Дыхание озера - Мэрилин Робинсон
– Хелен… – прошептала я, но она не ответила.
Тут мост начал грохотать и трястись, лязгая и гремя каждым стыком, словно собирался развалиться. Я увидела, как над головой метеором пронесся огонек, а потом почуяла запах горячего мазута и услышала скрежет колес по рельсам. Поезд был очень длинный.
Она встала. Лодка качнулась, и нам на ноги плеснула вода. Сильви обернулась назад. Я схватилась руками за сваю, чтобы удержать лодку на месте. Поезд прошел над нашими головами и умчался. Тетя расчесала волосы пятерней и что‑то еле слышно произнесла.
– Что ты сказала? – крикнула я.
– Ничего.
Развернув руки ладонями вверх, она широким жестом обвела мост и воду, потом уставилась на залитое лунным светом озеро, пригладила волосы, и ничто в ее позе не говорило о том, что она вообще помнит, где находится. Если бы она перешагнула через борт и ветер раздул бы подол ее платья, а потом она подняла бы руки и скользнула сквозь разломы в лунном свете в предзимнее озеро, это бы меня ничуть не удивило.
– Сильви, – позвала я.
И она ответила:
– Наверное, я бы все равно мало что увидела. Они выключают свет, чтобы люди могли поспать. Я просто замечталась, и вдруг он оказался прямо над нами. Впрочем, шума было много.
– Пожалуйста, сядь.
Она села, взялась за весла и снова увела нас из‑под моста.
– Поезд, наверное, где‑то под нами, – произнесла она и наклонилась через борт, всматриваясь в воду. – С холмов съехалась куча народу. Было почти как на Четвертое июля, только флаги и украшения были черные.
Сильви рассмеялась и, развернувшись, заглянула через другой борт.
Поднимался ветер, а лодка сидела довольно низко, потому что вода на дне уже заливала нам ботинки. Я зачерпнула ее ладонями и вылила за борт. Сильви покачала головой.
– Не нужно ничего бояться, – сказала она. – Бояться нечего. Совсем нечего.
Она окунула ладонь в воду, а потом уставилась на капли, стекающие с пальцев.
– В озере должно быть полно людей, – произнесла она. – Я всю жизнь слышала разные истории. – Спустя минуту она рассмеялась. – Наверняка в поезде была куча народу, о котором никто и не знал. – Она играла с водой, словно та вовсе не была ледяной. – Никогда не считала безбилетников преступниками, – задумчиво добавила она. – Просто занимаешь пустое место и никому не мешаешь – никакого вреда. Никто даже не знает, что ты там.
Она надолго замолчала.
– Все хотели прокатиться тем поездом. Понимаешь, он был почти новый, люксовый. С канделябрами в вагоне-ресторане. Все хвастались, что ездили на нем, все мои старые друзья. Или их матери ездили, или дяди. Этот поезд был знаменит. – Она снова опустила пальцы в воду. – Поэтому в грузовых вагонах наверняка ехало много людей. Никто не знает, сколько именно. Все они теперь спят. Никогда не знаешь… – добавила она, чуть помолчав.
Я заметила, что мои ноги уже по щиколотки исчезли в глади лунного света. Когда Сильви шевелилась или размахивала руками, по встревоженному свету пролетали тени, но сейчас она лежала на корме, опустив ладонь в воду. Я подумала: если посмотреть с нужной высоты, то весь этот свет превратится в изображение луны с тенями вместо пятен «глазниц» и «рта».
– Тебе не холодно, Сильви? – спросила я.
– Хочешь домой?
– Пожалуй.
Сильви взялась за весла и погребла к Фингербоуну.
– Не могу спать в поезде, – сказала она. – Вот этого я не могу.
Ветер дул со стороны берега, и течение все время относило нас к мосту. Она гребла изо всех сил, но, насколько я видела, мы почти не двигались с места. Огни Фингербоуна погасли, а сваи моста походили одна на другую, поэтому я не была уверена. Но движения Сильви напоминали сон, поскольку были совершенно одинаковыми, неизбежными, энергичными, легкими и повторяющимися не как последовательность, а как воспроизведение одного и того же движения. Была в этом какая‑то тайна, оставалось лишь ее разгадать. Это только с виду казалось, будто мы привязаны к старым обломкам на дне озера. На самом деле на месте нас удерживал ветер. Уйти из поля зрения невидящих глаз моего деда было возможно, но это требовало ужасных усилий. Сильви опустила весла и сложила руки на груди, и нас снова понесло прочь от берега.
– Давай я попробую грести, – предложила я.
Сильви встала, и лодка покачнулась. Я пролезла между коленей тети.
Левая рука у меня всегда была сильнее правой. На каждые два гребка обоими веслами мне приходилось делать третий только правым веслом, пока я не отказалась от затеи держаться рядом с мостом: вдоль него путь к дому был короче всего. Вернее, мог бы быть, если бы удалось хоть немного продвинуться вперед. Но я решила позволить течению унести нас под мост и дальше к югу. Ветер не утихал, и берег оставался недосягаемым. Я опустила весла. Сильви сложила руки и опустила на них голову. Я услышала, как она что‑то напевает под нос.
– Сейчас бы блинчиков, – сказала она.
– Сейчас бы гамбургер, – откликнулась я.
– Сейчас бы тушеной говядины.
– Сейчас бы кусок пирога.
– Сейчас бы норковую шубу.
– Сейчас бы электрическое одеяло.
– Не спи, Рути. Я не хочу спать.
– Я тоже не хочу.
– Давай петь.
– Хорошо.
– Давай придумаем песню.
– Хорошо.
Мы сидели тихо, прислушиваясь к ветру.
– Ну и денек… – пробормотала Сильви и рассмеялась. – Знавала я одну женщину, которая вечно твердила: «Ну и денек, ну и денек». И всегда с такой печалью.
– А где она теперь?
– Кто его знает? – сквозь смех ответила Сильви.
Луна постепенно скрывалась за горой, и ночь становилась непроглядной. Сильви начала напевать какую‑то незнакомую мне песню, и каждый момент походил на все остальные, если не считать того, что иногда нас разворачивало или волна плескала о борт.
– Мы могли привязать лодку к мосту, – сказала Сильви. – Тогда остались бы ближе к городу и не заблудились бы.
– Почему же ты не привязала?
– Уже не важно. Знаешь песенку «Воробей в кронах деревьев»?
– Мне что‑то уже не хочется петь.
– Поспи, если хочешь, – предложил Сильви, похлопав меня по коленке. – Это ничего не изменит.
Случилось так, что, когда выглянуло солнце, мы были возле западного берега озера и все еще на расстоянии видимости от моста. Сильви подгребла к берегу, мы вытащили лодку на сушу, поднялись на шоссе и пошли в сторону железной дороги. Я подремала на камнях, пока Сильви
