Другая семья - Вера Александровна Колочкова

Но это ее решение, в конце концов. Миечка тут при чем? Миечка – его дочь! И он должен был о ней заботиться все это время! Хотя бы Сережу мог попросить, чтобы деньги на Катину карточку пересылал…

Да, надо съездить в контору, поговорить с Сережей. И вообще… Пора начинать жить, Алиса права. Сегодня же сядет за руль, попробует немного проехаться! А завтра же – в контору… Как они там без него?

– Пап… Ну что ты остановился? Читай! Что ослик сказал Винни-Пуху? Куда делся его хвостик?

– Да, доченька… Сейчас почитаем. Только недолго, ладно?

– А почему недолго?

– У меня еще дела есть. Хочу на машине прокатиться немного.

– А меня с собой возьмешь?

– Нет, доченька. В другой раз, ладно?

– А мама тебя отпустит?

– Конечно! Она даже рада будет, я думаю.

– Ну ладно…

Когда надевал в прихожей кроссовки, услышал испуганный вопрос Клары Георгиевны:

– Куда ты, Филипп? Куда ты один? Подождал бы Алису, она скоро придет…

– Мне лучше одному, Клара Георгиевна. Так надо. Сколько уже можно, пора начинать жить без поводыря.

– Да какой же она тебе поводырь? Она жена тебе, между прочим!

– Вот именно – жена. А не поводырь. Пойду, попробую сам на машине проехаться. Пора уже. Засиделся.

– Ой, так давай хоть я с тобой, что ли… Страшно тебя одного отпускать! Да и Алиса меня заругает, что тебя отпустила! Да и вечер уже… Может, утра дождешься, тогда и поедешь?

– Нет, Клара Георгиевна. Все, я ушел… – проговорил он решительно, беря с полки ключи от машины. – За Яночкой присмотрите.

Конечно, было немного страшновато идти одному. Отвык. Ноги дрожали, голова кружилась слегка. Но он должен, должен! Тем более, что тут идти? Вот же она, его машина, стоит во дворе на стоянке.

Сел на водительское сиденье, отдышался, утер со лба холодный пот. Повернул ключ зажигания, и машина завелась радостно, будто приветствовала его за смелость. А что, и впрямь смелый поступок – для самого себя… Такое чувство, будто подвиг совершил! Будто жить начал.

Посидел еще немного и выехал со двора. Еще сам себя похвалил – полет нормальный. Правда, руки на руле немного дрожат, но это ничего, руки тоже привыкнут.

На большую дорогу выехать не решился, проехался по маленьким улочкам. Там, где народу поменьше. Господи, как хорошо-то! Как здорово! Он едет на машине, сам едет! И руки больше не дрожат, лежат на руле уверенно и спокойно! Он молодец, молодец… А завтра утром снова сядет за руль и на работу поедет! Сюрпризом заявится! Вы не ждали, а вот он я! Живой и здоровый!

Когда въехал во двор, увидел, что Алиса стоит у подъезда, нервно сжав ладони. Увидела его, выдохнула. Поставил машину на место, подошел к ней, улыбаясь:

– Вот, решил попробовать сам проехаться… У меня все получилось, Алиса!

– Да… Слава богу, конечно… Да только я чуть с ума не сошла, Фил! Мне мама сказала, что ты сам ушел… Я так испугалась… И ей выговор сделала, что тебя одного отпустила!

– А ты пугайся больше. Я все теперь буду делать сам. Завтра утром в контору поеду, надо начинать работать. Да ты же сама этого хотела, Алис!

– Да, я хотела… Но все равно боюсь за тебя… Ты еще очень слаб, Филипп. Может, завтра еще не поедешь никуда? Что-то мне страшно… Или давай я вместе с тобой поеду?

– Ну что ты, перестань… Я вполне нормально себя чувствую. И в конце концов – я мужик или кто? Пора уже к самому себе возвращаться! Ты ж сама этого хотела, Алис!

– Ладно, ладно, не ворчи… Пойдем лучше домой, там мама тоже с ума сходит от тревоги. Мы же любим тебя, потому и волнуемся, и боимся…

Конечно же, Алиса умолчала о том разговоре, что давеча произошел меж ней и Кларой Георгиевной. Когда Алиса проговорила осторожно:

– Мам… Я так боюсь, что он узнает обо всем… Что мы с тобой сделали… Боюсь, не простит мне…

– А что ты такого сделала, скажи? Какое такое преступление совершила? Что у мужа в телефоне номер любовницы стерла? Так на то ты и жена, чтобы любовницу из его жизни устранить, ты право имеешь! Видишь, она даже не проявилась больше ни разу, будто ее и вовсе не было!

– Так она думает, что Филипп умер… И он мне не простит, когда правду узнает…

– А при чем здесь ты? Ведь это я ей сказала, что он умер, а не ты! Пусть меня и не прощает! Уж я переживу как-нибудь, ничего! Да я думаю, что он уж забыл ее давно, успокойся. Столько времени прошло… Да и совесть ему не позволит снова с ней все начать… Ты столько для него сделала, ты на ноги его подняла! И все это в ущерб себе, между прочим! Посмотри, на кого похожа стала, ведь страх смотреть! Совсем себя забросила! Не, не вспомнит он про нее, я думаю… Что было, то быльем поросло, в прошлой жизни осталось. Считай, Филипп твой совсем другой человек…

– Но тетя Роза говорила, что у него там ребенок, мам.

– Ой, да подумаешь, чего там Роза насплетничала! А даже если ребенок, то что? Кому это ребенок мешал бросить любовницу? Мужики – они ж такие сволочи по природе… Думаешь, у твоего папочки любовницы с ребенком не было? Он тот еще ходок был…

– Это правда, мам? Неужели у меня где-то есть брат или сестра?

– Да бог с тобой… Какие еще брат да сестра? Опомнись! Ты одна его законная дочь, а другие незаконные обойдутся! Их матери знали, на что шли… Говорю же тебе – все мужики сволочи и эгоисты, они больше о своем комфорте заботятся! И если женщина решает родить от женатого, значит, ей так надо, значит, какие-то свои проблемы решает. Например, для себя ребеночка хочет. Или про тот же пресловутый стакан воды в старости думает. А мужики – не бабы, они не шибко без детей страдают. Поверь мне. Ну есть где-то и есть, и пусть растет себе на здоровье.

– Ну, не все, мам… Филипп не такой… И я все время боюсь чего-то, понимаешь? Боюсь его потерять. Я ведь только тогда поняла, как он мне нужен, когда все это случилось. Поняла, как сильно люблю его. И себя прежнюю ненавижу просто! Такая идиотка была…

– Да нормальная ты была! По крайней мере, красивая да здоровая. А сейчас – на кого ты стала похожа? Все соки сама из себя вытянула!

– Зато Филиппа подняла на ноги, мам. А красота – дело наживное. Да и ерунда все это, если честно… Главное, я поняла, как это важно – самой любить.

– Ну так и люби на здоровье, кто ж тебе мешает? И не бойся ничего. Считай, что ты в этой войне выиграла.

– Любовь – это не война, мам…

– Да еще какая война, что ты! Кто сильнее да хитрее, тот и выигрывает! Каждому свое, как говорится. А кто лезет в чужую семью, тому и поделом… Того и обмануть можно, не грех это. И все, и перестань даже думать об этом! Лучше собой займись, чтобы муж глядел на тебя да радовался. И не думал ни о ком больше. Поняла меня?

– Да, мам. Наверное, ты в чем-то права. Пусть будет так, что ж… Все равно обратно уже не повернешь, что сделано, то сделано. Ладно…

* * *

На другой день Филипп приехал в офис. Его не ждали, конечно же. И оттого встреча была бурной и радостной. Первой его увидела Аглая, распахнула глаза, прижала ладони к губам и застыла.

– Я что, похож на изваяние? Але, Аглая… Не бойся, это я! Если не веришь, можешь меня потрогать!

Аглая пискнула и проговорила неуверенно:

– Ой, Филипп Аркадьевич… Как хорошо, как я рада… Нет, я глазам не верю! А вы мне сегодня во сне снились, кстати!

– Надеюсь, я тебя там не обижал?

– Нет, что вы, наоборот… Мы с вами во сне танцевали.

– Ух ты… Здорово! И кто кого перетанцевал?

– Я уже не помню… Но во сне мне так классно было! Я потом все