Искусство наследования секретов - Барбара О'Нил
Вынув телефон, я стала снимать на камеру стеклянные рамы, разъеденное коррозией железо и безумное буйство растений. Некоторые плети были толщиной с мою руку. Я узнала ярко-пурпурные герани в одном углу и прелестные белые петуньи.
В усадьбе я везде ощущала незримое присутствие мамы. Но здесь, в оранжерее, витал бабушкин дух. Не успела я об этом подумать, как буквально ниоткуда – словно по волшебству! – вышел павлин. Как призрак, вызванный мысленным заклинанием. Его яркие черные глаза воззрились на меня с любопытством, но без всякого страха. И я вспомнила, что эти сильные птицы отличались наглостью и даже агрессивностью. Впрочем, этот павлин, шагая ко мне, проявлял лишь интерес. Синее оперенье на его голове и шее чарующе переливалось в размытом свете парного воздуха. А роскошный, словно инкрустированный самоцветами хвост тянулся за пернатым, как длинный шлейф расшитой мантии.
– Привет, красавчик, – сказала я.
Сделав около меня полукруг, павлин издал тихий бормочущий звук и исчез в дыре под длинным столом. Я рассмеялась. Как же я сразу не узнала тот птичий крик? Это же был зов павлина!
Такие индийские птицы… Неужели бабушка привезла их с собой? И что еще могло найтись в ее почти нетронутой спальне? Журналы, письма, счета?
«Надо будет проверить», – мысленно наказала я себе.
– Привет? – послышался у входа голос Самира. – Оливия, вы здесь?
– В оранжерее, – откликнулась я. – Уже выхожу.
Подождав в конце прохода, парень при виде меня взмахнул рукой:
– Вы видели павлина?
– Он соизволил мне показаться – как хозяин этого места.
– Пожалуй, он таковым и является. Я слышал, что в лесу павлинов тьма. Но я ни одного из них не видел.
– Отряд хвастливых павлинов? – улыбнулась я.
– Так называется их особый подвид?
Самир посмотрел на меня сверху вниз, и его тяжелые черные кудри свесились вперед. По своему обыкновению, парень откинул их рукой назад. Нетерпеливо, порывисто. А я озадачилась? Почему он их не острижет, раз они так ему досаждают? И тут же пожелала, чтобы он никогда этого не сделал.
– Нет, павлины относятся к отряду курообразных. Это я так назвала их стаю. У многих народов, включая англичан, павлины ассоциируются с хвастовством.
– Я предпочитаю конгрегацию аллигаторов.
– А стаю ворон называют «убийцей», – сказала я.
– Ну, это всем известно.
– Ладно, сэр. Тогда удивите меня.
Самир в задумчивости прищурил глаза.
– Парламент сов, – акцент парня, слегка проглотившего «р» и растянувшего «л», придал этому выражению благородное и утонченное звучание.
– Прекрасно, – сочетание «хвастливые павлины» само пришло мне в голову. Теперь мне пришлось пораскинуть мозгами: – Батарея барракуд!
– Отлично! – поднял большой палец Самир; когда наши ладони, хлопнув друг друга, заключили мировую «ничью», он сказал: – Так, значит, вы остаетесь здесь. В Англии, то есть.
– На какое-то время остаюсь. По-любому.
Легкая улыбка тронула его губы:
– Хорошо.
– Поживем – увидим. Возможно, это окажется самой большой глупостью из всех, что я совершала в жизни.
– Я так не думаю. Я в вас верю, – оглянувшись через плечо на дом, Самир обвел рукой окружающий нас пейзаж. – Вы только вообразите, как бы все это выглядело, если бы Розмер вернул свое былое величие.
На мгновение я увидела роскошные комнаты, наполненные жизнью, светом и прекрасными, диковинными редкостями.
– Надеюсь, что когда-нибудь это случится, – я указала на холм: – Хотите посмотреть сад?
– Не хотелось бы показаться бестактным, но я заметил, что вы стали сильнее прихрамывать. Может быть, перенесем осмотр сада на другой день? Давайте лучше вернемся в деревню, – Самир устремил взгляд на уже плотно сгустившиеся тучи. – Хотите отведать индийскую пищу?
– Гм-м… Вы знаете подходящее заведение?
Самир ухмыльнулся:
– Да ладно вам. Давайте, решайтесь. Только сначала заедем ко мне. А за ужином вы нам расскажете о поместном саде.
Я почти, почти уже вытянула руку, чтобы опереться на его. Мне показалось это самой естественной вещью в мире. И все же… Нет! Мне не следовало забывать, что Самир был моложе меня на семь лет. Я всего пару недель назад рассталась со своим женихом, с которым прожила восемь лет. У меня умерла мама. Моя жизнь была ненормальной…
Но Самир… Он был – как луч света в темном царстве…
– Давайте сначала заглянем в гостевой домик. Я собираюсь обустроить в нем свое временное пристанище.
– Вы не хотите жить в доме? – судя по ухмылке парня, он знал, что я не захочу.
Но ради пущего эффекта я пожала плечами:
– Джокаста предложила мне занять кухню, но… я даже помыслить об этом не могу.
Самир наклонил голову:
– Чего вы боитесь?
– Не знаю… всего, – я округлила глаза: – Здесь как-то жутковато. Вы бы согласились тут заночевать?
Теперь пожал плечами Самир:
– Почему бы нет? Меня это не пугает.
– О, сказать легко, решиться труднее. Сколько призраков здесь обитает?
– Это же все ваши родственники…
– Но я никогда с ними не встречалась и вряд ли захочу познакомиться с ними, предстань они передо мной в своей телесной оболочке.
Самир рассмеялся, и я почувствовала себя окрыленной.
Распахнув дверь в свое будущее жилище, я снова представила собаку у камина и большой деревянный стол, заставленный блюдами собственного приготовления. И эта картина мне снова пришлась по душе.
– На ремонт уйдет пара месяцев, но думаю, здесь будет хорошо.
– Здесь замечательно. Правда, вы окажетесь в изоляции…
– Вовсе нет. Все фермеры живут по этой дороге. И Ребекка в пяти минутах езды.
– Ребекка…
– Что?
– Хитрая она. Я ей не доверяю.
– А я ужинала у них на прошлой неделе.
– Несомненно, под сплетни и джин.
Пришел мой черед рассмеяться:
– Мы запивали шаурму с курицей белым бургундским, а ее муж читал вашу книгу.
– Хмм… Вы разговаривали обо мне?
– Так, вскользь, – повернувшись к Самиру спиной, я прошла к дальнему окну и выглянула в него. – Речь зашла о судьбе поместья, и я сказала, что и вы, и граф Марсвик полагаете, что Розмер стоит спасти.
– Его действительно следует сохранить, – встал рядом со мною Самир. – Но готов побиться об заклад, Ребекка думает иначе.
– Не знаю, не знаю. Похоже, они с мужем считают усадьбу бесполезным и разорительным имуществом.
– А по-моему, они хотят титул. Если вы сдадитесь, они тут же подсуетятся, завладеют Розмером и станут графьями, – постучав по стене,
