрессом. Я всегда буду смиренно учиться у масс, всегда буду их маленькой ученицей и буду стараться прийти к большему прогрессу!
28 января 1968 года
Сегодня свободный день, все ушли на праздник весны, но я осталась и проведу выходные на фабрике. Думаю, лучшее, что я могу сделать, – чем-то услужить людям. Я вижу, что в уборных грязно, так что я решила убрать их после обеда. Товарищи смеются надо мной и говорят, что я, должно быть, «капиталистка». Но я не думаю, что это работа только для капиталистов, мы должны служить людям, заботиться о людях, поэтому такие работы тоже важны. Я сказала товарищам, что они ошибаются. Разве не все, что мы делаем, должно приносить людям пользу? В будущем мы должны уделять этому больше внимания. Больше маленьких дел, повседневной работы и меньше цветистых фраз.
Эти выходные я проведу здесь, в Китае, все равно – где именно, тут повсюду мой дом. Я живу в большом социалистическом обществе, в большой революционной семье, в эпоху великого председателя Мао! Какое счастье! В будущем я высоко буду нести красное знамя учения Мао Цзэдуна, служить людям сердцем и душой, добиваться все больших успехов.
14 февраля 1968 года
Я только что вернулась от моего друга Карла. Мне очень грустно, что он в таком состоянии. Я спрашиваю себя: это он изменился или я? Думая об этом, я пришла домой и спросила совета у товарища Мао. Скорее всего, изменилась я. Я бесконечно благодарна моим товарищам, рабочим с фабрики. Благодарна, что они помогли мне сменить идеологию на пролетарскую, благодаря которой я всегда смогу служить нашей партии и народу моей страны. С величайшим почтением я благодарю китайский народ, который принял меня в боевые товарищи в нашей общей борьбе за коммунизм.
О великий председатель Мао! Твоя идеология пролила яркий свет мне в сердце! О любимый председатель Мао! Ты воистину самое красное из всех красных солнц моего сердца!!! Я готова всегда слушаться твоих слов! Чтобы принести твою великую идеологию в Колумбию. Чтобы распространять ее, ведь лучше ее нет, и наш колумбийский народ никогда от нее не отпадет!!! Председатель Мао, я люблю тебя! Я могу обойтись без матери и отца, но не могу обойтись без твоей великой идеологии!
16 февраля 1968 года
Вчера вечером мой брат вернулся в Пекин, и я так рада была его видеть… Он привез письма от мамы и папы. Слезы радости текли по моему лицу, когда я читала их. Особенно письмо от мамы. Мама – из буржуазии, но она не захотела, чтобы мы шли по ее стопам, поэтому родители оставили нас в Китае, чтобы мы лучше узнали учение Мао Цзэдуна, прониклись пролетарской идеологией и могли служить пролетариату в нашей стране. Она хотела, чтобы мы совершали революцию, но сама на это не решилась. Она верит в социализм, верит, что Колумбия сможет однажды стать такой же великой, как Китай, но всегда говорила, что не хочет идти по этому трудному, извилистому пути. Но в письме, которое привез мой брат, она пишет:
«Единственная помощь, которую я могу тебе предложить, – это известие о том, что я решила последовать за тобой и твоим братом по трудному, извилистому пути, по которому раньше идти не хотела. Теперь я вижу, что нам нужна вооруженная борьба! Теперь я решительно настроена и счастлива! Я верю в себя и буду сражаться до конца! Мне трудно это говорить, но я думаю, ты меня поймешь. Я приняла решение, но мне все еще нужна помощь, нужна любовь и забота. Я все еще должна бороться против собственного эгоизма и исправлять свои недостатки. Непрестанно бороться против самолюбия, чтобы служить пролетариату. Все вы можете помочь: критикуйте меня, пожалуйста! Это будет лучшая помощь. Мы получили книги с цитатами председателя Мао, которые ты отправила. Ты даже не представляешь себе, как кстати они пришлись! Мы с твоим отцом ежедневно их изучаем. Кое-что я не понимаю, но он терпеливо мне разъясняет. Мы понемногу продвигаемся вперед. Я прекрасно понимаю, что путь будет длинный и трудный, но иду вперед и не оглядываюсь. Чем дальше иду, чем сильнее становлюсь. Я чувствую, что мои силы никогда не иссякнут!»
Узнав о мамином решении, я тоже почувствовала себя сильной и счастливой! Мы семья революционеров, все четверо – маленькие винтики революции. Мое сердце разрывается от радости.
В начале апреля, вскоре после шестнадцатого дня рождения Марианеллы, они упаковали, согласно полученным указаниям, только самое необходимое и приготовились вылететь в Нанкин. Но до отъезда еще успели узнать, что Дэвида Крука после шести месяцев заключения снова куда-то перевели, и положение его
